казахского народа с 1917 по 1937 год,
когда в семьях единственной заботой было накормить детей
20 лет непрерывного повального голода казахского народа с 1917 по 1937 год, когда в семьях единственной заботой было накормить детей, когда воспитание части казахских детей произошло в детских домах, когда была уничтожена вся интеллигенция, привели к тому, что предидущее поколение не смогло передать свои знания молодому. Из-за смены арабского на латинский, а потом на славянский алфавит казахи стали отрезаны и от всей письменной традиции, как своего народа, так и сосредоточения письменной культуры Центральной Азии: Бухары, Самарканда и Ташкента. Звучит удивительно, но в XIX веке даже самое употребительное слово на всех языках «Да», на казахский язык переводилось не только, как сейчас общеупотребительное «Ия», но и как, аналогично узбекскому языку, – «Ха». Ко всему этому прибавилось гибель мужчин во 2 мировой войне и массовое переселения славянского населения во время «Целинной компании», когда доля казахов в Казахстане снизилось до 35 %.
Результатом этой национальной катастрофы стало возникновение новой казахской нации, уже с «советским» характером: принижение перед русской культурой, в том числе собственного языка, презрительное отношение к соседним тюркским народам, употребление алкоголя, забвение Ислама и т.д. Все это наложилось на советское лицемерие, когда все говорят о стремлении к коммунистическому обществу, но и все воруют, откуда можно.
Большинство проблем современного казахского общества имеет корни в начале XX века или еще раньше в период колонизации казахов Российской империей, когда потомки гордых воинов Покорителя Вселенной Чингизхана лишились еще одной своей государственности – Казахского ханства. Альхамдуллилях, постепенно, маленькими шагами Казахский народ начал восстанавливаться после 300 лет поражений.
Газета «Вольный горец», г. Тифлис (г.Тбилиси), 8 марта 1920 года.
«Письмо о ситуации в Туркестане»
«…Ни годы зайца, ни годы свиньи, говорят наши старики, не были так гибельны для киргиз, для их, главным образом, скотоводческого хозяйства, как все еще длящиеся годы туркестанских большевиков. Боясь реквизиции, свирепствовавшей в продолжение 1918 и 1919 гг., киргизы-скотоводы не прогоняли своих стад на обычные зимовки и вынуждены были кочевать в течение круглого года в открытых степях, «подальше от большевистских глаз», и держать скот на подножном корму… Сотнями, тысячами голов погибал киргизский скот. И теперь там, где еще недавно паслось несметное количество баранов, лошадей, верблюдов, откуда вывозились сотни тысяч, миллионы пудов шерсти и кожи, там белеют лишь кости…
Киргизы складывают их в кучи, воздвигают из них целые курганы, которые называются «большевистскими памятниками» («большевик бельгиси»).
Нет надежды, говорят наши, на восстановление скотоводства, составлявшего главную отрасль киргизского хозяйства и игравшего огромную роль в хозяйственно-экономической жизни всей страны…
Не одним только скотом, сколько бы сотен тысяч голов его ни погибло, заплатила степь дань «социалистической революции» в Туркестане. Степь заметно обезлюдела. Там, где раньше находились десятки и сотни аулов, ныне зияющая пустыня. Обитатели этих мест или вымерли от голода, или, спасаясь от голодной смерти, ушли в другие области. Человеческих жертв насчитывается свыше полумиллиона. Целые административные аулы (от 150–200 семейств) значатся в «нетях».
Весь ужас в том, что люди умерли не на фронтах гражданской войны, не в борьбе за понятные им идеи, а в результате бесчеловечной по своей бессмысленной жестокости политики революционизирования голодом…
Ныне те, кто еще имеет возможность, перекочевывают в «Джидели-байсын», ставший как бы киргизской Палестиной. Это переселение российских киргиз (Сырдарьинской области) в пределы Бухарского ханства и под защиту эмира напоминает собой «великий исход» семиреченских киргиз в 1916 г. из царской России в Китай. Часть киргиз стала записываться в Красную армию, чтобы научиться владеть оружием…
…Жанаев».
Фото: части газеты “Вольный Горец” от 8 мрта 1920 года.
Отправлено со смартфона Samsung Galaxy.