Кыпчакские языки Урало-поволжья

Kypchaxkie_Yazyki_Uralo-Povolzhya_Astana_2018

 

“Ғылым” баспасы Астана – 2018

 

МЕЖДУНАРОДНАЯ ТЮРКСКАЯ АКАДЕМИЯ

0JL Мудрак, Ф.Г. Хисамитдинова

 

 

 

О.А. Мудрак, Ф.Г. Хисамитдинова

Кыпчакские языки Урало-Поволжья

“Ғылым” баспасы Астана – 2018

 

УДК 80/81 (035.3) ББК81.2 М 90

 

МЕЖДУНАРОДНАЯ ТЮРКСКАЯ АКАДЕМИЯ

Утвержден Ученым Советом Международной Тюркской академии

0 МуДРакО.А.

 

 

Кыпчакские языки Урало-Поволжья / О.А. Мудрак, Ф.Г. Хисамитдинова – Астана: “Ғылым” баспасы, 2017. – 164 с.

ISBN 978-601-7793-76-0

 

 

Настоящая монография посвящена описанию кыпчакских язы­ков Урало-Поволжья. Описано формирование фонетических, лек­сических особенностей башкирского и татарского языков. Боль­шое внимание уделено кыпчакским реконструкциям. Монография адресована тюркологам и алтаистам, этнолингвистам и историкам языка.

 

 

УДК 80/81 (035.3) ББК 81.2

ISBN 978-601-7793-76-0

С Мудрак О А , ХисамитдиноваФ Г, 2018 О Тылым” баспасы, 2018

 

Серия «СОВРЕМЕННАЯ ТЮРКОЛОГИЯ»

РЕДАКЦИОННАЯ КОЛЛЕГИЯ

Кыдырали Д.К. (председатель редакционной коллегии), Ахматалиев А. (Бишкек), Ахметов А. (Астана), Бахадырова С. (Нукус), Бутанаев В. (Абакан), Васильев Д. (Москва), Габиббейли И. (Баку), Голден П. (Ньюарк), Дыбо А. (Москва), Егоров Н. (Чебоксары), Енг-Сонг Ли (Сеул), Жолдасбеков М. (Астана), Иванич М. (Сегед), Исен М. (Анкара), Кайдар А. (Алматы), Качалин М. (Анкара), Коджаоглу Т. (Мичиган), Миннуллин К. (Казань), Осава Т. (Осака), Пенжиев М. (Ашхабад), Райхл К. (Бонн), Рахмонов Н. (Ташкент), Сарыбаев Ш. (Алматы), Серткая О. (Стамбул), Сыздыкова Р. (Алматы), Ташагыл А. (Стамбул), Хисамитдинова Ф. (Уфа), Цэвээндорж Д. (Улан-Батор), Шамильоглу Ю. (Медисон), Янковский X. (Познань)

 

 

ПРЕДИСЛОВИЕ

В 2014 г. в Международной тюркской академии выполнялась коллективная тема «История тюркских языков: лексико-граммати­ческий строй тюркских языков. В рамках данной темы, исполните­лями которой были ученые из разных стран, было подготовлено 6 индивидуальных и 2 коллективные монографии.

Российскими исследователями О. А. Мудраком и Ф. Г. Хисамит- диновой была подготовлена коллективная монография «Кыпчак- ские языки Урало-Поволжья». Данная монография в 2015-2016 гг. дорабатывалась и была представлена в Международную тюркскую академию.

Коллективная монография докторов филологических наук, профессоров О. А. Мудрака и Ф. Г. Хисамитдиновой «Кыпчакские языки Урало-Поволжья» состоит из введения, двух глав и заклю­чения.

Во введении коллективной монографии дано краткое описание современных кыпчакских этносов и языков по данным последних переписей. Особое внимание логично уделено формированию кыпчакских этносов и языков Урало-Поволжья.

К кыпчакским языкам Урало-Поволжского региона относятся башкирский и татарский языки. Поэтому во введении дается об­щая характеристика народно-разговорным языкам башкир и татар, описываются основные их особенности, история их формирова­ния и изучения.

Первая глава коллективной монографии посвящена описанию кыпчакской группы тюркских языков после распада пратюркской общности. С помощью методов глоттохронологии на основе во­просов по исторической фонетике и морфологии в монографии уточняется место каждой группы и подгруппы кыпчакских язы­ков. Делается вывод о том, что урало-поволжские кыпчакские язы­ки, включающие башкирский со своими диалектами и татарский и его диалекты, стоят особняком от других кыпчакских языков. Далее на основе анализа кыпчакских реконструкций, материалов по исторической фонетике башкирского и татарского языков опре­деляются основные особенности кыпчакских языков Урало-Пово- жья. Кроме этого выделяются особенности, характерные каждому языку Урало-Поволжского региона. В частности, для башкирского языка выделены фонетические особенности, которые его сближа­ют с языками огузской, сибирской групп тюркских языков.

Вторая глава коллективной монографии «Кыпчакские языки Урало-Поволжья» посвящена описанию формирования лексиче­ских особенностей кыпчакских языков Урало-Поволжского регио­на. Данная глава монографии включает в себя следующие разделы:

1. Лексические пласты и общетюркская лексика кыпчакских языков Урало-Поволжья;
2. Общекыпчакская лексика в кыпчакских тюркских языках Урало-Поволжья;
3. Формирование собственного и заимствованного пластов в кыпчакских тюркских языках Урало-Повожья.

В заключении монографии дается периодизация развития баш­кирского языка с момента распада кыпчакской общности.

В развитии башкирского языка выделены следующие этапы:

1. Этап поволжского единства (IX – начало XIII в.);
2. Общебашкирский этап (начало XIII в. – середина XVIb.);
3. Формирование двух башкирских центров (середина XVI в. – конец XVIII в.);
4. Новейший этап (конец XVIII в. – XX в.).

Безусловно, аналогичные этапы, связанные с историей татар­ского этноса, можно выделить в истории и татарского языка.

Части и разделы монографии были написаны:

Предисловие – Ф. Г. Хисамитдиновой;

Введение – Ф. Г. Хисамитдиновой;

Первая глава монографии – «Кыпчакская подгруппа тюркских языков написана О. А. Мудраком;

Вторая глава монографии – «Формирование лексических особенностей кыпчакских языков Урало-Поволжья», написаны Ф. Г. Хисамитдиновой;

Заключение монографии, посвященное периодизации развития башкирского языка с момента распада кыпчакской общности, на­писано О. А. Мудраком;

Список литературы, сокращения подготовлены Ф. Г. Хисамит­диновой.

 

ВВЕДЕНИЕ

1. СОВРЕМЕННЫЕ КЫПЧАКСКИЕ ЭТНОСЫ И КЫПЧАКСКИЕ ЯЗЫКИ

На лингвистической карте мира насчитывается 11 кыпчакских языков. Это башкирский, казахский, караимский, каракалпак­ский, карачаево-балкарский, крымскотатарский, киргизский^[1], ку­мыкский, ногайский, татарский языки [Гарипов, 1979, 14-16]. Но­сителями указанных языков являются такие народы Евразии, как башкиры, балкарцы, казахи, каракалпаки, карачаевцы, караимы, киргизы, часть крымских татар, кумыки, ногайцы, татары [Там же, 49-51]. Перечисленные народы все в основном проживают на сво­ей исторической родине. Численность кыпчакских тюркских на­родов, по данным последних переписей, составляет около 28 млн. человек. Конкретно по народам складывается вот такая картина: казахи – более 14 млн. татары – 7 млн. киргизы – 4,5 млн. башкиры — около 2 млн. каракалпаки – 620000 млн. кумыки — 505000 млн. крымские татары – 500000 млн. балкарцы – 150000 млн. карачаевцы – 218403 млн. ногайцы – 104000 млн. караимы – 354000 млн. [ВПН, 2010]

В России кыпчакские тюркские народы, по данным переписи 2010 г., составляют около 9 млн. Конкретно по каждому народу представлены следующие цифры: башкиры – 1584554 балкарцы – 112924 казахи – 647732 караимы – 205 каракалпаки – 1466 карачаевцы – 218403 киргизы – 103422 кумыки – 503060

ногайцы – 103660

татары-5310649 [ВПН, 2010].

По сравнению с данными переписи 2002 г. есть некоторые из­менения, связанные, во-первых, с сокращением отдельных корен­ных кыпчакских тюркских этносов. В частности, по сравнению с 2002 г. к 2010 г. сократилось количество башкир с 1673389 до 1584554, татар с 5554601 до 5310649. В то же время между пере­писями 2002 и 2010 гг. в России отмечается увеличение числен­ности таких этносов, как киргизы с 31808 до 103422, балкарцев со 108426 до 112924, карачаевцев с 192182 до 218403, кумыков с 422409 до 503060, ногайцев с 90666 до 103660 [ВПН, 2010]. Изло­женные факты свидетельствуют о динамичности развития кыпча- ков в России.

С точки зрения владения родными языками в поведении отдель­ных кыпчакских тюркских этносов России происходят также су­щественные изменения. Так, например между переписями 2002 и 2010 гг. произошло существенное сокращение лиц владеющих род­ным языком у башкир с 1379727 до 1152404, казахов с 563749 до 401455, кумыков с 458124 до 426212, татар с 5347706 до 4280718, ногайцев с 90020 до 87119 [ВПН, 2010]. В то же время произошло увеличение количества владеющих родным языком среди карача­евцев и балкарцев. Очевидно, это связано с увеличением общей численности указанных народов в России. Что же касается сокра­щения количества говорящих на родных языках среди башкир, татар, казахов и др., по-видимому, это связано с языковыми асси­миляционными процессами в России. Причин этих процессов не­сколько. Во-первых, языковые ассимиляции являются результатом урбанизации. В условиях города как башкиры, так и казахи и та­тары, являющиеся в городах меньшинством, переходят на русский язык общения. В результате у молодого поколения городских кып- чаков происходит смена того или иного кыпчакского языка. Дети полностью или частично переходят на русский язык общения. Эта ситуация более остро стоит вне национальных республик. В част­ности, из 32730 башкир Пермского края лишь 6187, т.е. только пя­тая часть назвали родным язык своего этноса [ВПН, 2010]. Почти аналогичная ситуация складывается с башкирами Свердловской, Оренбургской, Челябинской областей, живущих компактно на сво­ей исторической родине. Таким образом, судя по данным переписи 2010 г., позиция башкирского языка ухудшается.

С другой стороны отмечается у отдельных представителей кыпчакских языков переход не на русский, а близкородственный кыпчакский язык. В частности, часть башкир северо-западных районов в качестве родного назвали не башкирский, а татарский язык. Причина данного явления, безусловно, кроется в особен­ностях региона. Северо-западный Башкортостан еще с XVI-XVI1 вв. был зоной интенсивных контактов между башкирами и тата­рами, башкирами и финноугорскими народами Поволжья, многие представители, которых в условиях Казанского ханства были дву­язычны, т. е., кроме своего родного, владели и татарским языком. Таким образом, нахождение языков в контакте, сопровождаемое интенсивным взаимодействием и взаимовлиянием, не могло не привести к тому, что значительное число кыпчаков переходило с одного языка на другой – преимущественно близкородственный, т. е. кыпчакский же язык. Именно поэтому до 36% всех башкир, или 349 тыс. чел., признавало еще в 1959 г. родным татарский язык; в свою очередь, свыше 4 тыс. татар считали своим родным башкир­ский, а другие 8 тыс. – казахский языки; 3 тыс. ногайцев говорили по-кумыкски и т.д. [Гарипов, 1979, 54.]. Следует отметить, что, по данным переписи 2010 г., башкиры в количестве 197111 человек называли родным татарский язык. В то же время 6883 представи­телей татар в качестве родного языка назвали башкирский язык.

В современной тюркологической науке все кыпчакские языки объединяются в четыре группы:

а) западная: караимский, карачаево-балкарский, крымскотатар­ский, кумыкский, урумский языки;

б) северная: башкирский язык, язык барабинских татар, татар­ский;

в) центральная: язык астраханских ногайцев-карагашей, язык алабугатских татар, казахский, каракалпакский, кыпчакское наре­чие узбекского языка, ногайский, язык юртовских татар (астрахан­ских ногайцев);

г) восточная: алтайский, киргизский языки

Переходными между ними можно назвать: барабинский – меж­ду северными и центральными, ногайский, кумыкский – между центральными и западными [СИГТЯ, 2002, 217.].

Следует отметить, что современная классификация несколько отличается от общепринятой. Количество кыпчакских тюркских языков по новой классификации увеличено. Языки, относящиеся к той или иной группе кыпчакских тюркских языков, содержат свои особенности, связанные во-первых, с историей их сложения как этноса, во вторых контактами с теми или иными родственными и неродственными языками.

• КРАТКАЯ ИСТОРИЯ КЫПЧАКОВ

Первое упоминание этнонима, идентифицируемого с назва­нием тсЫпчаъ, принадлежит центральноазиатским историческим хроникам I тыс. до н. э. Это был народ кү(й-ү)йэ-шэ, живший к западу от енисейских цигу ‘кыргызов’ и по соседству с хуннами на северных склонах Алтая и в прилегающих степях, «в долине, называемой китайцами Чжелян [Гарипов, 1979, 55].

Антропологически древние кыпчаки имели большое сходство с родственными им аборигенами Сибири динлинами – народом брахикранного европеоидного расового ствола. Динлины населя­ли оба склона Саянского нагорья (дин-лин по-китайски ‘Саянские горы’), Минусинскую котловину и Туву, а также северную окраину Гоби. Внешность их по археографическим данным характеризо­валась так: «рост средний, часто высокий, плотное и крепкое те­лосложение, продолговатое лицо, цвет кожи белый с румянцем на щеках, белокурые волосы, нос выдающийся вперед, прямой, часто орлиный, светлые глаза».

К V в. до н. э. кыпчаки фиксируются в Западной Монголии, в конце 111 в. до н. э. покоряются хуннам, а с образованием тюркских империй VI – VIII вв. их судьба оказывается тесно связанной с историей и миграциями многих племенных объединений Средин­ной Азии.

В средние века кыпчаки начинают играть видную роль сре­ди народов Восточной Европы. В письменных источниках сред­невековья они фиксируются под этнонимами половцы, кыпчаки, куманы. В X в. кыпчаки занимали территорию Северо-Западного Казахстана, гранича на востоке с кимаками, на юге с огузами, на западе с хазарами. Распадались они на ряд племен и вели коче­вой, полукочевой образ жизни. В середине X в., перейдя вслед за тюрками-огузами Волгу, кыпчаки заселили степи Северного При­черноморья и Кавказа. Огромная территория, занятая половцами от западных отрогов Тянь-Шаня до Дуная, в XI – XV называлась      Дешт-и-Кипчак . В XI – нач. XIII вв. у кыпчаков имелись отдель­ные племенные объединения (союзы) во главе с ханами. Основ­ным занятием кыпчаков оставалось скотоводство, но в XII в. у них уже существовали города, в состав населения которых, кроме кыпчаков, входили аланы, булгары, русские и др. Восточные кып- чаки были тесно связаны со Средней Азией, особенно с Хорезмом. Западные кыпчаки находились в постоянных контактах с Русью. Византией, Венгрией, Болгарией» [Гарипов, 1979, 55].

Сложная история кыпчаков не могла не отразиться на истории кыпчакских языков. В истории кыпчакских языков специалисты выделяют ранний, т. е. пракыпчакский период (X в. до н.э. – II в н.э.). В этот период пракыпчакский язык сохранял 8 классических гласных пратюркского языка и идеальный закон гармонии звуков, глухие звуки в начале и в конце слова, основной словарный состав пратюркского языка. Но и на этом этапе трудно предположить су­ществование монолитного единства пратюркских диалектов.

В среднекыпчакском (II -VII вв.) появляются особенности, от­личающие языки кыпчаков, населяющих разные ареалы: восточ­ный, северный, центральный и западный.

В позднем пракыпчакском (VII – XII вв.) усиливался процесс распада на группы.

Последующие этапы развития кыпчакских языков (XIII – XVIII вв.) характеризуется дальнейшим формированием специфи­ческих особенностей как ареальных групп, так и отдельных кып­чакских языков. XIX – XX вв. – это время сложения современных кыпчакских языков, которые имеют значительные расхождения между собой, которые усиливаются в результате контактов с дру­гими языками.

Процесс распада пракыпчакского языка на группы начался дав­но, по крайней мере – на рубеже христианской эры, и не одновре­менно. Возможно, раньше всех отделился северокыпчакский язык (болгарская), от которого происходят башкирский и татарский язы­ки, затем – восточнокыпчакский (кыргызский), от которого пошли киргизский^[2] и алтайский, более длительные контакты сохранились между центральными (кимакскими), к которым восходят казах­ский, каракалпакский, ногайский, язык астраханских ногайцев и др., и западные (куманские, половецкие) карачаево-балкарский, крымскотатарский. Вместе с тем следует отметить, что связи меж­ду четырьмя группами сохранились в разной степени вплоть до XVIII-XIX вв. [12].

Кыпчакские языки на всех этапах своего развития вступали в контакты не только между собой, но и с тюркскими языками огуз- ской, карлукской и сибирской групп. Кроме этого, кыпчакские языки еще с глубокой древности, судя по источникам вступали в контакты с монгольскими, китайскими, тунгусо-маньчжурскими, иранскими, семитскими, иберийско-кавказскими, славянскими, балтийскими, финноугорскими языками.

Безусловно, все это не могло не отразиться в особенностях фо­нетики, лексики, морфологии кыпчакских языков. В частности, в урало-поволжских тюркских языках заметны следы взаимодей­ствия и взаимовлияния с финноугорскими языками. Безусловно, семитскому влиянию подвергнут караимский кыпчакский язык. Иберийско-кавказское влияние отмечается в карачаево-балкарском языке. Однако, несмотря на это, кыпчакские тюркские языки со­хранили свои древние черты: основной словарный состав, гармо­нию гласных, глухое начало слова и др.

2. БАШКИРСКИЙ ЯЗЫК
   • ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА

Судя по данным археологии и антропологии, башкиры как народ сложились на территории Исторического Башкортостана. Ядро этноса составили местные племена. Поэтому логично, что язык древнейших предков башкир сложился также на этой терри­тории. В науке существует несколько точек зрения на происхожде­ние башкирского этноса и его языка. Наиболее распространенны­ми являются тюркская и угорская теория происхождения башкир и их языка. В последние годы получила распространение и индо­иранская теория.

Первые сведения о тюркоязычности башкир содержатся в тру­дах средневековых авторов. Наиболее ценные сведения даны пер­вым тюркологом из тюрков М. Кашгари в его «Дивану лугат-ит Тюрк». В данном словаре он перечислил башкир в числе двадцати «основных тюркских народов», язык которых был близок, по его

 

мнению, с такими языками, как кыпчакский, огузский, киргизский и др. [Kashgari, 2005, 23].

Из российских исследователей сторонниками тюркского про­исхождения башкир и их языка были П.И. Рычков, Г.Ф. Миллер, И.Г. Георги, М.В. Флоринский и др. М.В. Флоринский отмечал, что в пользу тюркского происхождения башкир говорит их тюркский язык [Янгузин, Хисамитдинова, 2007]

Тюркоязычность башкир подчеркивал известный тюрколог С.Е. Малов, который считал башкирский язык одним из древних языков. Он возводил его ко времени проживания на территории Исторического Башкортостана племен тиссагетов, савроматов и иирков за пять веков до н. э. С. Е. Малов также писал о том, что на западе обитания тюрков до сер. I тысячелетия до н.э. существо­вали две языковые группы: хазаро-булгарско-чувашская и башки- ро-татарско-кипчакско-мишарская [Малое, 1952].

Не подвергал сомнению тюркоязычность башкир известный эт­нолог С. И. Руденко, который считал башкирский язык тюркским и относил время его формирования к нач. 1 тысячелетия н.э. Он пишет: «Язык, на котором говорило большинство населения Баш­кирии к I тысячелетию, был уже, по всей вероятности, древний башкирский, ассимилировавший неизвестные нам пока языки». Продолжая свою мысль о языке башкир, С.И. Руденко отмечал, что «сложное историческое прошлое башкир, особенно со време­ни так называемого Великого переселения народов, не могло не отразиться в какой-то мере… и на языке башкир. Однако ни кон­такт с северными финно-угорскими племенами, ни проникновение на территорию Башкирии гуннских, позднее татаро-монгольских, казахских племен, ни взаимосвязи с калмыками и, наконец, позд­нейшее проникновение с запада таких народностей, как казанские татары и мишари, коренным образом не изменили ни физиче­ского типа, ни языка, ни быта башкир» [Руденко, 2006, 298-304]. С.И. Руденко проводил очень важную мысль о том, что на уже сложившийся язык башкирского этноса не могли кардинально влиять ни языки контактирующих этносов, ни диалекты и говоры вошедших в состав башкирского народа родов и племен. Как он писал, «язык башкир обогащался словарным фондом, в основном сохраняя с давних пор уже установившийся свой грамматический строй» [Руденко, 2006, 304].

Тюркская теория происхождения башкир и их языка получила развитие и в трудах выдающегося башкироведа Дж. Г. Киекбаева. В частности, еще в работах 50-60-гг. XX в., посвященных башкир­ской топонимии и диалектологии, он, выделяя те или иные фо­нетические особенности, рассматривал их в контексте развития башкирского или шире – тюркских языков [Киекбаев, 1958; Киек- баев, 1972]. Рассматривая специфические звуки и другие явления башкирского языка, Дж. Г. Киекбаев доказывает на большом фак­тическом материале, то, что особенности башкирского языка яв­ляются результатом развития собственно башкирского или шире- тюркских языков. В частности, специфические башкирские звуки Һ и 5, по его мнению, более древние, чем общетюркский с, который является результатом закономерного перехода Һ через д в звук с, более легкий для произношения.

Интересные выводы по праистории башкирского языка со­держатся в работах Н.А. Баскакова, который в своей классифика­ции относил его к булгаро-кыпчакской группе западнохуннских тюркских языков. В то же время, как он справедливо отмечал, башкирский язык по некоторым своим особенностям обнаружи­вает близость с языками восточно-хуннской группы, с носителями которых у башкир были общие моменты как в этногенезе, так и этнической истории [Баскаков, 1960].

На тюркоязычность древних башкир указал, опираясь на мате­риалы этнонимии и диалектологии, крупнейший этнолог Р. Г. Ку- зеев [Кузеев, 1978].

Ряд исследователей, сравнивая систему согласных, глагольную систему, лексические особенности башкирского языка с языком памятников древнетюркской письменности, пришли к выводу о близости этих двух языков [Гарипов, 1979; Тенишев, 1980; Ахме­тов, 1978] Хисамитдинова, 1989].

Интересные замечания по древней истории, о классификацион­ных особенностях башкирского языка содержатся в шестом томе «Сравнительно-исторической грамматики тюркских языков». Ав­торы данной работы, опираясь на глоттохронологическую клас­сификацию, сделали вывод о том, что «башкирский язык, скорее всего огузский в своей основе, подвергался неоднократной кып- чакизации: в домонгольскую эпоху, в золотоордынский период и, наконец, в относительно позднее время со стороны татарского и казахского языков» [СИГТЯ, 2006. 816-817]. Таким образом боль­

 

шинство исследователей башкирского этноса и его языка склоня­ется к тюркской теории происхождения.

В то же время еще со средневековья существует угорская теория происхождения башкир и башкирского языка. Основоположника­ми теории башкиромадьярского родства, т.е. угорского происхож­дения башкир и их языка являются венгерские монахи, побывав­шие в регионе Урало-Поволжья и оставившие в истории весьма любопытные замечания о средневековых башкирах и их языке. В частности, один из монахов, Юлиан, писал, что «они [башкиры] весьма внимательно слушали его, так как язык у них совершенно венгерский: и они его понимали и он их» [Янгузин, Хисамитдино- ва, 2007. 12]. Католический миссионер В. Рубрук, посетивший Зо­лотую Орду в 1253 г., отмечал, что «язык паскатир [башкир. – Авт.] и венгров – один и тот же» [Янгузин, Хисамитдинова, 2007. 13].

Из русских исследователей сторонником финно-угорского про­исхождения башкир и башкирского языка были историки В.Н. Та­тищев и Н.М. Карамзин. В частности, В.Н. Татищев отмечал, что башкиры упоминаются у Птолемея как «паскатиры», что этот «на­род был великим», что они являются потомками древних финноя­зычных сармат – «сусчие сарматы». Что же касается языка башкир, то о нем В.Н. Татищев писал следующее: «понеже они закон Ма­гометов с татары приняли и язык их употреблять стали, за татар уже почитаются. Однако в языке от прочих татар много разнятся, что не всяк ис татар их разуметь может» [Татищев, 1962. 252] Что касается Н.М. Карамзина, то в первом томе его «Истории государ­ства Российского» в главе «О славянах и других народах, соста­вивших государство Российское» написано, что башкиры живут между Уралом и Волгой, что язык у них сначала был венгерский, лишь позже он стал тюркским: «надобно думать, что они приняли его от своих победителей и забыли собственный в долговременном общежитии с татарами» [Карамзин, 1989. 250]. О родстве башкир и мадьяр, о тождестве их языков пис&ти Д. А. Хвольсон, И.Н. Бе­резин, В. И. Филоненко и др [Хвольсон, 1869. 85,105; Янгузин, Хи­самитдинова 2007. 15-16].

Интересно отметить, что башкирский ученый М. И. Уметба- ев также был сторонником угорского происхождения башкир. Он писал, что башкиры являются коренным народом Южного Урала, а по этнической принадлежности являются уграми [Өмөтбаев, 1984. 39-59]. В советское время вопрос об угорском происхожде­нии башкир и их языка подняла Н.П. Шастина. Она писала, что «под баскарт надо понимать башкиров… между средневековыми башкирами Приуралья и венграми существует племенное родство. Под напором кочевых народностей часть башкир ушла на запад и осела в Венгрии, оставшиеся же башкиры смешались с тюрками и монголами, потеряли свой язык и… дали совсем новую этниче­скую народность, называющуюся также башкирами» [Шастина, 1957.211].

Как уже отмечалось выше, в последние годы появилась теория иранского происхождения башкир и их языка. Однако сторонники иранской теории пока ограничиваются только ономастическим ма­териалом. Пока ни в тюркологии, ни башкироведении, ни в ирани­стике нет ни сопоставительных, ни сравнительных исследований. Поэтому говорить об иранской теории, видимо, рановато.

В то же время языковые реконструкции на материале тюркских языков, появившиеся в последнее десятилетие, позволяют утвер­ждать, что по всем параметрам язык башкир был тюркским. Об этом свидетельствуют, как уже говорилось выше, реконструкции не только тюркских, но и алтайских языков.

Башкирский язык относится к кыпчакской ветви тюркской груп­пы языков, входящей в алтайскую языковую семью. Наибольшее родство у башкирского языка с татарским, казахским, ногайским языками, множество общих черт обнаруживаются также с восточ­ными тюркскими (якутским, алтайским, хакасским и др.). Кроме того, в нем присутствуют следы взаимодействий с монгольскими, тунгусо-манчжурскими, финно-угорскими и иранскими языками, имеются арабские заимствования, за последние столетия прочно утвердились русизмы. По итогам Всероссийской переписи населе­ния 2010 г., башкирским языком в Башкортостане владело 790 383 башкир [Национальный состав…, 2013]. При учете компактного расселения носителей он распространен в Республике Башкорто­стан, в отдельных районах Пермского края, Челябинской, Орен­бургской, Свердловской, Курганской, Самарской, Саратовской, Тюменской областей и Республик Татарстан, Удмуртия, а также в местах дисперсного расселения башкир в России, странах ближне­го и дальнего зарубежья [Второй Всемирный…, 2002. 47-50].

Современный башкирский язык относится к кыпчакской груп­пе. Однако в нем как уже говорилось выше имеются особенности, характерные для огузских (туркменский, диалекты турецкого), булгарских (диалекты чувашского) и сибирских (алтайский, ха­касский, тувинский, якутский, язык древнетюркских памятников) тюркских языков [Янгузин Р. 3., Хисамитдинова, 2007. 248]. Это явилось причиной складывания, во-первых, гипотезы об огуз- ском происхождении башкирского языка. Вот как пишет об этом известный тюрколог А. В. Дыбо: «Башкирский язык, скорее всего, огузский в своей основе, подвергался неоднократной кыпчакиза- ции: в домонгольскую эпоху, в золотоордынский период и, нако­нец, в относительно позднее время…» [Дыбо, 2006. 816]. Во-вто­рых, наличие общих булгаро-башкирско-венгерских этнонимов и топонимов, значительного пласта слов с ротацизмом и ламбдаи- змом в апеллятивной лексике башкирского языка позволили ряду исследователей выдвинуть гипотезу о значительности булгарского компонента в формировании башкирского этноса [Кузеев, 1974. 413-424; Хисамитдинова, 1989. 80-87].

Безусловно, отдельные специфические черты башкирского языка являются результатом диалектного взаимодействия с нерод­ственными языками – иранскими, финно-угорскими, монгольски­ми, тунгусо-маньчжурскими, арабскими и славянскими. Так, появ­ление специфического звука Һ в башкирском языке и его диалектах, возможно, связано с иранским субстратом [Максютова, 1976. 186]. Гипотезу Н. X. Максютовой, как будто бы подтверждает и то, что в северо-западном диалекте, носители которого испытали серьезное финно-угорское влияние, звук Һ отсутствует.

После принятия башкирами ислама массовое проникновение арабо-персидских заимствований привело к изменению не только лексической, но и фонетической структуры языка. В частности, в нем появились согласные ф, х, активизировались звуки Һ, г и тс, ко­торые, наряду с башкирской лексикой, охватили и заимствования. В XX столетии с расширением башкирско-русского двуязычия, по­влекшим за собой массовый приток русской и интернациональной лексики, произошли новые изменения в фонетической системе. Сложилась своеобразная фонетическая подсистема, характерная для новых заимствований. Ср.: вагон и старое заимствование бщрэ от ведро, тренер и торба от труба и др. Новая фонетическая си­стема, безусловно, оказала влияние на акцентную систему, орфо­графию и орфоэпию.

• ДИАЛЕКТЫ БАШКИРСКОГО ЯЗЫКА

В современном башкирском языке выделяют три диалекта: вос­точный, северо-западный и южный [СИГТЯ, 2002. 257]. Террито­риально восточный диалект охватывает восточную часть Башкор­тостана, отдельные районы Челябинской, Курганской и некоторые населенные пункты Свердловской областей [Максютова, 1976. 12]. Северо-западные районы Башкортостана, отдельные районы Пермского края. Свердловской области входят в зону распростра­нения северо-западного диалекта башкирского языка [Миржано- ва, 1991. 5]. Южный диалект бытует в основном в центральных и южных районах Башкортостана, отдельных районах Орен­бургской, Саратовской и Самарской областей [Миржанова, 1979. С. 4]. Следует отметить, что башкирские диалекты в сопредельных с Башкортостаном областях и республиках распространены в ос­новном в местах компактного проживания коренного башкирского населения соответствующего субъекта Российской Федерации. В городах и местах дисперсного расселения башкир отмечается сме­шение диалектов.

Башкирские диалекты расчленяются на говоры. В восточном диалекте отмечаются айский, аргаяшский, кубалякский, кызылский, миасский, сапьютский, среднеуральский говоры. Северо-западный диалект включает гайнинский, караидельский, нижнебельский или нижнебельско-ыкский и таныпский говоры. В состав южного ди­алекта входят демский, ик-сакмарский и средний говоры [Максю­това, 1976. 12-16]. Различия в диалектах и говорах башкирского языка незначительны, их особенности относятся в основном к фо­нетике.

Наиболее яркой особенностью диалектов башкирского языка является широкое употребление фарингального звука Һ вместо древнего пратюркского с. Ср.: пратюркские suv ‘вода’, sal ‘класть’, has ‘давить’, bas’incaq ‘униженный, немощный’, которые в башкир­ском языке и его диалектах перешли в звук һ: һыу, һал, баһ (в ик- сакм. говоре и бад- в лит.яз.), баһымсак (кызыл. и кубал., бадым- сак – в ай. говорах). Следует отметить, что звук Һ в пратюркском употреблялся только в конце слова, поэтому и в современных тюркских языках он встречается лишь в конце некоторых междо­метий (ср.: каз.: ah!, uh!, oh!) и в начале заимствованных слов (ср.: в тат. һава, туркм. hova, узб. hova, уйгур, hava ’воздух’) [Мусаев, 2002. 283]. Последовательный переход пратюркского с в Һ при­сутствует в ряде говоров восточного и ик-сакмарском говоре юж­ного диалектов башкирского языка. Ср.: һарымһак (арг., сальют.) ‘козлобородник’, ііаһы (кызыл.) ‘широкий’, баһ (бурз.) ‘дави’. По употреблению Һ вместо общетюркского и пратюркского с особо отличаются бурзянский и сальютский говоры, в которых звук Һ представлен (кстати, в сальютском хорошо сохранился и сегодня) во всех позициях слова. Ср.: дакау (бурз.) ‘косноязычный’, кыһка (сальют.) ‘короткий’, кыһым (сальют.) ‘узкий’, өһ (сальют.) ‘верх’, өһкитәк (сальют.) ‘оборка’ и др. В других говорах восточного и южного диалектов пратюркское с в середине и конце слова обычно переходит в межзубный д. Ср.: андат (дем., иргиз.) ‘легко’, тадыл (сред., кубал.) ‘опыт, сноровка, уменье’, ыд (дем.) ‘дым’, тэд-тэд (дем.) тас-тас – междометие для успокаивания кобылицы и др.

Особенно последовательный переход пратюркского с в межзуб­ный д отмечен в демском говоре южного диалекта, в котором звук д употребляется даже в начале слова (ср.: дот ‘молоко’, да- рымдак ‘чеснок’, дурау ‘вопрос’, дэндерэ ‘лежанка’ и др.). Что же касается северо-западного диалекта башкирского языка, то в нем пратюркский с хорошо сохранился. Ср.: сагызак ‘оса’, (баш. лит.

• һагы$ак;тат. лит. – кормош, шөпшә), сакач ‘нагрудник’ (баш. лит. һакап, яга\ тат. лит. — из у, күкрәкчә), сыбай ‘верхом’ (баш.лит.
• һыбаи;тат. лит. – атлы, щайдак) и др. В говорах северо-запад­ного диалекта башкирского языка звук Һне употребляется даже в заимствованиях из арабского и персидского языков. Ср.: ауа (гайн., нижнебельск.) ‘воздух’, в баш. лит. – hayа, в тат. лит. – һава(от араб. һа\>а‘любовь, страсть’); онэр (нижнебельск., танып., гайн.) ‘ремесло’, в баш. лит. – һонәр,тат. лит. – һөнәр(от персид. humar‘мастерство, умение’); уш (сев.-запад.) ‘память, сознание, рассу­док’, в баш. лит. – һуш, в тат. лит. – аі(, һуш(от персид. hos‘созна­ние’).

Кроме того, в отдельных говорах башкирского языка встреча­ются все три звука, т.е. древнее пратюркское с, межзубный g и ще­левой увулярный Һ. Например, в кубалякском и кызылском гово­рах восточного диалекта в отдельных словах и формах сохраняется пратюркский с (ср.: саралйын/саралдин ‘бекас’, в лит. – Иаралиын; сарымсак ‘чеснок’, в лит. – һарымһак; саташыу ‘бредить’, в лит. – Иаташыу). В то же время в других словах и формах кубалякского говора отмечается употребление звуков И и д (ср.: һаһык ‘вонючий, зловонный’, в лит. – Иадык; дода ‘челнок ткацкого станка’, в лит. – һода\ киһэк ‘кусок’, в лит. – кидэк и др.). Подобные примеры суще­ствуют и в других говорах, т.е. в башкирском языке фиксируются различные этапы перехода пратюркского с в щелевой увулярный И через межзубный д (с —* д —► И).

Таким образом, говоры и диалекты башкирского языка прошли специфический путь эволюции системы согласных. На опреде­ленном историческом этапе пратюркский с перешел в И. При этом отдельные говоры еще сохранили пратюркское с, другие далеко отошли от пратюркского состояния и приобрели звук И, третьи, по­добные демскому, отошли от пратюркского с, но не дошли до звука И, как бы задержавшись посередине. Поэтому в демском говоре за­фиксирован промежуточный д, который, судя по данным лингви­ста Н.С. Уртегешева, находится на стадии перехода в увулярный щелевой И [Уртегешев, 2010. 210, 214-217].

Вторая интересная фонетическая особенность башкирско­го языка – это употребление межзубного звонкого з вместо пра­тюркского d, которое объединяет все три его диалекта. Ср.: в начале слова: ?имнэу (караид.) ‘сосватать’, лит. дишәу.; зурэтэй (сев.-за- пад.) ‘дед со стороны отца’; Зөһрә (нижнебельск.), лит. Зөһрә; в середине слова: бозай (сев.-запад.) ‘пшеница’, в лит. баш. -бощаи, в тат. лит. – бодай; бы?ау (нижнебельск.) ‘теленок’, в баш. лит. – бы^ау, тат. лит. – бозау; азапаныу (среднеурал.) ‘портиться’, в баш. лит. – а?ыу\ тат. лит. – азу; в конце слова: баз (сакмар.) ‘погреб’, каз ‘гусь’ и т.д. Межзубный з охватил даже аффиксальную систему башкирского языка и его диалектов. Ср. барзык ‘мы ходили’, беззэ ‘у нас’, ойзэр ‘дома’, бармазы ‘не ходил’, килмэзе ‘не приходил’ и др. Переход пратюркского d в з особенно последовательно про­ходит в нижнебельском говоре башкирского языка. Здесь звонкий межзубный з охватывает даже анлаут (позиция звука в начале сло­ва) заимствованных слов. Ср.: заман ‘время, период’, зар ‘печаль’, Закун ‘закон’, Закир- личное имя и др. [Миржанова, 1991. 5; Юл- дашев, 2010. 124]. Данное явление настолько широко встречается в нижнебельском говоре башкирского языка, что его носителей – мензелинских башкир татары шутливо называют кы?ыл бющулар ‘красные телята’.

В качестве отличительной черты северо-западного диалекта в области согласных можно привести употребление звука с или ш вместо пратюркского с (ч) в отдельных словах и формах. Ср.: этэс (караид., танып.) ‘пету’, в баш. лит. – этэс, в тат. лит – атэч, сеи- әләнеү (караид.) ‘спутываться (о нитках)’, в баш. лит. – сейәлеү, тат. лит. – чуалыу; шишен (танып., нижнебельск.) ‘раздеваться’, в баш. лит. – сисен, тат. лит. — чишен [Миржанова, 1991. 124].

В области вокализма башкирских диалектов и говоров отмеча­ется редукция праязыковых узких и последующее сужение широ­ких гласных [СИГТЯ, 2002. 257-258). В этом башкирский язык объединяется с татарским. В тюркологии это явление называется «булгарским сдвигом» в вокализме. Как показывает термин, редук­ция праязыковых узких и последующее сужение широких гласных в урало-поволжских тюркских языках произошло под влиянием булгарского языка. Если учесть, что в составе башкир, по данным Р. Г. Кузеева, представлен значительный булгарский компонент, то в формировании вокалической системы башкирских диалек­тов и говоров, безусловно, участвовал и язык булгарских племен [Кузеев, 1974. 417]. Поэтому тезисы авторов «Сравнительно-и­сторической грамматики тюркских языков. Региональные рекон­струкции» (СИГТЯ) о том, что вокалическая система башкирского языка сложилась под влиянием татарского, являются некорректны­ми, так как башкиро-булгарскис контакты, как отмечают историки, происходили задолго до сложения татарского языка. Как отмечают сами же авторы СИГТЯ, основа татарского языка с характерным булгарским сдвигом в системе вокализма складывается во второй половине XV в. [СИГТЯ, 2002. 256]. Да и языковой материал по диалектам башкирского языка свидетельствует о разновременном и разнообъемном булгарском сдвиге в вокализме башкирского и татарского языков. Отличия в вокализме существуют даже в се­веро-западном диалекте, наиболее близком к татарскому языку. Например, в северо-западном диалекте в односложных словах и в первом слоге двусложных слов используется широкий звук а, в то время как в татарском – узкий и: кэм ‘меньше’, в баш. лит. – кэм, тат. лит. – ким\ карэк ‘надо’, в баш. лит. – кэрак, тат. лит. – кирэк\ кэбэк ‘мякина’, в баш. лит. – кэбэк, тат. лит. – кибэк; карта ‘жердь’, в баш. лит. – карта, тат. лит. – кирша. Сюда же можно добавить и такое явление, как употребление в составе отдельных корневых и аффиксальных морфем в северо-западном диалекте башкирского языка, как и в других диалектах, широких а и а (ср.: бармаи ‘не идет’, ки/шэй ‘не придет’, караиык ‘посмотрим’, эйтмэйек ‘да­вайте не скажем’ и др.). Что же касается татарского языка, то для него в указанных формах характерны узкие ы и и (ср.: бармый, киши, карыик, эйтмик). Аналогичные примеры можно привести по всем башкирским говорам. Изложенные факты еще раз доказы­вают близость всех трех диалектов башкирского языка. Имеющие­ся различия между диалектами и говорами отражают взаимосвязи башкирского с другими тюркскими и нетюркскими языками. Кро­ме того, они свидетельствуют о сложной этноязыковой истории самих башкир.

Как отмечают современные исследователи, опираясь на исто­рические и лингвистические материалы, вплоть до XVIII в. терри­тория распространения башкирского языка охватывала некоторые юго-восточные районы современного Татарстана. Об этом сви­детельствуют и татарские говоры, которые до сих пор сохраняют фонетические признаки, характерные только для башкирского языка. Изменения начинают происходить в XVIII в., когда на баш­кирских землях появляются припущенники, служилые татары, которые, общаясь с местными башкирами, оказали определенное влияние и на их язык. Решающую роль в изменении северо-запад­ного диалекта сыграли мечети, медресе и мектебы, служба и обу­чение в которых в XVIII—XIX вв. в основном велась на татарском языке [СИГТЯ, 2002. 258]. Все это способствовало формированию специфических фонетических особенностей северо-западного ди­алекта башкирского языка.

В целом, как уже отмечалось выше, диалекты башкирского языка имеют несущественные различия, и это дает возможность свободно общаться между собой носителям разных говоров и ди­алектов.

• СТРОЙ БАШКИРСКОГО ЯЗЫКА

Башкирский язык по своему строю относится к языкам аг­глютинативного типа, когда корень слова предшествует аффик­сальным морфемам. Изменения на стыках морфем (соответствия звуков, вставка или выпадение звуков) возможны, однако граница между ними остается легко различимой. Единство словоформы поддерживается и сингармонизмом. В башкирском, как и в других тюркских языках, четко противопоставлены друг другу имена и глаголы. Существительные не имеют ни категории рода, ни катего­рии одушевленности-неодушевленности. Они различаются лишь по линии «человек-нечеловек».

К категории «человек» относятся все личные имена, названия родственных отношений, профессий, должностей, национально­стей, т.е. все то, что связано с обозначением человека. Все осталь­ные имена, в том числе и названия всех живых существ, относятся к категории «нечеловек». Первые отвечают на вопрос кем? (кто?), вторые – нимз? (что?). Башкирский язык относится к языкам но­минативного строя. Подлежащее в предложении при любом ска­зуемом сохраняет единую падежную форму. Пассивных конструк­ций литературный язык не имеет.

В структуре словосочетания словопорядок выполняет грамма­тическую функцию: даже при наличии формальных показателей связи зависимый компонент располагается впереди главного (ср. таш юл ‘каменная дорога’; иомшсгк юрган ‘мягкое одеяло’).

В структуре предложения словопорядок, прежде всего, выпол­няет смысловую функцию. С его помощью выделяются: 1) пред­мет речи и само сообщение о нем (тема и рема), 2) смысловое ядро высказывания.

Вопрос выражается с помощью вопросительных слов и частиц, интонация играет лишь вспомогательную роль. Расположение вопросительных слов в предложении относительно свободное. Вопросительные же частицы, как и показатели отрицания, соот­несенного с высказыванием, примыкают к сказуемому. Отнесение вопроса к тому или иному элементу предложения достигается сло- вопорядком.

В лексике выделяются общетюркские и заимствованные слои; особый пласт – это собственно башкирская лексика. Среди заим­ствований выделяются старозаимствованные и новозаимствован­ные слова. Старозаимствованная лексика фонетически адаптирова­на. Новые заимствования практически не адаптированы (харизма, компьютер, принтер) или адаптированы частично (һашык банкы – сберегательный банк). Новые заимствования в основном имеют восточнославянское (русское) происхождение. Даже слова, восхо­дящие к западноевропейским языкам, так называемые интернаци- онализмы, проникают в башкирский язык через русский.

Следует отметить, что среди старозаимствованной лексики так­же имеются слова восточнославянского происхождения (ср.: са- мауыр – от самовар, бүрәнә – от бревно и др.). Старые и древние заимствования башкирского языка в основном восходят к индои­ранским, финноугорским, монгольским, арабскому языкам [Баш­киры, 2016. 120-121].

• ОГУЗСКИЕ ЭЛЕМЕНТЫ В БАШКИРСКОМ ЯЗЫКЕ

Как уже говорилось выше, башкирский язык относится к кып­чакской группе тюркских языков. Однако, по мнению ряда тюрко­логов, в своей основе он был языком огузского типа, подвергшемся неоднократной кыпчакизации [Дыбо, 2006. 8-16.]. К сожалению, сторонники данной точки зрения практически не приводят ника­ких доказательств. Поэтому, на наш взгляд, генетическая класси­фикация башкирского языка остается до конца не решенной. Ни в тюркологической, ни башкироведческой литературе нет работ, ко­торые бы подтверждали или отвергали предположение об огузской основе башкирского языка.

К сожалению, в тюркологии не представлены исследования и по кыпчакизации башкирского языка со стороны других кыпчак­ских языков. Даже в фундаментальной монографии Т. М. Гарипо­ва «Кыпчакские языки Урало-Поволжья: опыт синхронической и диахронической характеристики» не говорится ни слова о кыпча­кизации башкирского языка [Гарипов, 1973. 303]. Между тем, как свидетельствуют языковые данные, в башкирском языке, особен­но в его говорах представлен огромный пласт лексики, множество морфологических и фонетических форм, имеющих параллели в современных огузских тюркских языках или памятниках письмен­ности древних тюрков.

В настоящей статье мы остановимся только на некоторых фо­нетических особенностях башкирских говоров, сближающих их с языками огузской группы.

Традиционно в огузскую группу тюркских языков относят та­кие языки, как азербайджанский, турецкий, туркменский, гагауз­ский, а также некоторые диалекты крымскотатарского, караим­ского языков. Известный тюрколог А. В. Дыбо и другие авторы «Сравнительно-исторической грамматики тюркских языков» в данную группу также отнесли саларский язык и хорезмские гово­ры узбекского языка [СИГТЯ, 2002. 7-94.].

Как известно, перечисленные выше языки и диалекты, относя­щиеся к огузской группе тюркских языков, объединяет некоторый набор фонетических явлений, которые, по-видимому, восходят к праогузскому периоду. К числу таких явлений огузских языков следует отнести употребление звонких или озвонченных смычных в анлауте слова. Ср.: тур. gel ‘приходить’, аз. gal, гаг. gel; тур. Ьо- jun ‘шея’, аз. bojun, туркм. bojun, гаг. bojnu; тур. dinle ‘слушать’; аз. ‘dinla, турк. dinle; тур. dokuz ‘девять’, гаг. dokuz, аз. doqquz; тур. de- рге ‘шевелить’, гаг. debre, турк. depre, аз. dabar и др. [Гарипов, 1979. 303].

Следует отметить, что по употреблению анлаутных смычных башкирский язык отличается от близкородственного татарского и других кыпчакских языков.

В башкирском литературном языке, а также его диалектах и го­ворах звонкий анлаут представлен гораздо больше, чем в татар­ском языке. Ср.: баш. бесэн ‘сено’, тат. печэн; баш. быса^к ‘нож’, тат. пычак; баш. быскы ‘пила’, тат. пычкы; баш. бэке ‘ножик’, тат. пэке; баш. бешереү ‘варить’, тат. пешерү и др. Явление звонкого анлаута в башкирском языке коснулся и заимствований. Ср. баш. батша ‘царь’, тат. патша; баш. бэрей ‘бес’, нечистая сила’, тат. пэри; баш. билмэн ‘пельмени’, тат. пилмэн и др. О звонкости баш­кирского анлаута известный тюрколог Т. М. Гарипов писал: «Баш­кирский язык занимает полюс звонкости среди языков Урало-По­волжья» [Гарипов, 1979].

Как уже говорилось выше, в говорах башкирского языка звон­кий или озвонченый анлаут представлен гораздо больше чем в ли­тературном языке. Рассмотрим примеры ир диалектов и говоров башкирского языка, сравнив их с литературным языком. Ср.:

куб. гов. вост. диалекта*	перевод	лит. яз.
ДӘҢГӘЛ	‘прямо’	ТЭҢГЭЛ
дугай	‘луг’	тугай
дертелдәү	‘вздрагивать’	тертләү
дэртэнэ	‘оглобли’	тэртэ

 

дүрэ	’начальник’	түрә
дул ay	’брыкаться’	тулау
дул’К ЫН	’волна’	тулкын
дүңәрәк	’круглый’	түңэрэк
дугыу	’взбалтывать’	тукыу
дэгэрмэс	’колесо’	тэгэрмэс

 

арг. гов. вост. диал.**	перевод	лит. яз.
данышыу	’знакомиться’	танышыу
дамыр	’корень’	тамыр
дауыш	’голос’	тауыш
дэм	’вкус’	тэм
дуп	’мяч’	туп
домгойок	’лилия’	томбойок
дилбэрэн	’белена’	тилебэрэн
дандыр	’медленный’ (об огне)	тандыр
дас	’таз’	тас
дырамбай	’трамвай’	трамвай

 

ай гов. вост. диал.	перевод	лит. яз.
дулкын	’волна’	тулкын
дулау	’биться’, ’брыкаться’	тулау
дам га	’тавро’	тамга
гәү?ә	’стан’	кәүзә
гисеү	’переправа’	кисеү
гэрэсин	’керосин’	кэрэсин

 

сальют гов. вост. диал.	перевод	лит. яз.
гәүзә	’стан’	кәүзә
гэрэш	’вика’	кэрешкэ
гомбэз	’купол’	комбэз
гэрлисэ	’крыльцо’	болдор
гарунка	’коронка’	коронка
дауар	’товар’	тауар
дорба	’труба’	торба
дэрэндек	’водоворот’	өйрөлтмәк
доба	’омут’	тоба

 

миас. гов. вост. диал.	перевод	лит. яз.
дарих	’история’	тарих

 

дүңәрәк	’круглый’	түңәрәк
дэждир	’судьба’	тэтсдир
дэртнэ	’оглобля’	тэртэ

 

кыз. гов. вост. диал.	перевод	лит. яз.
ДЭН	’тело’	тэн
дэрэн	’глубокий’	тэрэн
дултсын	’волна’	тулжын
дөрөнөү	’кутаться’	төрөнөү

В кызылском, иногда в миасском и айском говорах восточного диалекта некоторые слова в анлауте имеют звуки то д, то т. Ср.: дул’кын – тултсын ‘волна’, дугай – тугай ‘луг’, дулау – тулау ‘бры­каться’, даға-таға ‘подкова’, дошман -тошман ‘враг’, дүрт-түрт ‘четыре’, дүңгәүер – түңгәүер – название племени, дугын – тугын ‘обо’, дегет – тегет ‘деготь’, дилбэгэ – тилбэгэ ‘вожжи’, даган – таган ‘таганок’, ‘опора’, дамга – тамга ‘тавро’, димгел – тимгел ‘крапчатый’, димдәү – тимдәү ‘сватать’.

Вышеприведенные и другие примеры из говоров показывают, что явление звонкого анлаута в основном характерно говорам вос­точного диалекта башкирского языка. Эта особенность практиче­ски все говоры восточного диалекта сближает с языками огузской группы. Во многих случаях примеры на употребление звонких или озвонченных анлаутных смычных в говорах башкирского языка и языках огузской группы совпадают. Ср.:

 

куб.	apr.	ай.	сальют.	миас.	кыз.	тур.яз.	аз.	туркм.	гаг.	др.гов. баш.яз	перевод на рус.яз
дултсын	дул К ЫН	дулкын	дулкын	дулкын дыулкын	дулкын/ тулкын	dalga	dalga	–	dalga	тулкын	волна
дауар	дауар	дауар	дауар	дауар	тауар	davar	davar	dovar	davar	тауар	товар
ДӨШ	ДӨШ	дөш/ төш	деш	дөш/ төщ	дөш/ төш	diis	–	diis	diis	теш	сон
дүрт	дүрт	дүрт	дүрт	дүрт	дүрт/ түрт	dort	dort	dort	dort	дүрт/ түрт	четыре
дэрэн	дәрэң	дирән	дәрән	дәрән	дәрән/ тэрән	derin	darin	derig	derin	тэрэн	глубокий
гщеү	гизеү	ги?еү	гизеү	гизеү	гщеү/ кизеү	gez	gaz	gez	gez	гизеү	путешество­вать/ ходить
гитеү	гитеү	гитеү	гитеү	гитеү	гитеү/ китеү	g’t	get	git	get	китеү	уходить
гэүзэ	гэүзэ	гәүзэ	гәү?э	гэүзэ	гэүзэ/ кәүзә	govde	govda	govda
ovre	–	кәүзә	тулови­ ще

 

Изложенные факты свидетельствуют о том, что анлаут говоров восточного диалекта и современных огузских языков совпадает.

Носителями восточного диалекта являются башкиры таких родоплеменных групп, как ай (с родовыми подразделениями мы- рзалар, тырнаклы, дуван, кошсо, сарт, айли, кудей (зауральская группа), упей, каратавлы, туркмен), сызгы, горнолесные тамъ- янцы, катайцы (бала-катай, оло-катай (кара-катай), ялан-катай, идель-катай, кузгун-катай, кроме инзер-катайцев), сальют, бика- тин, сынрян, терсяк, восточные табынцы (с подразделениями ка- ра-табын, барын-табын, тиляу, кубаляк), кувакан, сырзы, северные или карагай-кыпчаки, северные или лесные тангаурцы [Кузеев, 1974.210-275].

Перечисленные родоплеменные группы составляют основу се­веро-восточных и юго-восточных башкир, являющихся родствен­ными образованиями. По мнению Р.Г. Кузеева, в VII-IX вв. эта группа башкир была в составе огузо-печенежского объединения племен [Кузеев, 1974. 448-453]. Действительно, об этом свиде­тельствуют этнонимия и родоплеменная атрибутика башкир, име­ющие параллели у средневековых огузов и современных туркмен.

Изложенные факты позволяют говорить о том, что огузские элементы башкирского языка, по-видимому, восходят к языку тех древнебашкирских племен, которые были частью огузо-печенеж- ского мира средневековья. Сюда же можно добавить и то, что, кроме фонетических особенностей, в говорах юго-восточных и се­веро-восточных башкир присутствуют как лексические, так и мор­фологические элементы, об яками. В   качестве

которая активно

примера можно привести

употреблялся в древнетюркском и употребляется в современных тюркских огузских языках. Ср.: Таңрі таг TaHpiga болмьш турк Бііга каган бу бдка олуртым подобный небу, рожденный на небе тюркский Билге каган, я нынче сел на царство [Малов, 1951. 33]. Ufadan gelmis (тур) – ‘приехавший из Уфы’. Orta boylu boyaru na- zik garasyr, byj jeri coxdan tarlamis bir g’ang (аз) ‘молодой человек среднего роста, с тонкой шеей, брюнет, с уже давно пробившимися усами’. Сюда же можно добавить форму повелительного наклоне­ния восточного диалекта с аффиксами -ң, -ың, -ең, -иң, -он, -өң, -уң, -ң, -jyH. Ср.: барын, (ай) ‘идите’, килең(ай) ‘приходите’, бирең (ай) ‘отдайте’, йөрөң (миас) ‘ходите¹, ятыц (миас) ‘ложитесь’ и др. [Максютова, 1976. 292]. Известно, что аналогичная форма повели­тельного наклонения характерна азербайджанскому (galin), турк. (gelin), туркменскому (qe’liq) и др.

Как уже говорилось выше, наряду с другими родоплеменными группами, носителями восточного диалекта являются башкиры племен катай и табын, которые имеют несколько иную историю этногенеза. По материалам Р. Г. Кузеева, эти племена довольно поздно вошли в состав древнебашкирских племен.

Как отмечает Р. Г. Кузеев, родоплеменные группы катай и табын на территорию Южного Урала пришли примерно в X111-XIV вв. [Кузеев, 1974. 210-275]. Эти племена с собой принесли довольно интересный тюркский язык, который имел много общих черт с языком древнетюркских памятников.

Наиболее яркой общей чертой языка памятников и языка баш­кир племен катай, табын, а также ун, является употребление кон­сонантных сочетаний лт, мт, нт, рт, нк, цх. Ср.: башкирские говоры: дүңкәк (куб.), лит. дүңгәк ‘кочка’; балтырган (арг., куб., миас, ай), лит. балтырган, киз. балдырган ‘борщевик’; балдуд (арг.), лит. бал­ды? ‘свояченица’; сөңкөл (миас. дем.), соцтсор (ай), соцжор (сакм), оцтсол (сред.), лит. соцгол ‘омут’; сымылтьгк (сред., караид., миас.), сымылдьгк (лит.) ‘занавес’; соцколтэк (сред., кыз.), сөңгөлдәк (дем) ‘ворчун’ и др.; памятники древнетюркской письменности; олуртым ‘сел’, уртым ‘ударил’, анта ‘там’, ілтэ ‘в государстве’, бунта ‘здесь’, жаганта ‘у хана’ и т.д. [Хисамитдинова, 1989. 82].

Таким образом, в отдельных говорах башкирского языка, а так­же в языке тюркских рунических памятников глухие смычные р, t, k, q встречаются там, где, согласно нормам современных тюркских языков в том числе и башкирского, они не могут находится [Там же, 48-51]. Все это говорит о том, что смычные ряда башкирских говоров отличаются и от смычных литературного языка и некото­рых других тюркских языков.

Нами в свое время было установлено, что происхождение кон- сонатных сочетаний типа «сонант+глухой смычный» в говорах катайских и табынских, а также унларских башкир связано с нали­чием в системе согласных говоров оппозиции по силе и слабости. К тому же в говорах юго-восточных башкир отмечается употре­бление глубоко-заднеязычного фарингализованного гласного а, придыхательный оттенок у смычных. Все это в конечном счете яв­ляется рефлексом общей закономерности, связанной с наличием в отдельных говорах башкирского языка системы сильных и слабых смычных. В своих исследованиях Э. Р. Тенишев доказал существо­вание аналогичной системы смычных согласных в языке тюркских рунических памятников. По его мнению, система согласных па­мятников рунического письма, как и саларского и сарыг-югурско- го языков, противопоставляются по признаку слабый – сильный [Тенишев, 2006.251-257].

Изложенные факты говорят о том, что система согласных ряда башкирских говоров близка к согласным рунических памятников, а также саларского и сарыг- югурского языков. Эти языки А.В. Дыбо также считает языками огузского типа [Дыбо, 2002, 7-94]. Подводя итоги можно сказать что древнебашкирский язык действительно был языком огузского типа. Однако в результате инкорпорации в состав башкир кыпчакских и кыпчакизированных племен язык огузского типа древних башкир подвергся существенным измене­ниям, началась его кыпчакизация. Безусловно, этот процесс не был одномоментным. В течение всего средневековья в состав древ­них бащкир вошли различные кыпчакские и кыпчакизированные племена, принося в язык свои диалектные особенности [Кузеев, 1974. 448-453]. Именно поэтому в говорах и диалектах башкир­ского языка присутствуют, наряду с огузскими, и кыпчакские чер­ты. В частности, если в говорах восточного диалекта представлен звонкий анлаут, то говорам южного и северо-западного диалектов характерен глухой анлаут.

Ср.:

караил. гов. сев.-зап. диал.***	перевод	др. гов. и лит. яз.
песэн	‘сено’	бесэн
пешкэк	‘мутовка’	бешкэк
пышкырыу	‘фыркать’	бышхырыу
пыяла	‘стекло’	быяла

 

нижнебел.-ык гов. сев.- зап. диал.		перевод		др. гов. и лит.яз.
пэрэцге		‘картофель’		бэрэцге
пичура		‘кикимора’		бисура
пэке		‘колодец’		–
мэке/ бэке		‘прорубь’
пер		‘один’		бер
порос		‘перец’		борос
порос	‘брус’		бурса
палан	‘калина’		балан
папа	‘бука’		бокай
пысраж	‘грязный’		бысраж

 

В тайнинском и таныпском говорах северо-западного диалекта одни и те же слова могут употребляться как с глухими, так и звон­кими согласными. Ср.:

танып гов. сев.-зап. диал.	перевод	лит. яз. и др. гов.
бешереү	‘варить’	пешереү
бишмэт/пишмэт	‘бишмет’	бишмэт
бабайбаш/папайбаш	‘одуванчик’	бэпембэ
быжыу/пыжыу	‘вянуть”	бэжеү
бофка/пәүефкә 1	‘пуговица’	төймэ
борколдатыу/поркоратыу	‘пылить’	борколдатыу

 

гайн. гов. сев.-зап. диал.	перевод	лит. яз. и др. гов.
I Іарта/Барда	‘населенный пункт’	Барда
пичэ/бичэ	‘жена’	бисэ
пы/бы	‘это’	был
пумазый / бумазый	‘бумазея’	бумазый’
пригат/бригат	‘бригада’	бригада
пинзин/бинзин	‘бензин’	бензин
пелмин/белмин	‘пельмени’	билМЭН

В говорах южного диалекта глухой анлаут зафиксирован в ос­новном в среднем и демском говорах. Ср.:

южн. дем. гов. южн. диал.		перевод	лит. яз. и др. гов.
палад		‘палас’	балад
песей үләне		‘алтей’	бесэй икмэге
песей/песи		‘кошка’	бесэй үләне
бесэй песи йелеге		‘спинной мозг’	йөлән, бесэй желеге
песи майы		‘спинной мозг’	йөлән, бесэй мэмэйе
пот		‘пуд’	бот
пышый		‘вид обуви’	бышым
пэрэмэс		‘шанги’	бэрэмэс
сред. гов. южн. диал.	перевод			лит. яз. и др. гов.
пырауылка	‘переулок’			бырауылка (миас)
пахта	‘шерсть весенне’ линьки			бахта
пасутник	‘буфет’			басудник (миас)
песэй мендэре	‘думка’			бесэй ядтыгы, күпсек
пирле	‘с тех пор’			бирле

 

Глухой анлаут также зафиксирован в говоре оренбургских баш­кир, который по современной классификации относится к ик-сак- марскому говору южного диалекта. Ср.:

оренб. подговор южного диалекта	перевод	др. гов. и лит. яз.
пулыу	‘быть’	булыу
пысырах ‘грязь’ бысрах пысах	‘нож’	бысрах
пысах	‘нож’	бысах
песэй	‘кошка’	бесэй
петсэ	‘клещ’	бетсэ
пыйала, ‘стекло’, быяла	‘цветок’	быяла
кол
гол кел	‘постоянно’	гел
Колэйшэ	‘ичное ‘имя’	Голэйшэ
күр	‘могила’	1 үр _

Следует отметить, что в ряде говоров южного диалекта парал­лельное употребление анлаутных б/п д/т, г/к, г/тс. Ср.:

ик-сакм. гов. южн. диал.	перевод
дирэн – тирэн	‘глубокий’
думбыйых – тумбыйых	‘лилия’
далан -талан	‘счастье’
дидгер – тидгер	‘ровесник’

Итак, как показывают примеры, говоры южного и северо-за­падного диалектов башкирского языка по своему анлауту больше сближаются с тюркскими языками кыпчакской группы.

Носителями северо-западного и южного диалектов, по мнению Р.Г. Кузеева и С.Ф. Миржановой, являются кыпчакские и кыпча- кизированные племена башкир [Кузеев, 1974. 210-275; Миржа- нова, 1979.272]. Эти племена уже в средние века в силу своей многочислености могли оказать влияние на язык древнебашкир­ских племен. Таким образом кыпчакизация башкирских племен с огузскими чертами фонетики произошла в основном в результате инкорпорации в их состав племен кыпчакской группы.

Что же касается кыпчакизации башкирского языка со стороны татарского и казахского языков, то, на наш взгляд, она не имела определяющего характера. Безусловно, нахождение башкир в со­ставе Казанского ханства, массовое переселение татар на башкир­ские земли с XVIII в., обучение и ведение службы в мечетях на та­тарском языке способствовало определенному влиянию татарского языка на башкирский, особенно на говоры северо-западного диа­лекта. Что же касается кыпчакизации со стороны казахского язы­ка. судя по материалам диалектов и говоров башкирского языка, следует отметить, что роль казахского языка в кыпчакизации силь­но преувеличена. Во-первых, по сложившейся традиции, кочевья казахских и башкирских племен и родов не совпадали. Поэтому очень редко казахи проникали на башкирские земли. Казахское влияние заметно только в тех говорах, которые территориально примыкают к казахским диалектам.

В целом, подводя итоги, можно констатировать, что кыпчаки­зация башкирского языка связана с инкорпорацией средневековых кыпчакских и кыпчакизированных племен в состав древнебаш­кирского этноса.

• ОТНОШЕНИЕ БАШКИРСКОГО ЯЗЫКА К ВОСТОЧНОТЮРКСКИМ ЯЗЫКАМ

Как уже говорилось выше, башкирский язык относится к кып­чакской группе тюркских языков. Однако в нем зафиксирован ряд особенностей, сближающих его с восточнотюркскими языками, в том числе и языками тюрков Сибири. На эту особенность башкир­ского языка еще в середине прошлого столетия обратил внима­ние известный тюрколог Н. А. Баскаков [Баскаков 1960. 162-163]. Позднее его поддержали и башкирские исследователи [Кузеев, 1974. 450-451; Максютова, 1996. 18, 116-117; Хисамитдинова, 1989. 84].

Восточнотюркские, в том числе и сибирские черты в башкир­ском языке отмечены практически во всех аспектах языка. Однако наиболее ярко эти особенности проявляются в фонетике башкир­ского языка. Об этом Н. А. Баскаков писал: «Башкирский язык сво­ими фонетическими чертами в области консонантизма связан … с далекой восточной ветвью тюркских языков, т.е. с такими языка­ми, как язык древних тюрков, как язык якутский, хакасский, свя­зи с которыми у башкир были в весьма древнее время» [Баскаков, 1960. 163-164].

Действительно, именно своими фонетическими особенностями башкирский язык отличается от других языков кыпчакской груп­пы, в том числе и от близкородственного татарского языка. К числу таких особенностей башкирского языка относятся такие явления, как употребление фарингального звука Һ вместо общетюркского С, функционирование в ряде говоров реликтовых консонантных сочетаний типа «сонант+глухой смычный», употребление фарин- гализованного заднеязычного А в среднем, кубалякском и ик – сакмарском говорах башкирского языка, активное употребление в анлауте отдельных говоров глухих смычных п, к, к, т вместо б, г, г, д литературного башкирского языка и других кыпчакских язы­ков. Вышеперечисленные особенности, как уже говорилось выше, башкирский язык и его диалекты объединяют с теми или иными языками тюрков Сибири, шире тюркскими языками восточного ареала. Так, например, если взять употребление фарингализован- ного звука А в ряде говоров башкирского языка, го известно, что аналогичное явление зафиксировано в тувинском, тофаларском и уйгуро-урянхайском языках [Наделяев, 1980. 37; Селютина, 2004. 65-91]. Что же касается употребления специфического звука Һ, то он регулярно употребляется, кроме башкирского, в якутском и ха- ладжском языках [Убрятова, 1960. 72, 73; Дерфер, 1972. 95]. Изло­женные факты свидетельствуют об актуальности сравнительного изучения фонетических явлений башкирского языка и его диалек­тов с аналогичными явлениями восточнотюркских, в том числе и сибирских языков.

В настоящей статье мы остановимся только на одном явлении, а именно – употреблении специфической фонемы Һ в башкирском языке. Данная фонема употребляется как в литературном башкир­ском языке, так и его диалектах и говорах.

В литературном башкирском языке и большинстве его говоров звук Һ употребляется во всех позициях слова и во всех частях речи.

Ср.: анлаут: һал, ‘плот’, һалма, ‘лапша’, һатыу ‘продавать’, һаңгы- рау ‘глухой’, һарғылт ‘желтоватый’, һарымһах ‘чеснок’, he? ‘вы’, һеркә ‘уксус’, һин ‘ты’, һигез ‘восемь’, һорау ‘вопрос’, һөт ‘мо­локо’, һунарсы ‘охотник’, һүрәт ‘картина’, һыйыр ‘корова’; инла- ут: аһылдаү ‘запыхаться’, башһыз ‘глупый’, баһа ‘цена’, дымһыл ‘сыроватый’, йәмһез ‘некрасивый’, ерһеү ‘приедаться’, маһайыу ‘зазнаваться’, хаһарман ‘герой’; ‘таһыл ‘сноровка’; ауслаут: аһ-аһ ‘ой-ой’, аһ-ваһ ‘ах-ох’, хаһ-хаһ ‘кха-кха’ (сильно кашлять) и др.

В отдельных говорах башкирского языка звук Һ употребляется шире, чем в литературном языке и большинстве говоров. Ср.: анла­ут: һатын (сальют), лит. хатын ‘жена, женщина’; һэ?ер (миас), лит. хэзер ‘сейчас’; һужа (сальют., куб., киз.), лит. хужа ‘хозяин’; ‘hyp’ (киз., сакм.), лит. зур ‘большой’; инлаут: таһма (ай), лит. тадма ‘лента’; аһыр (киз), лит. ахыр ‘конец’; оһан (сальют), лит. озан ‘те­терев’; хыһал (сальют), лит. хыдал ‘глист’; йаһтых (сальют), лит. ядтых ‘подушка’, хыһыл (сальют), лит. хызыл ‘красный’; оһта (са­льют), лит. одта ‘мастер’; аһау (сальют), лит. ашау ‘есть’; йаһһын (сальют), лит. язһын (йазһын) ‘пусть пишет’; ауслаут: һүһ (са­льют), лит. һүз ‘слово’; һеһ (сальют), лит. һез ‘вы’; хыһ (сальют), лит. хыз ‘девушка’; боһ (ик-сак), лит. бод ‘пар’; кәһ (сальют), лит. кэд ‘дерн’; йеһ (сальют), лит. eg ‘запах’; хыһыр (киз., миас), лит. хыдыр ‘яловая’; биһер (миас), лиг. бүдер ‘грыжа’; баһымсах (миас), лит. бадымсах ‘скромный’; нэһел (киз, миас), лит. нэдел ‘родня’ и др. [Диалектологический…, 2002. 432]. Изложенные факты свиде­тельствуют о том, что фарингальный звук Һ довольно активно упо­требляется в башкирском языке и его диалектах. Причем, если в литературном языке и большинстве говоров звук Һ употребляется вместо общетюркского С, то в говорах, особенно сальютском звук Һ соответствует интердентальному з (оһан – озан ‘тетерев’), звуку с (киһен – кисен ‘вечером’), межзубному g (оһта- одта ‘мастер’), звуку ш (аһау – ашау ‘есть’) и др. [Максютова, 1976. 172-188].

Таким образом, как показывают примеры, звук Һ в башкирском языке употребляется, во-первых, во всех позициях слова, во-вто­рых, охватывает как разложимые, так и неразложимые основы, в-третьих, употребляется как в исконной, так и заимствованной лексике, в-четвертых, встречается не только в диалектах, но и ли­тературном языке.

Как уже говорилось выше, фонема Һ в других кыпчакских язы­ках зафиксирована только в заимствованной лексике. Ср.: һава (тат.) ‘воздух’, һөнәрче (тат.) ‘мастер’, һәм (тат.) ‘и’, һөжүм (тат.) ‘наступление’ и др. [Татар теленең…, 2005. 848].

Следует отметить, что в отдельных кыпчакских языках звук Һ даже в заимствованиях переходит в звуки К, X или совсем выпада­ет. Ср. анлаут: ава/аве (каз.), аба (кырг.), ава (кр. тат.), ауа (диал. тат. яз.) ‘воздух’, от араб, hava; инлаут: заар (кырг./ ‘яд’, от перс, заһар; мешур (кр. тат.) ‘знатный’, от араб, машһур; батсит (каз), бакит (кырг.), бэхет (тат.) ‘счастье’, от перс, баһт; ауслаут: саба (кр. тат.) ‘утро’, от араб, сабаһ; Алла (кырг.) ‘Аллах’, от араб. Аллаһ и др. [Мсметов, 2006. 320.; Turk LEHgELERI, 1992. 1183].

Интересно отметить, что фонема Һ, кроме башкирского языка и его диалектов, фиксируется в якутском языке. Ср. кыһыл ‘крас­ный’, в др. тюркских языках – Kizil/gizil или kirmizi/girmizi; киһи ‘человек’, в др. языках – kisi/кеше или асіам; быһатс ‘нож’, в др. тюрк, языках – Ьідатс/бысатс/пышатс [Якутско-русский…, 2006]. Судя по примерам в якутском языке звук Һ употребляется не во всех позициях слова. Ср.: в др. тюрк, sekkiz ~ segiz > башк. һигез > як. aYys ‘восемь’; suw ~ suy > башк. һыу >як. и: (монг. usn) ‘вода’; siit > башк. һөт (монг. һіі) > як. u:t ‘молоко’; semiz > башк. һимез > як. emis ‘жирный’; sajyn > башк. һайын > як. a:jy ‘каждый’; sal > башк. һал (монг. hala) > як. а:1 ‘плот’; sa* ~ saw > башк. haw- (монг. haa%a) > як. уа ‘доить’; satuw > башк. һатыу > як. aty ‘торговля’; sen > башк. һин > як. еп ‘ты’; sig > башк. һең > як. in ‘впитывать’; sutus- > башк. һағыш- > як. otus ‘ударяться’; soz > башк. һүз > як. os ‘слово’; siigek ~ siijek > башк. һөйэк > як. uguox ‘кость’ и т.д. [Дмитриев, 2008. 38]. Действительно, судя по примерам, звук Һ в якутском зафиксирован только в позиции между гласными звука­ми. Если сравнить с башкирским языком то можно заметить, что звук Һ якутского языка встречается вместо башкирских з, с, ш, т. е. как в сальютском говоре. Таким образом по этой особенности якутский язык отличается от башкирского литературного и сбли­жается с сальютским говором.

Как уже говорилось выше, звук Һ зафиксирован и в халаджском языке. Ср.: har ‘мужчина’, в баш. ир; hadag ‘нога’, баш. аяк; hat ‘лошадь’, баш. ат; hiidZUm ‘виноград’, баш. йозом; ho:grax (~ oraq) ‘серп’, баш. уратс; hu:ot ( ~ ot < о : t) ‘огонь’, баш. ут; hav ( ~ ev) ■дом’, баш. өй; һасих ( ~ acyq) ‘горький’, баш. асы; hagac (~ ауас ~ jayac) ‘дерево’, баш. агас; huocaq (~ ocaq) ‘очаг’, баш. усатс; hur- (~ ur, vur) ‘бить’, баш. ур; hiiol (~ 61, hoi) ‘мокрый’, баш. Ііүл и др. [Дерфер, 1972.94].

Судя по примерам, в халаджском языке звук Һ употребляется только в анлауте.

Интересно отметить, что звук Һ встречается в анлауте отдель­ных слов огузских и сарыг-югурского языков. Ср.: тур. hyckyrmaq ‘кричать’, в баш. жысжырыу; hyrlamaq ~ hyryldamaq (~ yryldymaq) ‘рычать, ворчать’, баш. ырылдау, кирг. yrulda; һа]бу(~а]ба)‘айда!’, баш. эй?э и др. В турецких и македонских говорах: halbette ‘конеч­но’, баш. элбиттэ; hambar ‘амбар’, баш. а^бар.

В гагаузском языке зафиксированы следующие примеры: hajYyr ‘жеребец’, hobur ‘жадный’, holuk ‘корзина, желоб’, hendeza ‘ло­коть, мера длины’, ha:dzemi ‘дикий’, hangy ‘какой’, который, hany ‘который’, hodzaq (~ odaq) ‘очаг’, hasta ‘больной’, hajva ‘айва’, hambar ‘амбар’, harmut ‘груша’, hasca (~ ahca) ‘деньги’, hasxana (~ asxana) «кухня»; harpa ‘ячмень’, halma ‘яблоко’, horuc ‘пост’, hislema ‘работать’, hen ‘самый’, he:r ‘если’ и др.

Приведем примеры из туркменского языка и говоров трухменов Ставрополья: hindzi; ‘жемчуг’, hajcy ‘ножницы’, horkok ‘трусли­вый’, hyrmyzy ‘красный’, hyryk ‘сорок’ и др.

Звук Һ зафиксирован в анлауте и сарыг-югурского языка. Ср.: harqa (~ arqa) ‘спина’, hat ‘конь’, haqa ‘старец’, has- ‘открывать’, horta ‘середина’, hetek ~ hitik (~ etek) ‘подол’, het- jet-} ‘достигать’, hiziptro (iciptur) ‘он пил’. В других случаях Һ иногда замещается задненебноязычным глухим х, например: xarqa ‘спина’, xaqyt- ‘за­ставлять течь’, xas (aYys) ‘рот’, xaja ‘ладонь’, xoq ‘стрела’ и др. [СИГТЯ. 1984.396-397].

О происхождении фонемы Һ в башкирском языкознании суще­ствует несколько точек зрения. Согласно первой точке зрения, у истоков которого стоит Н. К. Дмитриев, башкирский звук Һ вос­ходит к иранским языкам [Дмитриев, 2008. 264]. Н.Х. Максюто­ва происхождение звука Һ связывают с монгольскими языками, а звук Һ сальютского говора башкирского языка она возводит к тун­гусскому языку [Максютова, 1976. 186]. Башкирский тюрколог Дж. Г. Киекбаев звук Һ считал звуком практюркского языка, пере­шедшим еще в глубокой древности в общетюркский звук С и со­хранившимся как реликтовое явление только в башкирском и якут­ском языках. По мнению Дж. Г. Киекбаева, рано отделившиеся от праязыка языки башкир и якутов сумели сохранить праязыковое Һ, которое регулярно и во всех позициях встречается в современном башкирском, в позиции между гласными звуками в якутском язы­ках [Киекбаев, 1958].

В более поздних работах Дж. Г. Киекбаев высказал мнение о том, что звук Һ является результатом перехода общетюркского с > g > Һ [Киекбаев, 1959. 133-137].

После открытия халаджского языка появились исследования Г. Дерфера о происхождении анлаутного Һ в халаджском языке. Проанализировав огромный материал, Г. Дерфер пришел к выводу о том, что, во-первых, анлаутный Һ является древнейшим явлени­ем тюркских языков, восходящим к праязыку, во-вторых, по его мнению, начальный звук Һ халаджского языка восходит к этимо­логическому пратюркскому *р. «Не думаю, пишет он, что халадж- ский Һ можно объяснить иначе, чем из древнейшего (диалектного древнетюркского или предшествующего ему состояния) Һ – < пра­тюркский *р» [Дерфер, 1972. 95].

Следует отметить, что Г. Дерфер при рассмотрении возникно­вения звука Һ по какой-то причине не обратился к данным баш­кирского языка, в котором звук Һ, как уже говорилось выше, упо­требляется регулярно и во всех позициях слова. При обращении к башкирскому языку выводы Г. Дерфера, возможно, были бы более доказательными или же совсем другими. Для нас важно то, что Г. Дерфер на халаджском материале признал древность звука Һ в тюркских языках, его связь с пратюркской эпохой. В связи с тем, что целью данной статьи является выявление восточнотюркских черт башкирского языка и его диалектов, нам бы не хотелось сей­час особо углубляться в вопросы происхождения звука Һ. Хоте­лось только отметить, что, кроме башкирского, данное явление зафиксировано в таких восточнотюркских языках, как якутский и халаджский. Что же касается огузских языков, в которых звук Һ употребляется спорадически и в отдельных словах, то, судя по древнетюркским памятникам, первоначальная территория лока­лизации этих языков также связана с восточным ареалом рассе­ления древнетюркских племен [Малов, 1951. 451]. Возможно, что уже в пратюркскую эпоху некоторая часть племен была Һ – языч­ной (в данной ситуации не имеет значения то, что Һ восходило к этимологичесому * р или нет.). Другая часть тюрков могла быть С – язычной. К Һ – язычным, по-видимому, относились предки отдельных башкирских, якутских, халаджских, а также огузских племен, которые рано оторвавшись от общетюркского единства, сохранили звук Һ, правда, под влиянием различных факторов, не в одинаковой степени. Например, сохранению и регулярному употреблению пратюркского Һ в башкирском языке могли способ­ствовать контакты с мадьярскими диалектами или же еще более древние башкиро-иранские языковые контакты. Так, например, в венгерском языке также зафиксирован звук Һ. Кстати, в нем, как и в тюркских языках исходный тс перед гласным заднего ряда перешел в Һ. Ср. венг. hab ‘волна’ манс. (сев.) хшпр, (южн.) kup, хант. xump, вост. komp фин. kumpua ‘хлынуть’; венг. hal ‘рыба’, манс. (сев.) xiil, (южн.) kul, хант. (сев.) xul, (вост.) kul, мар. kol, морд, kal, фин. kala [Хайду, 1985. 430] и др.

Сохранению звука Һ в серединной позиции якутского языка могли способствовать контакты с тунгусо-маньжурскими языка­ми. Что же касается халаджского анлаутного Һ, то его сохранению могли способствовать контакты с тохарскими, китайским языками.

В целом, можно уверенно говорить о том, что звук Һ является исконным этимологическим согласным тюркских языков, возмож­но, исторически восходящим к более сильным согласным праязы­ка. Этот звук никак не может быть результатом воздействия иран­ских языков. Так, например, если считать башкирский Һ, звуком, возникшим в результате контакта с иранскими языками, то этот звук должен был бы появиться и в других тюркских языках, с ко­торыми контакты иранцев были во все времена. Например, судя по письменным источникам, ирано-азербайджанские, ирано-тур­кменские, ирано-узбекские, ирано-турецкие контакты были даже более интенсивными, чем башкиро-иранские [СИГТЯ, 2002]. По­этому вряд ли башкирский звук Һ имеет иранские корни. Что же касается иранского субстрата в Волго- Уральском регионе, то он, действительно, присутствует, но только в топонимии. Если бы звук Һ, был иранским субстратом, то он должен быть представлен во всех языках Волго-Уральского региона. Однако ни в тюркских (татарский и чувашский), ни финноугорских (марийский, удмур­тский, мордовский) языках региона звук Һ в исконной лексике не

 

встречается. Поэтому вряд ли у истоков башкирского звука Һ стоят иранские языки.

Не логичными являются и доводы о происхождении башкир­ского Һ под влиянием монгольских языков. Если звук Һ связать с монгольским влиянием, то данный звук должен был бы появить­ся во всех восточнотюрских языках, т. к. контакты этих языков с монгольскими зафиксированы во многих письменных и других источниках. Однако, кроме, якутского и халаджского, звук Һ в восточнотюркских языках не зафиксирован. Изложенные факты позволяют усомниться как в иранском, так и монгольском проис­хождении звука Һ в тюркских языках. Скорее всего звук Һ в ряде тюркских языков представляет собой рудимент этимологического согласного Һ, восходящего к более сильным согласным тюркских языков этимологическому *р или *к.

3. ТАТАРСКИЙ ЯЗЫК

Татарский язык относится к кыпчакской группе тюркских язы­ков. В нем специалисты выделяют три диалекта: западный (мишар- ский, средний (казанско-татарский) и восточный (сибирско-татар­ский).

Из них средний является опорным диалектом татарского литературного языка, особенно его фонетической системы и лекси­ческого сложении же грамматического строя литературного языка большую роль сыграл западный диалекг.

• СРЕДНИЙ ДИАЛЕКТ

Носители среднего диалекта – казанские татары, основной исто­рической территорией формирования которых являются Республи­ка Татарстан и прилегающие к ней регионы Поволжья. К настоя­щему времени (по разным историческим, экономическим и другим причинам) они расселены в пределах всего бывшего Советского Союза.

Средний диалект распространен на довольно значительной тер­ритории и распадается на большое число говоров. Это объясняется целым рядом исторических причин: ассимиляция булгар кыпчак- скими племенами, многовековые тесные взаимосвязи и взаимовли­яния с соседними финно-угорскими (удмурты, мари), тюркскими

40

 

(башкиры, чуваши), славянскими (русские) народами, частичная ассимиляция этих народов татарами, изоляция части татарского населения в религиозном отношении (крещение), территориальная изолированность отдельных групп населения, влияние мишарей и т.д. Однако но ведущим фонетическим особенностям подавляющее большинство говоров среднего диалекта незначительно отличается от литературного языка [Махмутова, 1969. 7].

В среднем диалекте выделяется группа реликтных говоров – ну- кратский [Бурганова, 1962J, пермский¹ [Рамазанова, 1996], касимов­ский [Махмутова, 1952], кряшенские [Баязитова, 1986]. Наличие в этих говорах ряда объединяющих их древних черт свидетельству­ет о том, что основные специфические черты разговорного языка казанских татар начали складываться еще в период развития их в составе одного административно-территориального объединения [Закиев, 1977. 103; Хакимзянов, 1985. 80] до переселения их носи­телей на современные территории их обитания [Махмутова, 1962. 223; Бурганова, 1985. 18].

• ЗАПАДНЫЙ ДИАЛЕКТ

Наиболее древними местами обитания носителей западного (мишарского) диалекта [Махмутова, 1978] были бассейны рек Цна и Мокша, возможно, и восточные районы Мордовии. В их языке превалировали кыпчакские элементы, сохранилось больше древ­них черт. Этот диалект в меньшей степени подвергался внешним влияниям, и говоры его по сравнению с говорами среднего диа­лекта более единообразны. Западный диалект делится на две груп­пы говоров – ч-окающую и ц-окающую. К ц-окающим относятся сергачский (Нижегородская область), дрожжановский (Татарстан, Чувашия), байкибашевский (Башкортостан) говоры, к ч-окающим – темниковский, лямбирский (Мордовия), кузнецкий (Пензенская область), хвалынский и мелекесский (Ульяновская область), чи- стопольско-кряшенский (Татарстан), шарлыкский (Оренбургская область), волгоградский (Волгоградская, Астраханская области). Смешанный характер имеет чистопольский говор (Татарстан), сформировавшийся в пределах Закамья, куда переселялись мишари

’’ Башкирские диалектологи пермской говор – язык тайнинских башкир относят к тайнинскому говору северо-западного диалекта башкирского языка

41

из различных районов, носители как ц-окающих, так и ч-окающих говоров.

Возникновение этих говоров связано с постепенным, в тече­ние четырех столетий, государственным и вольным переселением мишарей, входивших в служилое сословие, в процессе расшире­ния Русского государства в восточном, южном и юго-восточном направлениях, строительства новых защитных линий для охраны его границ и с раздачей новых земель в качестве вознаграждения за военные заслуги. В результате взаимодействия носителей раз­личных говоров между собой и с местным населением возникали новые говоры.

• ВОСТОЧНЫЙ ДИАЛЕКТ

Восточным диалектом татарского языка было принято называть язык татар, населяющих Тюменскую, Омскую, Новосибирскую, Томскую области. Исследованиями Д. Г. Тумашевой (1961, 1977) установлено, что здесь выделяются тоболо-иртышский (с тюмен­ским, тобольским, тарским, заболотным, тевризским говорами), барабинский и томский (с калмакским и эуштинско-чатским гово­рами) диалекты⁴. Как показывают исследования историков и линг­вистов, в формировании носителей этих диалектов участвовали три компонента: местный тюркский (кыпчакские, позднее и вос­точнотюркские племена), бухарский (выходцы из Средней Азии, проникавшие с ранних периодов до первой половины XIX в. с тор­говыми, миссионерскими и другими целями), поволжско-татарский (с XV по XX в.). Последний оказал сильное влияние на хозяйствен­ный уклад жизни, на материальную и духовную культуру местного населения и, что очень важно, на язык. Это привело к значительно­му изменению древнетюркской шкалы гласных сибирских диалек­тов в сторону поволжско-уральской системы [Тумашева, 1977. 28].

В результате анализа особенностей сибирских диалектов Д. Г. Тумашева также делает вывод, что в основе их лежит кыпчак- ский язык [Тумашева, 1977. 185, 246, 254, 260]. Однако каждый из указанных диалектов татарского языка в отдельные исторические периоды прошел в определенной степени самостоятельный путь развития.

⁴ Отдельные исследователи перечисленные говоры, особенно барабинский счита­ют отдельным языком

Таким образом, в диалектах татарского языка в качестве общей основы лежит древнекыпчакский. Но в каждом из них имеются различные включения. Например, как указывалось выше, в состав казанских татар вошли как этнический элемент булгарские племе­на, в сибирских диалектах выявляется значительный слой, общий с алтайскими языками и др. Необходимо отметить, что выводы ди­алектологов находят свое подтверждение в архивных и письмен­ных источниках и в изысканиях историков последних лет. Особен­ности татарского языка, как и башкирского, в основном связаны с фонетикой. Поэтому при описании диалектов также остановимся коротко на фонетике. В связи с тем, что в настоящей монографии находят отражение и лексические особенности кыпчакских языков Урало-Поволжья коротко остановимся и на лексике диалектов та­тарского языка.

• ОСОБЕННОСТИ ДИАЛЕКТОВ ТАТАРСКОГО ЯЗЫКА

При артикуляционно-акустической характеристике гласных выявляется вариантность фонемы а: оглубленный вариант – а⁰, присущий литературному языку и большинству говоров среднего диалекта, тевризскому, тобольскому говорам тоболо-иртышского диалекта, открытый а – западному диалекту тюменскому, Забо­лотному, тарскому говорам тоболо-иртышского диалекта, бара- бинскому, томскому диалектам и очень открытый а – дубъязскому, нукратскому, касимовскому, бастанскому, пермскому, кряшенским говорам среднего диалеісга. В тоболо-иртышском диалекте отмечен палатализованный вариант а (па’кца – лит. бакча ‘сад’, ка³йта – кай­да ‘где’, а^эк – ак ‘белый’ и др.) как результат влияния узбекского языка [Тумашева, 1977. 37].

В западном диалекте все гласные характеризуются некоторой продвинутостью вперед [Махмутова, 1978. 32]; гласные у, ү иногда имеют дифтонгоидный характер: уорман/у°рман ‘лес’, д^үөрт/дү°рт ‘четыре’, и т.д. В сергачском говоре иногда они качественно совпа­дают с общетюркскими *о, *о: *орман-лит. урман ‘лес’, к^үөн – кон ‘день’ и др.

Значительная группа соответствий гласных связана с возникно­вением и степенью утверждения в говорах поволжско-уральской шкалы гласных, т.е. с употреблением в татарском языке о, о вместо у, у других тюркских языков и, наоборот у, у вместо общетюркских о, ө, а также с переходом древнетюркских е в э и и. Все это реализовалось в диалектах и говорах в виде соответствий о – у, у

• о, о – у, у – о, и – э, э – и, э – и, и – э, э – э, э – э – э, проявляю­щихся в ограниченном количестве слов: в западном диалекте осак
• лит. усак ‘осина’, тэк(л)е- тикле ‘до’, в среднем диалекте ток- мач/тукмач – ‘лапша’ и др.; по направлению к востоку такие соот­ветствия охватывают больший круг слов, это объясняется тем, что древнетюркские особенности сохранились под влиянием окружа­ющих башкирских говоров в Приуральском регионе и алтайских, среднеазиатских тюркских языков в сибирских диалектах: оторау
• лит. утрау ‘остров’; жөгин/жүгин- йөгэн ‘узда’, толкын/тулкын
• дулкын ‘волна’, күцле – көчле ‘сильный’, кэпрэн – ‘наперник’, сэксэн – лит. сиксэн ‘восемьдесят’ и т. д.

Несколько по иному ведут себя в диалектах татарского языка и дифтонги.

В западном диалекте в отличие от литературного языка, а так­же от среднего и сибирских диалектов у дифтонгов -ай, -ой, -уй в позиции перед переднеязычными д, л, р, н, с, т, ч (ц) полугласный й опускается, а последующие согласные палатализуются: кан’ар – кайнар ‘горячий’, сал’а – сайла ‘выбирай’, кор’ок/кур’ик – койрык ‘хвост’, мун’- муен ‘шея’, ул’а-уйла ‘думай’ и т.д.

Употребление -у вм. дифтонга -ой имеет несколько большую территорию распространения, но в ограниченном числе слов: сүлә

• лит. сэйлэ ‘рассказывай’, _гур.₅ – сойрэ ‘волочи’, урэ – ойрэ ‘по­хлебка’ и т.п. Эта особенность является одной из основных отли­чительных черт западного (мишарского) диалекта от среднего и восточных, в которых, как и в литературном языке, дифтонг -ой в основном сохраняется.

В касимовском и сибирских диалектах гласные и, у, ү открытого слога могут произноситься и как дифтонг: кей – лит. ки ‘одевай’, барыш – бару ‘идти’, сетлек – солек ‘пиявка’, ытрак – урак ‘серп’, и др.

В подберезинском, нукратском, нурлатском говорах нисходящие дифтонги -ау/-әү (< др.-тюрк, -агу/-әгү) сужаются до полного реду­цирования: тышау>тышоу/тышу – ‘путы’, бозау>бозоу/бозу – ‘те­ленок’, икәү>икөү/икү – ‘двое’, пермский теркәү>теркөү/теркү – ‘приданое’ и т.п. (сближаются с чувашским, алтайским языками).

По составу согласных фонем татарские диалекты также не от­личаются ни друг от друга, ни от литературного языка. Исключе­ние составляет закономерный переход заднеязычных – увулярных к, х, г в гортанный смычный (‘) в касимовском говоре: (‘ар‘а – лит. карга ‘ворона’). Аналогичные явления наблюдаются в ряде говоров западного и среднего диалектов, но лишь в конце слов или слогов. В мамадышском (факультативно) и мензелинском (системно) го­ворах вместо переднеязычного з употребляется интердентальный [?]: ?ирэк – лит. зирэк смышленый, смекалистый’, без – без ‘мы’, йазыгы? – языгыз ‘пишите’ и т.п. Следует отметить употребление звука ■} в Мензелинском говоре его сближает с башкирским языком, в котором данное явление является одним из основных фонетиче­ских особенностей.

Одними из ярких особенностей, имеющих системно-закономер­ный характер, являются: употребление разных вариантов соглас­ных к, х, г (заднеязычные – в западном и увулярные – в среднем и сибирских диалектах) и позиционно неограниченное оглушение звонких звуков в сибирских диалектах; а также ж-оканье – в сред­нем и й-оканье – в западном и сибирских диалектах и др.

Словарный состав татарских диалектов в основе своей общий. Однако по диалектам и говорам имеются и некоторые различия.

В ряде случаев собственно диалектным словам одного диалекта в другом соответствуют их литературные эквиваленты: в западном куй, nyweui, нэркэмэс, йомшак – в лит. языке и среднем диалекте соотв. сарык, почмак, эрем, күмәч и др.; в западном бусага, в сибир­ских пусага, в среднем диалекте тупса – лит. бусага ‘порог’ и др.

Отдельные диалектизмы имеют ограниченную территорию рас­пространения: жасман (подберезинский говор) ‘тонкое мучное из­делие, подаваемое с медом’; жусык (дубъязский) ‘направление’; йа- даш (касимовский) ‘родная сестра’; ул бала (пермский) ‘младший деверь’ и др. Ряд диалектизмов распространен на значительной территории: йорт ‘двор’ (в западном, сибирских); мөгөш (в приу­ральских говорах); мийеш (касимовский говор); мегеш (сибирские диалекты); нү\уеш ‘угол’ (в западном) и др.

Во многих говорах в той или иной степени сохраняются арха­ичные слова или выражения (пермский говор: кобок ‘прорубь’; си­бирские диалекты: коток ‘журавль колодца’; мензелинский говор: койо ‘родник’, ‘маленький ручеек, вытекающий из родника’, лит.

кое ‘колодец’); древние значения: западный печү/пецү, кря- шен- ские печү ‘кроить’, нагайбакский пысу ‘пилить’, ‘резать’, ‘кроить’, Златоустовский, ичкинский говоры пысу ‘пилить’ (ср.: др.-тюркск. быч- ‘резать’, ‘рубить’, косить’) и т.д.

Одни и те же слова в диалектах и говорах могут иметь разные значения: ил ‘страна’ (лит. и во всех диалектах), ‘село’ (нагорные, заказанские, нагайбакский, темниковский, кузнецкий, хвалынский говоры), ‘родная сторона, родные края’ (западный диалект), ‘чужая сторона’, ‘другая деревня’ (пермский), ‘направление, сторона’ (ма- мадышский) и др.; чабу ‘рубить’ ‘косить’ (лит.), ‘рубить сруб’, ‘слу­жить кучером’ (пермский), ‘расчесывать козий пух’ (каргалинский), ‘мотыжить’ (приуральские) и др.

Татарские диалекты богаты междиалектными омонимами и си­нонимами. Так, слово чабу имеет еще другие семантические функ­ции, омонимичные к рассмотренным выше значениям: ‘подол, пола’ (общетатарское), ‘луг’ (нукратский, пермский говоры), ‘се­нокос, косьба’ (нукратский), ‘луг, покос’ (тарханский), ‘постельные принадлежности’ (подберезинский) и др.

Диалектная синонимия наблюдается в названиях этнографиче­ских реалий. Например, значение “перевязь” передается словами хэситэ, кэсилэ, кэсилтэ, буйтомар, буг’мар, буйынча/буйынса, хэйкэ, дә\үәт/дәг\үәт/дәүгәт и др. Обряд моления дождя в засуш­ливое лето называется сабан боткасы, йацгор боткасы, чүк итү, чүмәчлеки, чүпкэ кыйу, карга боткасы, сүс быткасы, чүп быткасы. жаңгыр быткасы и т. п.

По составу русских, арабских, персидских заимствований татар­ские говоры различаются между собой незначительно. Выявлены случаи проникновения в татарские говоры русских диалектизмов из окружающих говоров [Тумашева, 1961. 48; Махмутова, 1969. 13] с сохранением особенностей говоров-источников. Например, зап. пәнүк пенок’ – рус. диал. пянок, сэстра ‘сестра’ – рус. диал. сястра (в других говорах пинүк, систра и т. п.).

Говоры отличаются друг от друга по источникам заимствований. Так, в говоры западного диалекта проникли отдельные слова из мордовского языка: кэркеш ‘оборки лаптей’, пэзе/пэзи ‘посконь’, паңгы ‘гриб’ и др.; в средний – из финно-угорских языков: папа ‘бабочка’ (нукратский), өмөжө ‘малина’, мал ‘ягода’ (пермский), в подберезинском, нурлатском говорах бытуют слова, общие с чуваш­ским языком: кэкий- мясо и др. В сибирских диалектах выделяют­ся пласты, общие с узбекским и уйгурским (каныт ‘сахар’, пийас ‘лук’, көрөц ‘рис’), с восточнотюркскими языками (теш: тет агац ‘лиственница’, man ‘щепка’,.чецге ‘богатство, состояние’) и др. На юге распространения татарских говоров зафиксированы казахские слова: тамыр ‘друг’ (в каргалинском) и др.

В настоящее время идет интенсивный процесс урбанизации, смешения диалектов и говоров, исчезают уникальные говоры, а вместе с ними и характерные для них специфические особенности.

 

Глава I

РАСПАД ПРАТЮРКСКОЙ ОБЩНОСТИ И ФОРМИРОВАНИЕ

КЫПЧАКСКОЙ ГРУППЫ ТЮРКСКИХ ЯЗЫКОВ

В тюркскую семью языков относится около 40 языков. По последним результатам глоттохронологического анализа вопро­сника, сделанного по классическим морфологическим и фонети­ческим критериям, ее глубина оценивается более 2000 лет назад. Примерно, с 120 г. до н.э. произошел ее рапад на две ветви, одна из которых получила название булгарской, для другой традици­онно по умолчанию продолжает использоваться общий термин «тюркские» языки. Именно с этого рубежа проходят необрати­мые изменения в подгруппах, положившие начало независимому существованию предков современных языков. Время отделения булгарской ветви попадает на годы победы ханьского императо­ра У-ди (127 г. до. н.э.), когда «гунны бежали далеко, и к югу от пустыни (Гоби) уже не было ставки их правителя», а в 119 до н.э. огромная китайская армия захватывает северную ставку шаньюя. Последовательно в 56 г. до н.э. и в 48 г. н.э. происходят два рас­кола гуннов на «северных» и «южных» [Кляшторный, Султанов, 2009. 73]. Собственно первое дробление нратюркской общности связано с поражениями и упадком кочевой империи гуннов. В це­лом распад пратюркской общности на раннем этапе можно пред­ставить следующим образом:

1. РАСПАД ПРАТЮРКСКОЙ ОБЩНОСТИ

*

Сибирь

Подчинение китайской империи Хань в 90 годах н.э. гуннов Западного Притяньшанья соответствует обособлению сибирской подгруппы. Эта подгруппа сама по себе имеет сложное устрой­ство. В ней к началу V в. выделяется d-кающая тувинско-якутская ветвь (с внутренним рападом в районе 680 г. н.э.). Оставшиеся сибирские языки делятся на z-кающую хакасскую подгруппу и j-кающую киргизско-алтайскую в районе 790 г. н.э. Такое назва­ние принято по характерному развитию пратюрк. согласного *-<5- в языках потомках. В первом случае это рефлекс звонкого смычно­го, во втором – звонкий спирантный рефлекс, в третьем – рефлекс в виде глайда (сонанта).

Распад огузской, карлукской и кыпчакской общности прихо­дится на смутные времена на территории Северного Китая и со­предельных областей, названные китайскими историографами «Шестнадцать государств пять племен» (304-439 гг.). При мате­матической бинарной интерпретации распада ожидается последо­вательное деление с шагом около 50 лет, что, естественно, мало­вероятно и в данном случае представлено редкое деление сразу на три подгруппы. Нельзя говорить ни о какой специфической попар­ной близости карлукской и кыпчакской, карлукской и огузской, а также кыпчакской и огузской подгрупп. Конечно, в истории этих языков и на самом древнем уровне могли проходить общие новые изменения с утерями старых противопоставлений, но они как пра­вило, захватывали не весь ареал.

• В результате анализа тюркского вопросника по морфоло­гии и исторической фонетике удается выяснить таксономические характеристики кыпчакских языков. Степень расхождения языков решается путем математического анализа матрицы, куда вписаны все бинарные количества схождений между языками. Из данных языков, имеющих наибольший процент схождений между собой, выбирается наименьший вариант по отношению к третьему язы­ку, т.е. у одного из парных родственных языков более высокий вариант считается следом контактного развития (в данном случае как бы сохранением теряемого признака или аналогичным восста­новлением, что трактуется как неопознанное вовремя заимствова­ние, подлежащее исключению при наличии нормального вариан­та ответа). После этих процедур выстраивается генеалогическое древо. После обработки матрицы схождений встает вопрос, как соотнести количество совпадений и время распада. Для лексико- статистики такая формула выработана, в ней важную роль играет константа Я, определяющая процент утери слов из замкнутого спи­ска за определенный промежуток времени. Но также и морфоло­гическая, и фонологическая системы языков являются замкнутым списком повышенной стабильности, и общая причина уникально­го одиночного события (утери или изменения) здесь принципиаль­но не отличается от языкового развития в замкнутой лексической подсистеме. Изменения происходят при передаче языковых дан­ных от одного поколения к другому, однако из-за более ограни­ченного количества грамматических морфем и фонем, их более частого употребления по сравнению с лексемами, более активного взаимовлияния с другими фонемами и морфемами, выстраивания новых аналогий и контаминаций процент за тот же период отлича­ется, а изменения, высчитываемые по аналогичной формуле, име­ют другую константу выпадения.

Ниже представлен пошаговый анализ матрицы независимых фо- но-морфологических схождений, актуальных для тюркских языков.

Языки в таблице схождений йотируются двумя или тремя бук­вами латиницей, что связано с ограниченным размером клеток (крымско-татарский (средний диалект) – ktt, казахский – kaz, ка- ра-калпакский – kkl, ногайский – nog, караимский – каг, карачае­во-балкарский – kbl, кумыкский – кт(к), волжско-татарский – tat, мишарский – ms(r), башкирский – bsh, южно-башкирский (диа­лект) – sbs, восточно-башкирский (диалект) – ebs, сибирско-татар­ский (барабинский) – stt).

	ktt	kaz	kkl	nog	kar	kbl	kmk	tat	msr	bsh	sbs	ebs	stt
ktt		72	75	79	85	73	78	79	75	76	69	72	78
kaz	72		94	88	73	74	73	74	72	78	82	85	75
kkl	75	94		88	72	76	77	73	71	77	80	83	74
ng	79	88	88		76	73	80	78	75	80	80	81	78
kar	85	73	72	76		84	84	84	82	77	80	81	87
kbl	73	74	76	73	84		88	76	76	71	81	80	79
km	78	73	77	80	84	88		78	77	76	78	77	78
tat	79	74	73	78	84	76	78		90	87	88	86	94
ms	75	72	71	75	82	76	77	90		81	85	81	89
bsh	76	78	77	80	77	71	76	87	81		95	94	85
sbs	69	82	80	80	80	81	78	88	85	95		98	86
ebs	72	85	83	81	81	80	77	86	81	94	98		89
stt	78	75	74	78	87	79	78	94	89	85	86	89

Наибольшее число соответствий между южно-башкирским и восточно-башкирским диалектами (98%). После объединения этих двух полей получается такая таблица (в ней под sbs надо понимать единство sbs & ebs):

	ktt	kaz	kkl	nog	kar	kbl	kmk	tat	msr	bsh	sbs	stt
ktt		72	75	79	85	73	78	79	75	76	69	78
kaz	72		94	88	73	74	73	74	72	78	82	75
kkl	75	94		88	72	76	77	73	71	77	80	74
nft	79	88	88		76	73	80	78	75	80	80	78
kar	85	73	72	76		84	84	84	82	77	80	87
kbl	73	74	76	73	84		88	76	76	71	80	79
km	78	73	77	80	84	88		78	77	76	77	78
tat	79	74	73	78	84	76	78		90	87	86	94
ms	75	72	71	75	82	76	77	90		81	81	89
bsh	76	78	77	80	77	71	76	87	81		94	85
sbs	69	82	80	80	80	80	77	86	81	94		86
stt	78	75	74	78	87	79	78	94	89	85	86

Теперь можно произвести объединение непересекающихся пар полей, максимумы схождений в которых больше 90%. Это следу­ющие поля: башкирский литературный язык (его база – западный диалект) и башкирский (общий) юго-восточный диалект с процен­том схождений 94%, волжско-татарский и сибирско-татарский с общими схождениями также 94%, казахский и каракалпакский, опять же, с процентом схождений 94%.

	ktt	kaz	nog	kar	kbl	kmk	tat	msr	bsh
ktt		72	79	85	73	78	78	75	69
kaz	72		88	72	74	73	73	71	77
ng	79	88		76	73	80	78	75	80
kar	85	72	76		84	84	84	82	77
kbl	73	74	73	84		88	76	76	71
km	78	73	80	84	88		78	77	76
tat	78	73	78	84	76	78		89	85
ms	75	71	75	82	76	77	89		81
bsh	69	77	80	77	71	76	85	81

В получившейся таблице под kaz надо понимать казахское и каракалпакское единство, под tat – волжско-татарское и сибир­ско-татарское единство, под bsh – общебашкирское единство.

Наглядными становятся пары языков с числом соответствий, приближающимся к 90%. Это «большой татарский» (tat & stt) и

мишарский диалект (89%), карачаево-балкарский и кумыкский языки (88%), «большой казахский» (kaz & kkl) и ногайский языки (88%). После объединения этих пар полей таблица выглядит таким образом:

	ktt	kaz	kar	kbl	tat	bsh
ktt		72	85	73	75	69
kaz	72		72	73	71	77
kar	85	72		84	82	77
kbl	73	73	84		76	71
tat	75	71	82	76		81
bsh	69	77	77	71	81

Следующей парой языков с максимальным значением схож­дений является крымско-татарский и караимский языки, – у них 85%. После объединения этих полей получается такая таблица:

	ktt	kaz	kbl	tat	bsh
ktt		72	73	75	69
kaz	72		73	71	77
kbl	73	73		76	71
tat	75	71	76		81
bsh	69	77	71	81

По ней наглядно видно, что ближайшими родственниками на этом уровне являются «большой татарский» (tat & stt & msr) и башкирский (bsh & sbs & ebs) с числом схождений 81 %. 1 Іри объе­динении этих двух полей таблица принимает следующий вид:

	ktt	kaz	kbl	tat
ktt		72	73	69
kaz	72		73	71
kbl	73	73		71
tat	69	71	71

При анализе этой таблицы становится ясным, что глубина кып­чакской подгруппы составляет 69% процентов, однако возникает вопрос, с какой из подгрупп объединять кавказские тюркские язы­ки (kbl & kink) – с крымско-татарским и караимским (ktt & kar) или с той ветвью, куда входят казахский, кара-калпакский и ногайский (kaz & kkl & nog). С обеими этими подгруппами кавказские языки имеют 73%. При объединении кавказских языков с крымско-кара­имской ветвью получается вариант:

	ktt	kaz	tat
ktt		72	69
kaz	72		71
tat	69	71

Здесь под ktt понимается общая «кавказско-крымская подгруп­па», имеющая собственную глубину 73%. А при объединении кавказских языков с ногайско-казахской подгруппой получается вариант:

	ktt	kaz	tat
ktt		72	69
kaz	72		71
tat	69	71

Но здесь уже под kaz понимается «кавказско-ногайская под­группа» с глубиной 73%. Как наглядно видно, это, практически, -та же самая таблица. По ней последующим объединением явля­ется ветвь, включающая в себя и крымско-караимский, и ногай­ско-казахский, и кавказские тюркские языки. Глубина этой общей ветви 72%. Разница совсем незначительная, ее можно просто ин­терпретировать как фактически одновременный распад данного единства на три равноправных ветви на рубеже 72-73%. В любом случае особняком стоит «большое поволжское единство», включа­ющее татарский (и его диалекты) и башкирский (и его диалекты), а распад кыпчакской общности на две части происходит при 69% схождений.

В кыпчакских языках представлен значительный подскок про­центов совпадений башкирского языка и его диалектов с казах­ским, каракалпакским и ногайским. Однако он снимается при комплексном сравнении с другими кыпчакскими языками, и ока­зывается, что наиболее близкими родственниками являются языки «татарской» подгруппы, хотя выделение башкирского языка было самым ранним на кыпчакском уровне.

После разбора кыпчакской подгруппы тюркских языков опре­деляется статус киргизского языка. Несмотря на большое коли­чество схождений 79% с казахским и 76% с кара-калпакским, в случае с близкородственным им ногайским он имеет гісего 69% схождений, а с другими кыпчакскими языками процент совпаде­ний опускается до 64%, как в случае с кумыкским, и 65%, как в случае с мишарским. Т.е. уровень родства выходит за рамки кып-

 

чакской подгруппы. «Подскок» процентов схождений наблюдает­ся у киргизского также с ново-уйгурским – 74%, хотя с узбекским он имеет 63%. Без сомнения, здесь можно говорить лишь о вторич­ных ареальных контактах киргизского языка с соседними казах­ским и ново-уйгурским, обусловивших повышение процента об­щих совпадений, а не о специфическом родстве киргизского языка этим языкам. Киргизский – ближе всего родственен с синхронно неконтактирующими с ним языками Алтая, с которым он имеет около 80% схождений.

• Ниже представлено генеалогическое древо кыпчакской подгруппы тюркских языков с временной калибровкой при число­вом значении коэффициента А,, вычисляемого из формулы

С₂(і)                             –   варьирующимся   от 0,21  до   0,2145. Это вариант

I² = –

-2 /Ц/ад

глоттохронологической формулы С. А. Старостина для двух язы­ков, где I – момент времени, C/t) – доля сохранившихся слов в двух языках потомках, С₀ – исходный основной список. Я – коэф­фициент, отражающий «скорость выпадения» элементов из основ­ного списка.

В этой графе целым числом помечается тысячелетие, а дробной точкой отделены десятые и сотые доли, таким образом, например, 1.56 соответствует приблизительно 1560 г. н.э. При его составле­нии на позднем (недавнем) этапе уровней тюркских подгрупп как более точные принимались данные списка из 83 вопросов).

Кыпчакская подгруппа тюркских языков

Юж.-Башк. Восг.-Башк 1,78

Волж -таг. Сиб -таг                                                    Каз. К.-Капп

Рассмотрение узлов распада кыпчакских языков и диалектов лучше начинать с относительно малой глубины расхождений.

Распад южного и восточного диалектов башкирского языка в районе 1780 г. совпадаете восстанием Емельяна Пугачева, после­довавшей ликвидацией Яицкого казачьего войска и с передачей части его территорий в сопредельные губернии. С этого момен­та по административным и политическим причинам, связанным с репрессиями после восстания Салавата Юлаева, нарушается контакт между носителями восточного и южного диалектов. Баш­кирский западный, легший в основу литературного языка, отде­ляется в районе 1560 г., в то же самое время, когда происходит распад волжско-татарского и сибирско-татарского языка, а также казахского и каракалпакского. Это является последствием поко­рения Казанского ханства Иваном Грозным и в соотносимом по времени распадом Ногайской орды. Отделение мишарского от об­щетатарского ствола происходит около 1430 г. после череды смут в Золотой Орде и фактического ее распада. Выделение ногайского языка из «большой казахской» (канглы) подгруппы и распад кав­казской тюркской общности кумыкского и карачаево-балкарского языков совпадают с экспансией Тимура (1380 г.). Дело в том, что в отличие от своих восточных родственников, ногайцы не вошли в созданную им «Вторую Монгольскую империю», то же касается и предков карачаево-балкарцев, в отличие от кумыков. Аналогич­ные дробления в этот период произошли и в других подгруппах тюркских языков, в частности нарушился контакт между предками ново-уйгурского и узбекского языков, нухинским диалектом азер­байджанского языка и остальными азербайджанцами и т.д. Разде­ление поволжского кыпчакского объединения предков башкир и поволжских татар начинает оформляться после битвы при Калке (1223 ~ 1224 г.), т.е. первого похода монголов Субедея на терри­тории Восточной Европы и последующего покорения Поволжья.

Распад Киевской Руси после монгольского нашествия на не­сколько образований и переход части союзных тюркских племен на службу к Галицко-Волынскому княжеству, впоследствии к Ве­ликому княжеству Литовскому и Польше объясняет выделение ка­раимского языка (около 1290 г.) из общности с крымско-татарским языком. Имеется в виду средний диалект этого языка, в отличие от южного крымско-татарского, являющегося турецким диалек­том, и северного крымско-татарского, являющегося диалектом ногайского языка. Надо отметить, что расположение караимских диалектов связано со столицами этих государств – окрестности Га­лича, окрестности Тракая (первой столицы Литвы) и район Кра­кова (столицы Малой Польши и местопребывание королевского двора). Это явно были привелигированные поселенцы, мужское население которых служило в княжеской или королевской гвар­диях. Обращение в иудаизм, связано с более ранними временами: предшествующим вхождении в Хазарский каганат и проживани­ем в Крыму (Тьмутаракань), но, интересно, что часть тюркского крымского населения примерно в это же время принимает христи­анство, и в 1303 г. был записан Кодекс Куманикус, язык которо­го ближе к караимскому. По хроникам известно, что часть поло­вецких племен приняла участие в битве на Калке, т.е. отношение типа «федератов» между половцами и Русью уже явно сложились к этому времени.

В 1030-1050 гг. происходит окончательное разрушение Хазар­ского каганата под напором кыпчакских народов из восточных степей. Дробление основной массы кыпчаков на три ветви проис­ходит к 1010 г., и, по всей видимости, этот процесс и последующая миграция послужили толчком, в результате которого прошло вы­теснение гузов и последующее разрушение Хазарского каганата с освоением его территорий половцами, известными по русским источникам с 1055 г.

Распад пракыпчакской общности (с 940 г.) напрямую связан с распадом Киргизского каганата в 936 г. и с последующей смутой на территории Джунгарии и Восточного Казахстана, а также ми­грации части племен на запад в Приуралье и Приволжье.

• Существет способ учесть теряемую информацию о подско­ках процентов, которые убираются при математическом анализе матрицы. При его применении учитываются показатели разницы фактического процента с генетическими соответствиями про­центов (которые выясняются при нормальном анализе матрицы с учетом минимума схождений). От общего процента схождений отнимается реальный процент схождений в соответствии с узлами генетического распада. Ниже дана сравнительная таблица вторич­ных изоглосс кыпчакских языков и диалектов. Жирным шрифтом и тонированием выделены значительные проценты контактных изоглосс.

	ktt	kaz	kkl	nog	kar	kbl	kmk	tat	msr	bsh	sbs	ebs	stt
ktt		0	3	7	0	1	9	10	6	7	0	3	9
kaz	0		0	0	1	2	1	5	3	9	13	16	6
kkl	3	0		0	0	4	5	4	2	8	11	14	5
nog	7	0	0		4	1	8	9	6	11	II	12	9
kar	0	1	0	4		12	12	15	13	8	11	12	18
kbl	1	2	4	1	12		0	7	7	2	12	11	10
kmk	9	1	5	8	12	0		9	8	7	9	8	9
tat	10	5	4	9	15	7	9		1	6	7	5	0
msr	6	3	2	6	13	7	8	1		0	4	0	0
bsh	7	9	8	II	8	2	7	6	0		1	0	4
sbs	0	13	II	II	11	12	9	7	4	1		0	5
ebs	3	16	14	12	12	11	8	5	0	0	0		8
stt	9	6	5	9	18	10	9	0	0	4	5	8

На что в первую очередь следует обратить внимание при рас­смотрении этих сепаратных контактных повышений процентов. Максимальные проценты, отражающие контактные изоглоссы наблюдаются между башкирскими диалектами, включая литера­турный (исторически западный) башкирский, и языками ногай­ской (большой казахской) подгруппы, причем западный диалект башкирского языка имеет меньшее количество изоглосс, что, ко­нечно, объяснимо географически. Однако синхронно удаленный ногайский язык не выбивается из общей картины, что указывает на древность и интенсивность этих контактов, возможно племен­ной союз в раннюю эпоху после рапада кыпчаков. Процент об­щебашкирских контактных изоглосс с волж.-татарским ощутимо ниже «ногайских» изоглосс, и даже меньше кумыкско-общебаш­кирских, что указывает на сепаратные контакты с кумыками в ме­стах летовий до прихода русских и калмыков. Отдельно заметно повышение процента между сиб.-татарским и вост.-башкирским, но это, несомненно, является отражением позднейших прямых контактов.

В караимском языке (Галича, Тракая и Кракова) наблюдается значительный подскок вторичных совпадений с языками Поволж­ского и Северно-Кавказского ареалов, что означает длительные сепаратные контакты. Это можно объяснять или первоначаль­ной неоднородностью караимов (т.е. несколькими тюркскими этносами, перешедшими на службу к Даниле Галицкому, где ка­раимоязычные играли доминирующую роль и ассимилировали остальных), можно объяснять регулярной «подпиткой» служилых караимов из этих ареалов (жены, или новые «служилые татаре», принявшие иудейскую веру). Но более вероятным кажется их про­живание до позднейшего поступления на службу в XIII в. именно в ареале Поволжья и Северного Кавказа, т.е. фактически на тер­ритории Хазарии, что объясняет и их необычное для остальных тюрок вероисповедание.

Интересны повышения процентов для крым.-татарского язы­ка. Здесь представлены соотносимые подскоки с ногайским (это, конечно же, влияние «северного» ногайского диалекта крым.-та- тарского языка), с общ.-татарским и зап.-башкирским, а также с кумыкским. Повышение процента схождений с тюркскими язы­ками Поволжья связан с временами Золотой орды и позднее с ди­настическими связями Казанского и Крымского Ханств. Подскок с кумыкским языком, в отличие от родственного тому карачае­во-балкарского, указывает на контакты в районе нынешнего се­верного Прикубанья, Ставрополья и Калмыкии. Судя по большо­му практически одинаковому количеству кумыкских контактных изоглосс с Поволжьем и крым.-татарским, следует предполагать, что первоначальный ареал кумыков был значительно севернее их нынешнего распространения, т.е. в местах, позднее занятых каза­ками и калмыками. Очень похоже, что это была территория Астра­ханского ханства.

2. КЫПЧАКСКИЕ РЕКОНСТРУКЦИИ
   • СИСТЕМА СОГЛАСНЫХ КЫПЧАКСКОГО ЯЗЫКА

В целом, несмотря на обилие трудов по тюркской исторической фонетике, проблемами реконструкций конкретных подгрупп по­священо очень мало работ. Это касается и изучения исторической фонетики кыпчакских языков. Исключение, разве что, составляют работы А.А. Чеченова [Чеченов, 1996; Мусаева, 2002. 216-339], их точки соприкосновения отражают общее представление о кып- чакской реконструкции. Для пракыпчакского языка на настоящее время реконструируется следующая система согласных фонем (согласные расположены по локальным рядам и группируются по способам образования, см. – смычный, сп. – спирант):

*****	губи.	дент.	палат.	велярн.	у аул.
глух. см.		t	t	k	ч
звонк. см.	b	(d)-, -d-	5–(-5-)	(Ц-). -И-
носов, см.	m	-n(-)		-o(-)
глух. сп.		s	-§(-)
звонк. СП.		-z(-)			-ү-
глайды	-w(-)		Л
плавн.		-l(-), -r(-)

По представленной таблице можно проследить, что часть кып­чакских согласных имела ограниченную дистрибуцию, и для не­которых из них присутствовало ограничение в первую очередь на встречаемость в начальной позиции.

• Кыпчакский глухой губной смычный *-р(-) продолжа­ет развитие пратюркского *-р(-), который также имеет запрет на встречаемость в начале. Исторически, праалтайский *р -дал в ран­нем пратюркском «Һ-, который практически исчез почти во всех языках потомках, за исключением, разве что, халаджского (языка карлукской подгруппы, расположенного в Иране), где в части слу­чаев фиксируется начальный Һ- в ожидаемых по внешним соот­ветствиям позициях. В интервокапе кыпч. *-р- отражает пратюрк. *-р- после кратких гласных. В этой позиции пратюрк. согласный имел преаспирацию *-‘р-. В конечной позиции в кыпчакском со­гласном *-р уже совпадают пратюрк. преаспирированный *-‘р и неаспирированный *-р вне зависимости от долготы или краткости. Кроме того, все кыпчакские языки имеют морфонологическое че­редование конечного *-р с согласным *-Ь- для случаев интервока­ла (между гласными), таким образом данное чередование следует экстраполировать на пракыпчакский уровень и считать, что мор- фонологически произошло совпадение конечных *-р и *-Ь в глу­хом варианте. Таким образом, фактически, фонетический конеч­нослоговой согласный *-р является закономерным оглушенным вариантом морфонологического кыпчакского «-Ь.
• Начальный звонкий губной смычный *Ь- развивается из пратюрк. *Ь- в большинстве случаев. В интервокальной позиции кыпч. *-Ь- отражает пратюрк. *-р- после долгих гласных. Про по­зицию конечной нейтрализации и чередования конечного соглас­ного говорилось выше.
• Начальный кыпчакский глухой дентальный смычный ’•’t- происходит из пратюрк. *t- и *d-. В большинствеслучаев фикси­руется именно такое развитие. Однако иногда в части языков и диалектов наблюдается фиксация d- на месте исконного *d-, что является архаизмом. Вопрос о позициях, в которых созраняется начальный звонкий, рефлексация по языкам и ареалам нуждает­ся в кропотливом изучении и сборе материала. Пока он остается открытым. В интервокале кыпч. *-t- происходит из преаспириро- ванного пратюрк. *-‘t- после кратких согласных. Здесь ситуация аналогична случаю для *-р-. В конце слова и слога долгота пред­шествующего согласного не является важной и любой пратюрк. *-t-, как преаспирированный (*-‘t), так и не преаспирированный, отражается в кыпч. *-t. Причем при словоизменении этот соглас­ный никогда не чередуется со звонким соответствием в отличие от случаев для *-р.
• Кыпчакский звонкий дентальный смычный *-d- характе­рен лишь для позиций в середине слова. Про случаи начальной фиксации звонкого дентального говорилось выше. Этот соглас­ный происходит из двух пратюрк. источников. В интервокапе он отражает пратюрк. непридыхательный *-t- после долгого (реже после краткого, иначе называемого «сокращенным») гласного. На стыках словоизменительных и некоторых словообразовательных морфем он происходит из пратюрк. *-S- (в старой нотации – *-d-), причем этот согласный является начальным в аффиксальной мор­феме (в кыпч. это показатель прош. вр. *-dt, местный падеж на *-da, показатель уподобительное™ *-daj, суффикс собирательно­сти по признаку *-das и некоторые др.). Иногда отмечаются случаи появления кыпч. *-d- при вторичной метатезе пратюрк. *-5- вну­три основы, ср. кыпч. варианты *6jrek ~ *6rdek ‘утка’ из пратюрк. *65rek.
• Кыпчакская палатальная аффриката *с является рефлек­сом аналогичной пратюрк. аффрикаты *с. Она встречается во всех позициях, причем конечный кыпч. *-с, оказавшись перед гласным при словоизменении, не вступает ни в какие чередования анало­гично кыпч. *t.
• Звонкая кыпчакская аффриката *3- в первую очередь характерна для анлаутной позиции, здесь она отражает пратюрк. *3- (в старой нотации – *j-), которая, в свою очередь, восходит к праалт. согласным *3-, *d-, *1-, *)-, *п-, *п- и, реже, к дифтонгам *iV- и *j-. Внутри основ отмечаются несколько случаев появления звонкой аффрикаты, они могут объясняться позицией неприды­хательного пратюрк. *-с- после долгих гласных, хотя этот вопрос нуждается в дополнительном исследовании и полном сборе репре­зентативного материала.
• Кыпчакский глухой велярный смычный *к встречает­ся во всех позициях слов переднего сингармонистического ряда гласных. В начале слова он восходит к пратюрк. *k-, *g-. Ситуация здесь аналогична развитию дентальных. В части языков и диалек­тов, в первую очередь — в кумыкском, отмечается звонкий анлаут g- для пратюрк. *g-. Это является архаизмом. Присутствуют так­же случаи вторичного озвончения исконного глухого начально­го согласного, которые нуждаются в изучении, необходим также комплексный сбор по остальным языкам и диалектам кыпчакской подгруппы. В позиции интервокала кыпч. *-к- продолжает пра­тюрк. преаспирированный *-’к- в позиции после краткого глас­ного. В позиции ауслаута (конца слова) этот согласный отражает пратюркские придыхательные и непридыхательные варианты вне зависимости от долготы. Этот конечный кыпчакский *-к, оказав­шись при словоизменении перед гласным переходит в кыпч. *-g-, таким образом кыпч. *-к является поверхностным вариантом мор- фонологического кыпч. «-g (ср. выше глухие согласные других ло­кальных рядов, в первую очередь губной ряд).
• Кыпчакский звонкий велярный смычный *-g- характе­рен лишь для позиций в середине слова при переднем ряде син­гармонизма. Про случаи начальной фиксации звонкого велярного говорилось выше. В неразложимых основах он происходит из пра­тюрк. непридыхательного *-к- после долгого гласного. В других случаях он является результатом чередования конечного кыпч. *-к. Как правило все аффиксы, начинающиеся на заднеязычный (за исключением атрибутивного аффикса *-ki, присоединяемого к наречиям и именам в местых падежах) имеют между гласными вариант с *-g-.
• Кыпчакский глухой увулярный смычный *q встречается во всех позициях слов заднего сингармонистического ряда глас­ных. В начале слова он восходит к пратюрк. *q-, *д- (*k-, *g- в старой нотации). Этот согласный распределен с велярным *к по сингармонистическому ряду и вступает с ним в морфонологиче- ские чередования. В интервокале кыпч. *-q- продолжает пратюрк. преаспирированный *-’q- в позиции после краткого гласного. В позиции ауслаута этот согласный отражает пратюркские придыха­тельные и непридыхательные варианты вне зависимости от долго­ты. Аналогично кыпч. конечному велярному *-к, оказавшись при словоизменении перед гласным, кыпч. *-q озвончается и перехо­дит в увулярный спирант *-ү-.
• Кыпчакский носовой губной смычный *т фиксируется во всех позициях. В середине и конце слова он происходит из пра­тюрк. *т. В анлаутной позиции он продолжает пратюрк. *Ь- перед историческим носовым согласным. На пратюрк. уровне были за­прещены начальные сонанты, в том числе и носовые, таким обра­зом кыпч. *ш- является инновативным и может, как и кыпч. *Ь-, восходить к праапт. *Ь- и пралт. *т-.
• Кыпчакский носовой дентальный смычный *п типичен для серединной и конечной позиции, что связано с аналогичными пратюрк. ограничениями. В этих позициях он восходит к пратюрк. *п. Исключение имеет лишь вопросительное местоимение *пе ‘что’ (из пратюрк. *дё), где неожиданное сонантное начало указы­вает на его исторический клигический характер.
• Кыпчакский носовой велярный смычный *ij, восходя­щий к пратюрк *г), типичен для серединной и конечной позиции, что связано с аналогичными пратюрк. ограничениями. Различие велярных и увулярных вариантов по сингармонистическому ряду являются несущественными и не отражаются в рефлексации в языках потомках. Не всякий пратюрк. *ijотражается как соответ­ствующий носовой в кыпч. В позиции интервокала после гласных верхнего подъема (*i, *i, *ii) в части слов отмечается развитие, аналогичное развитию пратюрк. *п, т.е. переход в кыпч. *-j-. При­чины этого перехода не выяснены окончательно.
• Кыпчакский глухой свистящий спирант *sвстречается во всех позициях и восходит к пратюрк. *s. Отнесение его к ден­тальному ряду, таким образом, условно, хотя отражает некоторые фонетические реалии, в частности зубное произношение этого со­гласного в башкирском языке.
• Кыпчакский звонкий свистящий спирант *zбывает толь­ко в середине и конце слов. Он происходит из пратюрк. *г. Огра­ничения связаны с запретом сонантного начала на пратюркском уровне. Этот согласный практически не встречается в сочетаниях.
• Кыпчакский глухой шипящий спирант *s встречается в середине и конце слов. Он происходит из пратюрк. *1. Ограничения связаны с запретом сонантного начала на пратюркском уровне, од­нако по крайней мере в двух основах – указательном местоимении *su “этот’ и названии дерева *stmirt ‘черемуха’, этот согласный от­мечен в начале. Отнесение его к палатальному ряду может быть условным. Развитие аффрикат и шипящего спиранта не является общим по крайней мере в башкирском и кыпчакских языках «но­гайской» ветви казахском, кара-калпакском, ногайском.
• Кыпчакский звонкий увулярный спирант *-ү- отмечает­ся только в середине слова при заднем ряде сингармонизма. В ин­тервокале неразложимых основ кыпч. *-ү- продолжает пратюрк. непридыхательный *-q- в позиции после исторического долгого гласного. В других случаях он является результатом чередования конечного кыпч. *-q. Этот спирант, несомненно, появляется в ре­зультате ослабления смыкания первоначального звонкого увуляр­ного смычного *-д-, который был на раннем кыпчакском уровне или даже на уровне стандартных тюркских языков, включающих кыпчакскую, карлукскую и огузскую ветви.
• Кыпчакский глайд (скользящий) *w имеет позиции се­редины и конца слова. Он происходит из серединных пратюрк. *v (*b в старой нотации), *ү (*g в старой нотации).
• Кыпчакский глайд *j имеет позиции середины и конца слова. Он просходит из серединных пратюрк. *j, *8 (*d в старой нотации), *n, *v (*b в старой нотации – рядом с гласными *i, *u, *і), *ү (*g в старой нотации – рядом с гласными *i, *u, *i), *13 (в части случаев, см. выше).
• Кыпчакский плавный *1 встречается в середине и конце слов и происходит из пратюрк. *1, имеющим такое же ограниче­ние.
• Кыпчакский плавный дрожащий *г встречается в сере­дине и конце слов и происходит из пратюрк. *г, имеющим такое же ограничение.

• СИСТЕМА ГЛАСНЫХ КЫПЧАКСКОГО ЯЗЫКА, СОЧЕТАНИЯ С ГЛАЙДАМИ

• Е Обычно для кыпчакского языка постулируется следую­щая система гласных с учетами сингармонистического ряда (гори­зонтально отображается подъем, вертикально – ряд): передний синг. ряд задний  синг.  ряд

 

		перед.		сред.		задн.
верхний		І		U
средний		е		б
нижний
перед.	сред.		задн.
	»		и
			о
	а

 

По сравнению с пратюркским состоянием эта система значи­тельно упрощена. В кыпч. отсутствует противопоставление по долготе и краткости гласных, актуальное для пратюрк. Это проти­вопоставление опосредованно выражено в возникшем различении глухих и звонких смычных в интервокальной позиции неразло­жимых основ для кыпч. Кроме того в кыпчакском постулируется совпадение пратюркских дифтонгов *iV с простым гласным *V с сохранением качества лишь второго элемента. Соответственно при упоминании рефлексов долгота и дифтонги не будут каждый раз упоминаться. Вопрос широкого гласного е в башкирском и татарском считался инновативным и ограничивался примерами переходов *а > е и *е > е с указанием части примеров (подробнее он будет рассмотрен ниже).

• Кыпчакский гласный *а заднего сингармонистического ряда происходит из трех пратюрк. гласных *а, *а (реконструтрует- ся в первую очередь на базе чувашско-якутских соответствий), *а (реконструтруется в первую очередь на базе чувашско-тувинских и якутских соответствий). Различие «закрытого» *а (сдвинутого вверх по подъему) и огубленного *а актуально лишь в первом сло­ге.
• Кыпчакский гласный *i заднего сингармонистического ряда происходит из пратюрк. *» первого слога, в непервых слогах в этом гласном нейтрализовались пратюрк. *-ь и *-и-.
• Кыпчакский гласный *о заднего сингармонистического ряда происходит из пратюрк. *о первого слога.
• Кыпчакский гласный *и заднего сингармонистического ряда происходит из пратюрк. *и первого слога.
• Кыпчакский гласный *е переднего сингармонистиче- ского ряда происходит из трех пратюрк. гласных *е, *е (рекон- струтруется в первую очередь на базе чувашско-якутских соответ­ствий и отчасти огузских данных), *ё (реконструтруется в первую очередь на базе чувашских и огузских соответствий). Различие «закрытого» *е (сдвинутого вверх по подъему) и огубленного *ё актуально лишь в первом слоге.
• Кыпчакский гласный *і переднего сингармонистиче- ского ряда происходит из пратюрк. *і первого слога, в непервых слогах в этом гласном нейтрализовались пратюрк. *-і- и *-и-.
• Кыпчакский гласный *б переднего сингармонистиче- ского ряда происходит из пратюрк. *б первого слога. В несколь­ких случаях отмечается соответствие этого кыпчакского гласного пратюрк. *ё.
• Кыпчакский гласный *іі переднего сингармонистиче- ского ряда происходит из пратюрк. *и первого слога.
• В кыпчакском праязыке были существенные ограниче­ния на сочетаемость гласных и последующих глайдов. Эти глайды имели различное происхождение (см. выше). Были представлены лишь такие последовательности:

 

а	• к		aw
І	‘1
о	°1
и	“I		UW
е	(ej)	(ew)
І	и
б
0	Г|1

 

• Кыпчакское сочетание *aj происходит из вполне понят­ных источников – из пратюрк. *а (*а, *а) перед пратюрк. *j, *8, *п.
• Кыпчакское сочетание *ij появляется из пратюрк. *i в тех же позициях, но также иногда из *д (оно представлено, напри­мер, в кыпч. stjraq ‘раздвоенное копыто’ < пратюрк. *siijir- ‘кости голени, часть рядом с копытом’, интересно, что кыпч. основу *mtja ‘солодка, лебеда’, возводимую к пратюрк. форме *btnan — един­ственной с сочетанием *ш, можно считать восходящей к пратюрк. основе *bijan с простым *-j-, ведь причина назализации первого согласного вполне объясняется последующим носовым *-п).
• Кыпчакское сочетание *oj появляется из пратюрк. *о в тех же позициях, что и для *aj.
• Кыпчакское сочетание *uj появляется из пратюрк. *и в тех же позициях, что и для *aj.
• Кыпчакское сочетание *ij происходит из пратюрк. *i пе­ред пратюрк. *j, *8, (один раз отмечено следующее развитие перед нетривиальным сочетанием из пратюрк. *binr ‘шило’ > кыпч. *biz ~ *miz), сюда, к тому же, попадает и пратюрк. сочетание *i\ (*ig в старой нотации). Вторым источником этого сочетания были пра­тюрк. *е (*ф, *ё) и выше упоминавшиеся последующие согласные (случаев с *еп не обнаружено), а также сочетание с выпадающим пратюрк. *г), например, кыпч. ijek ‘челюсть, подбородок’ < пра­тюрк. *ёд-). Это является закономерным развитием, подкреплен­ным многими примерами. В непервых слогах такого развития для *е не происходит, что произошло из-за более широкого произно­шения *е (нечто типа *а – *е) в данной позиции. Одиночные слу­чаи типа *sejlen ‘бисер’ рассматриваются в части про башк. широ­кий переднерядный е.
• Кыпчакское сочетание *iij происходит из пратюрк. *ii перед пратюрк. *j, *8, *п, *ү (*g в старой нотации), *v (*b в старой нотации, кыпч. *kujez ‘гордый’ < пратюрк. *giiv-er), а также при выпадающем *г), например, кыпч. *miijis ‘угол’ < пратюрк. *biir)iH. Точно такое же развитие характерно и для пратюрк. *б, т.е. на­блюдается сужение первого гласного перед глайдом. Кроме упо­мянутых случаев, этот же рефлекс дали пратюрк. *iv, *ev (*ib, *eb в старой нотации) через перенос огубленности на первый гласный > «iv, «ev > «iiv, «ov > кыпч. *uj. В непервых слогах такого разви­тия для *е не происходит, что произошло из-за произношения *е с более широким раствором в данной позиции (нечто типа *а ~ *е). Одиночные случаи с сочетанием *ew (типа *kewde ‘тулови­ще’, *tew-lik ‘сутки’) рассматриваются в части про башк. широкий переднерядный е. Надо заметить, что случаев контекстов с губным *w в переднем ряду больше не наблюдается, т.е. исторические по­следовательности «iw (< *iv, *ev) и «iiw (< *iiv, *6v) очень рано совпали с *uj. Позже на морфологических швах (в отглагольных дериватах) вторично появилось сочетание *iw в непервых слогах.
• Кыпчакское сочетание *aw происходит из пратюрк. *а (*а, *а) перед пратюрк. *v (*b в старой нотации).
• Кыпчакское сочетание *uw берется из пратюрк. *и, *о, *) перед пратюрк. *v (*b в старой нотации). Здесь налицо два процесса – сужение огубленного гласного перед губным глайдом, а также вторичное огубливание нелабиализованного гласного *i следующим губным элементом. Позже на морфологических швах (в отглагольных дериватах) вторично появилось сочетание *iw в непервых слогах.

3. ИСТОРИЧЕСКАЯ ФОНЕТИКА БАШКИРСКОГО

ЯЗЫКА

3.1 БАШКИРСКАЯ СИСТЕМА СОГЛАСНЫХ

В общем виде таблицу согласных фонем башкирского языка, характеризующую исконные кыпчакские слова и освоенные заим­ствования, можно представить следующим образом:

*****	губн.	дент.	amiK.	среднеяз.	велярн.	yeyn.	ларинг.
глух. см.	Р	t			k	q
звонк. см.	b	d			-g-
носов, см.	m	-n(-)			-n(-)
глух. сп.		-9<-)	s	S			[h]
звонк. СП.						-Y-
глайды	-w(-)			i
плавн.		-l(-), -r(-)

Наиболее важной особенностью этой системы является полное исчезновение аффрикат в палатальном ряду. На своем месте со­хранился лишь j, а спирант s относить к нему можно только ус­ловно, т. к. он образуется не просто средней частью языка и при произнесении § участвует кончик языка, образуя резонанс в рай­оне апекса, причем задняя часть языка выгибается, и можно от­мечать некоторую рефлексивизацию. Получающийся локальный ряд правильнее трактовать по активному органу произношения как среднеязычный. Согласный, записанный в квадратные скобки или отсутствовал в период общебашкирского единства, или являл­ся распределенным аллофоном фонемы -9- в части позиций для некоторых диалектов. В настоящее время в литературном языке этот согласный получил фонемный статус (см. также ниже при рассмотрении 9).

• Глухой губной смычный р. Благодаря освоенным заим­ствованиям фонема р получается расширенную дистрибуцию, и уже встречается в начале слова, что было запрещено на кып- чакском уровне. Ср. башк. parsa ‘парча’ < *parca, parsa ‘кусочек, часть’ < *parca, peles ‘плешь, лысина’, регбе ‘занавеска’ < *parda-. В середине слова между гласными и после сонантов сохраняет­ся кыпч. *-р-, например, башк. hepere-’мести, подметать’ < кыпч. *sip»r- ~ *sipir-; башк. htpir- ‘жадно глотать, пить залпом’ < кыпч. *siptr-; башк. kiiper ‘мост’ < кыпч. *kopir; башк. kcrpck ‘ресница’
• кыпч *kirpik; башк. кііфг ‘новорожденный (ягненок)’ < кыпч. *кбгре. В конце основ, как и на кыпчакском уровне, -р чередуется с -Ь-, попав в позицию перед гласным: tup / tub-i 3sg. ‘мяч’ < кыпч. top / tob-i 3sg., tap- / tabtw ‘находить, встречать’ < кыпч. *tap- / *tab-»w, jep / jeb-e 3sg. ‘нитка’ < кыпч. *зір / *зіЬ-і
• Звонкий губной смычный b продолжает кыпч. *Ь- и *-Ь- и встречается в позиции начала слова, а также перед гласным в интервокале или после сонанта. Не встречается он в конечной по­зиции. Ср. башк. *jeber- ‘посылать’ < кыпч. *зіЬег-, башк. jebes- ‘приклеиваться, пилипать’ < кыпч. *заЫ§-, башк. kUbe ‘стог сена’
• кыпч. *kobe, башк. taban ‘стопа, подошва’ < кыпч. *taban, башк. stbiq ‘прут’ < кыпч. *c»biq, башк. qaban ‘кабан, вепрь’ < кыпч. *qaban, башк. haban ‘плуг’ < кыпч. *saban.
• Глухой дентальный смычный t продолжает кыпч. *t, встречавшееся во всех позициях, и не участвовавшее в чередова­ниях. Ср. башк. baltir ‘голень’ < кыпч. *balttr ‘голень, икра ноги’, башк. bolot / bolot-i 3sg. ‘облако’ < кыпч. *bul»t / *bulit-i 3sg., башк. at / at-i 3sg. ‘имя, прозвище’ < кыпч. *at / at-i, башк. at / at-» 3sg. ‘конь, лошадь’ < кыпч. *at / at-i, башк. itek ‘подол, крайодежды’
• кыпч. *etek, башк. sortan ‘щука’ < кыпч. *cortan, башк. utaw ‘ма­ленькаяюрта’ < кыпч. *otaw ‘шалаш, комната’, башк. ut»5 ‘трид­цать’ < кыпч. *otuz. Кроме того в на морфологических швах в этот согласный переходит начальный кыпч. *-d- аффикса (например, местного падежа или прошедшего времени), оказавшись после глухого согласного, т.е. *T-d- > *T-t- (где Т – глухой согласный).
• Звонкий дентальный смычный d. Этот согласный прочно закрепился в анлауте части слов, причем, эти слова происходят из кыпч. случаев с начальным альтернирующимся *d- ~ *t-, восходя­щим к пратюрк. *d-. Ср. башк. dawil ‘буря’ < кыпч. *daw»l ~ *tawil, башк. diije ‘верблюд’ < кыпч. *diije ~ *tiije, башк. diirt ‘четыре’ < кыпч. *dort ~ *tort и некоторые другие. В середине слова, башк. -d- имеет дистрибуцию более ограниченную, чем кыпч. *-d-. В своих словах он отмечается после плавного -I- и носовых сонантов, ср.

башк. andi5 ‘девясил’ < кыпч. *andtz ‘род лекарственного растения аир’, башк. baldaq ‘рукоятка’ < кыпч *baldaq, башк. kendek ‘пуп’ < кыпч. *kindik, башк. agdt- ‘следить, выслеживать’. После осталь­ных носовых сонантов сочетания -m-d-, -rj-d- фиксируются на сты­ке морфем, в частности в показателях местного и отложительного падежа и в суффиксе прошедшего времени.

• Глухой велярный смычный к продолжает кыпч. *к, встре­чавшееся во всех позициях в переднерядных словах, и участвует в чередованиях -к / -g-, переходя в звонкий перед следующим глас­ным. Ср. башк. kej- ‘надевать’ < кыпч. *kij-, башк. kilen ‘невестка’
• кыпч. *kelin, башк. бкб ‘сова’ < кыпч. *uki, башк. herke ‘гнида’
• кыпч. *sirke, башк. holok / holog-б < кыпч. *siilik / *siilig-i 3sg„ башк. trke ‘козел’ < кыпч. *teke, башк. tok / tog-б 3sg. ‘воло­сок, шерсть’ < кыпч. *tiik / tiig-i 3sg., башк. tok- / tog-ew ‘лить, сы­пать’ < кыпч. *tuk- / tiig-iw, башк. iiken- ‘раскаиваться, сожалеть’
• кыпч. *6kin-.
• Звонкий велярный смычный g продолжает кыпч. *-g- и встречается в позициях середины слова перед гласным в интерво­кале или после сонанта в переднерядных словах. Не встречается он в конечной позиции. В начале слова исконных основ со звон­ким g- в башк. не отмечается, они все имеют начальный к-. Ср. башк. biitege ‘зоб птицы’ < кыпч. *botege, башк. igew ‘напильник’
• кыпч. *igew, башк. jiigen ‘уздечка’ < кыпч. *3iigen, башк. jegge ‘жена старшего брата’ < кыпч. *3igge, башк. tigeS ‘ровный’ < кыпч. *tegiz, башк. bilge ‘метка’ < кыпч. *belgi.
• Глухой увулярный смычный q продолжает кыпч. *q, встречавшееся во всех позициях в заднерядных словах, и участву­ет в чередованиях -q / -ү-, переходя в звонкий спирант перед сле­дующим гласным. Ср. башк. ajaq / ajay-t 3sg. ‘нога’ < кыпч. *ajaq, башк. aqhaq ‘хромой’ < кыпч. *aqsaq, башк. baqir ‘медь’ < кыпч. *baqtr, башк. butqa ‘каша’ < кыпч. *botqa, башк. jaq /jay-і ‘сторо­на’ < кыпч. *3aq / *3ay-t 3sg., башк. jilqi ‘лошадь’ < кыпч. *3tlqi ‘табун’, башк. joqa ‘ гонкий’ < кыпч. *3uwqa, башк. qajyi ‘печаль’ < кыпч. *qajyi, башк. qojroq ‘хвост’ < кыпч. *qujriq.
• Носовой губной смычный -т- продолжает кыпч. *-т- во всех позициях. Ср. башк. basmaq ‘обувь’ < кыпч. *basmaq, башк. harimhaq ‘чеснок’ < кыпч. *sarimsaq, башк. һітеб ‘жирный’
• кыпч. *semiz, башк. jelem ‘клей’ < кыпч. *зе1іт, башк. jomortqa ‘яйцо’ < кыпч. *jumurtqa, башк. mig ‘родинка’ <кыпч. *meg, башк. min ‘я’ < кыпч. *men, башк. mijiq ‘усы’ < кыпч. *mijiq, башк. qom ‘песок’ < кыпч. *qum и др.
• Носовой дентальный смычный -п- продолжает кыпч. *-п- во всех позициях. Ср. башк. ni ‘что’ < кыпч. *пе, башк. агап ‘хлев’ < кыпч. *агап, башк. biwin ‘сустав’ < кыпч. *buwin, башк. iren ‘губа’ < кыпч. *erin, башк. jana- ‘угрожать’ < кыпч. *запа-, башк. jansiq ‘карман’ < кыпч. *3anciq, башк. onot- ‘забывать’ < кыпч. *unit-, башк. qan ‘кровь’ < кыпч. *qan и др.
• Носовой дентальный смычный -д- продолжает кыпч. *-д- во всех позициях. Он сохраняет кыпчакские ограничения и не встречается в начале слова. Ср. башк. ид ‘правый’ < кыпч. *од, башк. keges ‘совет’ < кыпч. *keges, башк. һедег ‘сухожиле, жила’ < кыпч. *sigir, башк. hoggo ‘копье, пика’ < кыпч. *suggi, башк. jagaq ‘щека’ < кыпч. *3agaq, башк. jagyiS ‘одинокий’ < кыпч. *задуіг и др.
• Глухой дентальный спирант 9 происходит из кыпч. *s. В дёмском говоре южного диалекта он отмечен для всех позиций исторического *s. В ик.-сакмарском говоре южного диалекта толь­ко для конечнослоговой позиции, в кызыльском говоре отмечается только Һ, в айском говоре восточного диалекта допустимы коле­бания 9- и Һ- в начале слова и после согласной, но в конце слога только 9, в сакм. говоре доминирующим является рефлекс Һ, но возможны колебания с 9 в не до конца выясненных условиях. В среднем говоре южного диалекта, в арг. говоре восточного диа­лекта ситуация как в башкирском литературном языке, созданном на базе западного диалекта. Она показывает самое интересное раз­витие. Здесь рефлекс 9 является регулярным для конечнослоговой позиции и интервокала. В абсолютном начале на месте кыпч. *s- присутствует Һ-, тот же самый рефлекс и в середине слова для *-s-, находящегося после согласного. Без всякого сомнения ларингаль- ный вариант является результатом дальнейшего ослабления «9 в части позиций. Таким образом вырисовывается следующая карти­на распределения рефлексов кыпч. *s по диалектам [в квадратных скобочках указаны рефлексы *z]:

башк. Һ-/ -9-/-9, [5]

юж.-башк. Һ-/-Һ-/-9, [8] (Ик-Сак.), Һ-/-9-/-9, [8] (Сред.), 9, [8] (Дём.), Һ, [8] (Кыз.)

вост.-башк. һ- ~ 9-/-9-/-Э, [5] (Ай.), Һ-/-Э-/-9, [-5-] (Apr.), h (~ 9), [5] (Сакм.).

В этом представлении дефисом маркированы значимые пози­ции. Материалы кызыльского говора даются в книге Н.Х. Максю- товой «Восточный диалект башкирского языка», однако по всем основным морфологическим параметрам данный говор относится к южно-башкирской диалектной общности.

Несмотря на то, что пратюркский *s был несомненным сви­стящим спирантом, уже для кыпчакского уровня следует пред­полагать, что допустимым было также и межзубное (дентальное) произношение, что понятно если учесть пракыпчакскую систему согласных с дополнительным распределением чисто дентальных смычных и апикальных спирантов. Кроме того, часть кыпчакских языков сохраняет следы межзубного произношения старых *s и *z.

В казахском синхронно представлен свистящий постденталь- ный спирант. Однако кыпчакский начальный *3- вместо обычного шипяще-палатального рефлекса z- (возникшего в результате осла­бления начальной смычки) дает d-, t- в закрытом слоге, или при узком гласном перед перед следующими и сторическим *s, *z (< «9, «5). Это развитие происходит в результате ассимиляции по ло­кальному ряду, т.е. diiz ‘лицо’, ‘сто’, ‘плыть’, tusaq ‘ягненок-вто- рогодок’, duzaq ‘петля’ и т.д. происходят из ассимилированных промежуточных вариантов «d⁵u8, «t^su9aq (< «d⁶u9aq), «d⁶u5aq. В кара-калпакском отмечен такой же переход, как и в казахском, в слове dastrq < «d⁸a8tiq < кыпч. *3aztiq ‘подушка’. Ногайские вари­анты такого типа пока не отмечены.

Аналогичную казахской ассимиляцию следует предполагать в балкарском в слове dulduz ‘звезда’, в нем ожидаемый «z- замещен на d-. В карачаевском диалекте такого не отмечено.

Эти случаи в казахском, кара-калпакском и балкарском языках не являются примерами необъяснимой диссимиляции начального согласного, а, наоборот, это примеры старого ассимилятивного развития, затронувшего некую пратюркскую диалектную общ­ность с особым произошением серединных спирантов. И рефлек­сы уподобления указывают на первичный межзубный вариант его реализации.

Все говоры башкирских диалектов указывают на исторические межзубные согласные. Следует оговорить, что якутском регу­лярен начальный 0- < «Һ- < «9- (т.е. восходящий к межзубному спиранту). В конечнослоговой позиции встречается вариант -t. в -tt- также развиваются сочетания «-ss- на морфологических швах типа ittl ‘теплый’ < «issiy. В интервокале по диапетам Бётлингк еще в XIX веке фиксировал -S-, в настоящее время -Һ-. Началь­ный «s- некоторых слово-изменительных якутских морфем также дает t-. Любопытно, что именно эти же морфемы в башкирском литературном (западном) имеют Һ-, т.е. анлаутный, а не середин­ный рефлекс (!) (это, например, морфема *-si – личный показатель 3sg., *-sa-r – показатель условного наклонения). Такое совпадение указывает, что до относительно недавнего времени эти морфемы воспринимались как клитики и перед ними проходила словесная граница.

Например, башк. haban ‘плуг’ < кыпч. *saban, башк. һабап ‘сазан’ < кыпч. * sazan, башк. haj»9qan ‘сорока’ < кыпч. *sajisqan, башк. hiSken- ‘угрожать’ < кыпч. *sesken-, башк. hiin- ‘пропадать, гаснуть’ < кыпч. *son-, башк. aqhaq ~ a9qaq (с метатезой) ‘хро­мой’ < кыпч. *aqsaq, башк. burhiq ‘барсук’ < кыпч. *bors»q, башк. qorhaq ‘желудок’ < кыпч. *qursaq, башк. а9- ‘висеть’ < кыпч. *as-, ba9rw ‘поле’ < кыпч. *basiw, башк. i9er- ‘напиваться’ < кыпч. *esir-, башк. І9 ‘память, рассудок’ < кыпч. *es, башк. i9ke ‘старый’ < кыпч. *eski, башк. qt9ir ‘яловая’ < кыпч. *qisir и т.д.

Кроме внутрисистемного давления собственно кыпчакской си­стемы согласных следует учитывать также возможность контакт­ных изоглосс, в первую очередь с угорским населением. В венгер­ском, например, исторический *s перешел в Һ явно через ступень «9, а обско-угорские языки на месте исторического *s имеют реф­лексы t ~ 9 ~ X, что указывает на первоначальный межзубный ва­риант произношения спиранта.

• Звонкий дентальный спирант 5 происходит из кыпч. *z, сохраняя те же самые ограничения. Его переход происходил вместе с развитием кыпчакского *s. В современном языке он стал так же возможен в начале слова, благодаря усвоенным заимство­ваниям. Вторым источником башкирского 5 был кыпчакский *-d-. Это происходило в следующих условиях: между гласными, после глайдов (*j, *w), после дрожащего сонанта *г. В результате ранне­го ослабления смычки звонкого дентального смычного произошел естественный переход в -8- и совпадение с рефлексами старого кыпч. *z. Возможно, что именно этот переход привел к самому раннему (с XIII в.) выделению башкирского языка из поволжского единства.

Случаи первой группы: башк. aja5 ‘ясная погода’ < кыпч. *ajaz, башк. aw»8 ‘рот’ < кыпч. *awtz, башк. bi8aw ‘теленок’ < кыпч. *bu- zaw, башк. I8an ‘борозда, межа’ < кыпч. *tzan, башк. *he5 ‘вы’ < кыпч. *siz, башк. joSok ‘кольцо, перстень’ < кыпч. *3iizik и др.

Случаи второй группы: башк. aSas- ‘ошибаться, заблуждать­ся’ < кыпч. *adas-, башк. ібеі ‘большая река’ < кыпч. *edil, башк. абіт ‘шаг’ < кыпч. *adim, башк. bujSaq ‘холостой’ < кыпч. *bojdaq, башк. qtSir- ‘обходить вокруг’ < кыпч. *qidir-, башк. kewSc ‘тело, стан’ < кыпч. *kewde, башк. Ьгтбе ‘хариус’ < кыпч. *berdi и др.

• Глухой апикальный спирант s происходит из кыпч. *с. Исторически кыпчакская палатальная аффриката, где активным органом, скорее, была средняя часть языка перешла в апикаль­ную аффрикату с активным органом на кончике (апиксе), судя по данным северо-западных говоров, первоначально палатальную. Отвердение аффрикаты происходило уже позднее и связано с ана­логичным процессом в цокающем сибирско-татарском диалекте, похоже, что это контактная изоглосса. И уже совсем поздно про­изошла дезаффриктивизация, т.е. утеря начальной смычки. Это ослабленнное произношение поддерживалось также пустотой в апикальном спирантном ряду, где к тому времени исходные *s и *z перешли в 9 и 8 соответственно. Ср. башк. ast ‘кислый’ < кыпч. *ас! ‘горький, кислый’, башк. us ‘пригорошня’ < кыпч. *uwic, башк. munsaq ‘бусы’ < кыпч. *moncaq, башк. borse ‘блоха’ < кыпч. *biirce, башк. sajir ‘смола, деготь’ < кыпч. *cajir, башк. sesek ‘цве­ток’ < кыпч. *сесек, башк. soj ‘гвоздь, клинышек’ < кыпч. *ciij, башк. sulaq ‘калека (безрукий) < кыпч. *colaq, башк. siimele ‘коп­на’ < кыпч. *сбте1е, башк. jensek ‘голень’ < кыпч. *jencik, башк. iikse ‘пятка, каблук’ < кыпч. *бкбе, башк. scs ‘волосы’ < кыпч. *сас и др.
• Глухой среднеязычный спирант s происходит из кыпч. *s и сохраняет те же самые фонотактические ограничения. Ср. башк. su-1 ‘этот’ < кыпч. *su-, башк. arts ‘оглобля’ < кыпч. *arts, башк. aSas- ‘ошибаться, заблуждаться’ < кыпч. *adas-, башк. bus ‘свободный, пустой’ < кыпч. *bos, башк. tis ‘снаружи’ < кыпч. *tis, башк. tes ‘зуб’ < кыпч. *tis, башк. isek ‘осел’ < кыпч. *esek, башк. asiq ‘альчик’ < кыпч. *astq ‘лодыжка, альчик’, asa- ‘есть, кушать’
• кыпч. *as-a-, башк. jesen ‘молния’ < кыпч. *за§т, башк. jomsaq ‘мягкий’ < кыпч. *3umsaq, башк. oso- ‘замерзать’ < кыпч. *iisi- и др.
• Звонкий увулярный спирант ү происходит из кыпч. *-ү-, сохраняя те же самые ограничения и вступает в чередования с ко­нечным -q. Ср. башк. ayiw ‘яд’ < кыпч. *аүі\у, башк. boyaq ‘зоб’
• кыпч. *buyaq, башк. ayas ‘дерево’ < кыпч. *ауас, башк. jaryaq ‘затверделая шкура’ < кыпч. *3aryaq ‘дубленая шкура’, башк. qa- гүа ‘ворона’ < кыпч. *qarya, башк. qiSyan- ‘завидовать, скупиться’
• кыпч. *qizyan-, башк. һаүіб ‘смола’ < кыпч. *sayiz, башк. һігүа ‘серьга’ < кыпч. *strya и др.
• Губной глайд w продолжает кыпч. *w и встречается также в серединной и конечной позициях. Ср. башк. aw ‘сеть’ < кыпч. *aw, башк. twt5 ‘молзиво’ < кыпч. *uw»z, башк. bawtr ‘пе­чень’ < кыпч. *bawrr, башк. sabiw ‘подол’ < кыпч. *cabiw, башк. kejew ‘зять’ < кыпч. *kijew, башк. jiwas ‘мягкий, нежный’ < кыпч. *3uwas, башк. qiwiq ‘мочевой пузырь’ < кыпч. *quwtq и др.
• Среднеязычный палатальный глайд j происходит из двух источников. В начале слова он отражает кыпч. *3-, середине слова – кыпч. *-j-. Судя по освоению заимствований с серединным -3-, а также z, этот баш. j- является явно инновативным и ни в коем случае не является прямым отражением фонетики пратюрк. *3- или кыпч. *3-. Связь с огузским переходом в j- также невероятна, т. к. в огузском уже был начальный * j- к моменту внутриогузского распада – началу VIII в., когда еще существовало общекыпчакское единство с начальной аффрикатой.

Случаи первой группы: башк. jiraq ‘далекий’ < кыпч. *3»raq, башк. jiwa ‘дикий лук’ < кыпч. *3uwa, башк. jej- ‘расстилать’ < кыпч. *3aj-, башк. jaw ‘враг, война’ < кыпч. *3aw, башк. jer ‘земля’

• кыпч. *зег, башк. jerek ‘ольха’ < кыпч. *зегік, башк. jelek ‘кост­ный мозг’ < кыпч. *зіІік, и в заимствованиях – башк. jen ‘душа’ < перс, зап, башк. merjen ‘коралл’ < перс, marzan, башк. monje- ‘гло­дать’ < монг. 1ТЮІ3І- ‘глодать’, башк. melje(r)- ‘дряхлеть’ < монг. *те1зеге- ‘лысеть’, башк. ulja ‘достаток’ < монг. оіза- ‘добыча’, башк. sij5a ‘жердь’ < монг. *sijida (с отражением сев.-монг. s-), башк. jel ‘жаль’ < рус. жаль.

Случаи второй группы: башк. aj ‘луна’ < кыпч. *aj, башк. baj ‘богатый’ < кыпч. *baj, башк. buja- ‘красить’ < кыпч. *boja-, башк. mujin ‘шея’ < кыпч. *mojin, башк. bojor ‘почки (анат.) < кыпч. *bii- jir, башк. ujan- ‘просыпаться’ < кыпч. *ojan-, башк. ojoq ‘чулки’ < кыпч. *ujiq и др.

• Плавный латеральный сонант -I- в абсолютной массе случаев происходит из кыпч. *1, что является тривиальным. Ср. башк. al- ‘брать’ < кыпч. *а1-, башк biltir ‘прошлый год’ < кыпч. *btlttr, башк. bul- ‘становиться’ < кыпч. *bol- и многочисленные другие многочисленные пример. Кроме того, на морфологических границах в интервокальном положении в башк. появляется -1- на месте кыпч. *-d-, восходящего к пратюрк. *-8-, и дающего -г- в чувашском. Это характерно для аффиксов местного падежа пра­тюрк. *-8а, аффикса уподобления по признаку, выраженным осно­вой пратюрк. *-8еК уподобительного аффикса (или в части языков клитики) *-dej ~ *dey. В башкирском они дают соответственно -1а, -las, -laj. Тот же согласный присутствовал в пратюрк. показателе прошедшего времени *-8-i 3sg. / *-8u- с показателями других лиц, а точнее lsg. *-m, 2sg. *-q, 1 pi. *-mar, 2pl. *-gar. Все эти показа­тели, как нетрудно заметить, начинаются на носовой. В башкир­ском на месте этого аффикса после гласных представлен -ni(-), что следует интерпретировать как вторичную замену показателя 3sg. *-l-t по аналогии с назализованными вариантами «-l~i-N перед но­совым. Таким образом, все известные аффиксы, начинавшиеся на пратюрк. *-8-, восходят к раннему башкирскому «-І-. В остальных кыпчакских языках, а также в современных огузских и карлукских языках на этом месте представлен -d-, неотличимый от -d- основ после долгого гласного. Совпадения с вариантами смычных ден­тальных также присутствуют в части тюркских языков Сибири, а именно в хакасской и киргизо-алтайской подгруппах. В якутском и тувинском языках это различие утрачено из-за раннего совпаде­ния непридыхательного пратюрк *-t- и звонкого спиранта *-8- в промежуточном «-d-. Однако чувашский материал и данные ор- хонских памятников (исторически языка карлукской подгруппы) четко указывают на исходное пратюрк. *-8- в этих показателях. Таким образом следует признавать в башкирском архаизм и счи­тать, что на пракыпчакском уровне не было полного совпадения в *-d- пратюрк. *-t- после долгих гласных и *-8- на границе морфем (возможно после смычки последнего гласного корня). Тогда сле­дует считать, что в дентальном ряду на кыпчакском уровне при­сутствовала периферийная звонкая дентальная фонема, позже во всех языках совпавшая с *-d-, а в башкирском лишь в части пози­ций. Башкирское развитие в звонкий -I- поддерживается, напри­мер, развитием старого «Э > -X- (глухой латерал) в части обско-у­горских языков и может быть следом обско-угорского субстрата и контактов. Такой вывод предполагает лишь более позднее движе­ние апикальных спирантов *s, *z в сторону дентального ряда для кыпчакских языков, т.е. тогда когда освобождается место звонкого спиранта, т.е. или перехода *-8- > -d- (в большинстве случаев) или перехода *-8- > «-1- как в башкирском. В любом случае это явля­ется существенным изменением в инвентарий кыпчакских фонем, основанным на башкирском материале.
• Плавный дрожащий сонант -г- происходит из кыпч. *г, что также является триюзмом. Ср. башк. ariw ‘чистый’ < кыпч. *ariw, башк. birek ‘крепкий’ < кыпч. *berik, башк. Ьег ‘один’ < кыпч. *bir и многочисленные примеры выше.
• БАШКИРСКАЯ СИСТЕМА ГЛАСНЫХ

Башкирский язык имеет следующую систему гласных (гори­зонтально отображается подъем, вертикально – ряд):

перед.	сред.	задн.
	І	и
		о
	а

передний синг. ряд                                                             задний  синг.  ряд

	перед.	сред.	задн.
верхний	І	и
средний	е	б
нижний	Е

• Башкирский гласный а заднего сингармонистического ряда в первом слоге имеет ярко выраженную огубленность [а], ко­торая пропадает в непервом слоге. В части диалектов огубленный -а- также встречается и в непервых слогах, и его появление зависит от огубленности первого гласного основы. Небольшая огублен­ность гласного отмечается в непервых сочетаниях -aw [-aw]. Он происходит из кыпч. *аво всех позициях. Ср. башк. aq ‘белый’ < кыпч. *aq, башк. ayas ‘дерево’ < кыпч. *аүас, башк. as- ‘открывать’ < кыпч. *ас-, башк. as ‘голод’ < кыпч. *ас, башк. ajaq ‘нога’ < кыпч.

ajaq, башк. ajaq ‘чаша’ < кыпч. *ajaq, башк. aja8 ‘ведро, ясная по­года’ < кыпч. *ajaz, башк. ajir- ‘отделять’ < кыпч. *ajir-, башк. aja- ‘беречь, жалеть’ < кыпч. *aja-, башк. aj ‘луна’ < кыпч. *aj, башк. al- ‘брать’ < кыпч. *а1-, башк. aw ‘сеть’ < кыпч. *aw, башк. awtr ‘тя­желый’ < кыпч. *awir, башк. aqha- ‘хромать’ < кыпч. *aqsa-, башк. агра ‘ячмень’ < кыпч. *агра, башк. aSaw ‘клык’ < кыпч. *azaw, башк. а&- ‘висеть’ < кыпч. *as-, башк. as- ‘переваливать’ < кыпч. *as-, башк. asrq ‘альчик’ < кыпч. *a§iq ‘лодыжка, альчик’, башк. at- ‘бросать, стрелять’ < кыпч. *at-, башк. at ‘имя’ < кыпч. *at, башк. at ‘лошадь’ < кыпч. *at, башк. baj ‘богатый’ < кыпч. *baj, башк. bajraq ‘знамя’ < кыпч. *bajraq, башк. baja ‘недавно’ < кыпч. *baja, башк. bal ‘мед’ < кыпч. *bal, башк. balsiq ‘глина’ < кыпч. *balciq, башк. balta ‘топор’ < кыпч. *balta, башк. bar ‘имеется’ < кыпч. *bar, башк. bar- ‘пойти’ < кыпч. *bar-, башк. barmaq ‘палец (большой)’ < кыпч. *barmaq (р-), башк. ЬаЭ- ‘давить’ <кыпч. *bas-, башк. ba&iw ‘поле’ < кыпч. *bastw, башк. bas ‘голова’ < кыпч. *bas, башк. bawir ‘печень’ < кыпч. *bawir, башк. saq- ‘высекать огонь’ < кыпч. *caq-, башк. саг ‘точильный камень’ < кыпч. *саг, башк. taja- ‘опираться’

• кыпч. *taja-, башк. tal ‘ива, верба, тальник’ < кыпч. *tal ‘дерево, ива’, башк. talaq ‘селезенка’ < кыпч. *talaq, башк. tarn- ‘капать’ < кыпч. *tam-, башк. tamtr ‘жила, корень’ < кыпч. *tamir, башк. taS ‘лысый’ < кыпч. *taz, башк. taw ‘гора’ < кыпч. *taw, башк. dawtl ‘буря, сильный ветер’ < кыпч. *tawtl (*d-), башк. jaw- ‘дождить’
• кыпч. *3aw-, башк. jawc* ‘сват’ < кыпч. *3awci, башк. jawliq ‘пла­ток’ < кыпч. *3awliq, башк. jala ‘подозрение, клевета’ < кыпч. *за1а, башк. jama- ‘латать’ < кыпч. *зата-, башк. jaqaq ‘щека, челюсть; дверной косяк’ < кыпч. *3aijaq, башк. japraq ‘лист’ < кыпч. *3apraq, башк. jara- ‘годиться’ < кыпч. *зага-, башк. jaryaq ‘дубленая, без­волосая шкура’ < кыпч. *загүац, башк. ja8- ‘писать’ < кыпч. *заг-, башк. jaStiq ‘подушка’ < кыпч. *3astiq, башк. 3aSmiq ‘чечевица’ < кыпч. *3asmiq, башк. jat- ‘лежать’ < кыпч. *3at-, башк. qajyi ‘пе­чаль, горе’ < кыпч. *qajyi, башк. qajna- ‘вариться’ < кыпч. *qajna-, башк. qanat ‘крыло’ < кыпч. *qanat, башк. qasqa ‘пятно, лысина’ < кыпч. *qasqa, башк. qasi- ‘скрести, царапать’ < кыпч. *qasr-, башк. qasiq ‘ложка’ < кыпч. *qasiq, башк. maj ‘жир’ < кыпч. *maj, башк. brraq- ‘выбрасывать’ < кыпч. *btraq-, башк biwa8 ‘беременная’ < кыпч. *buwaz, башк. bolan ‘лось’ < кыпч. *bulan, башк. jomaq ‘за­гадка’ < кыпч. *3umaq ‘притча, сказка’, башк. jiwan- ‘утешаться’
• кыпч. *3uwan-, башк. qajaw ‘жало’ < кыпч. *qajaw и многие др.
• Башкирский гласный іимеет два варианта, – первый, находящийся в верхнем подъеме, подобный рус. ы, и второй, сдвинутый в средний подъем и немного редуцированный. Их рас­пределение в первом слоге пока не изучено, а в непервых слогах доминирующим является произношение со сдвигом в средний подъем. Он восходит к кыпч. *» во всех позициях. Ср. башк. aris ‘оглобля’ < кыпч. ’”arts, башк. biltir ‘прошлый год’ < кыпч. *biltir, башк. Ьіүіт ‘бедро’ < кыпч. *Ыүіп ~ -т, башк. biraq- ‘бросать’ < кыпч. *biraq-, башк. siq- ‘выходить’ < кыпч. *ciq-, башк. siyanaq ‘засов; диал. локоть’ < кыпч. *ciYanaq, башк. sibiq ‘прут’ < кыпч. *cibiq, башк. tij- ‘препятствовать, задерживать’ < кыпч. *tij-, башк. tin ‘дыхание, дух’ < кыпч. *tin, башк. tigla- ‘слушать’ < кыпч. *tk)- 1а-, башк. tirnaq ‘ноготь, коготь’ < кыпч. *ttrnaq, башк. tis ‘снару­жи’ < кыпч. *tis, башк. im ‘знак, метка’ < кыпч. *im, башк. ІЭ ‘дым, копоть’ < кыпч. *is, башк. isqin- ‘теряться, пропадать’ < кыпч. *ic- qin-, башк. isan- ‘верить’ < кыпч. *isan-, башк. jiraq ‘далекий’ < кыпч. *3traq, башк. jij- ‘собирать’ < кыпч. *зу-, башк. jtl ‘год’ < кыпч. *зіІ, башк. jilan ‘змея’ < кыпч. *зіІап, башк. jili ‘теплый’ < кыпч. *з»Н, башк. jilim ‘невод’ < кыпч. *зіІіт, башк. jilqi ‘лошадь (coll.)’ < кыпч. *3»lqi ‘табун’, башк. jis ‘часто’ < кыпч. *зі§ ‘гор­ный лес, чаща’, башк. jir ‘песня’ < кыпч. *зіг, башк. mijtq ‘усы’ < кыпч. *mijiq, башк. qist- ‘скрести, царапать’ < кыпч. *qici-, башк. qisqtr- ‘кричать’ < кыпч. *qicqtr-, башк. qijin ‘штраф, вина’ < кыпч. *qijtn, башк. qil ‘волос (толстый)’ < кыпч. *qil, башк. qil- ‘делать’
• кыпч. *qtl-, башк. qili‘ручка, ушко’ < кыпч. *qili, башк. qilis‘меч’ < кыпч. *qilic, башк. qis‘зима’ < кыпч. *qis, башк. qin‘нож­ны,чехол’ < кыпч. *qtn, башк. qir‘край’ < кыпч. *qir, башк. qtraw‘иней’ < кыпч. *q»raw, башк. qirq- ‘стричь’ < кыпч. *qirq-, башк. qirq‘сорок’ < кыпч. *qirq, башк. qiSyan- ‘завидовать, скупиться’
• кыпч. *йігүап- ‘желать, завидовать, скупиться’, башк. q»S ‘дочь, девушка’ < кыпч. *qiz, башк. qi5il ‘красный’ < кыпч. *qtzil, башк. qi9qa ‘узкий, короткий’ < кыпч. *qisqa, башк. qi9ir ‘яловая’ < кыпч. *qistr, башк. qi5ir- ‘ходить, обходить вокруг’ < кыпч. *qidir-, башк. qimirlkja ‘муравей’ < кыпч. *qimirsqa, башк. hila- ‘тереть, стирать’
• кыпч. *sila-, башк. hin- ‘ломаться’ < кыпч. *si-n-, башк. sisqan (с ассимиляцией согласных) ‘мышь’ < кыпч. *sicqan, башк. hijir ‘корова, крупный рогатый скот’ < кыпч. *sijir, башк. hij- ‘вмещать­ся’ < кыпч. *sij, башк. hiq- ‘давить, жать’ < кыпч. *stq-, башк. hin ‘наблюдение, опыт’ < кыпч. *stn, башк. hiptr- ‘жадно глотать, пить залпом’ < кыпч. *sipir-, башк hir- ‘прошивать’ < кыпч. *sir-, башк. hirt ‘позвоночник, хребет’ < кыпч. *sirt, башк. бүі8‘крепкий, плот­ный’ < кыпч. *tiyiz, башк. tiq- ‘набивать, впихивать’ < кыпч. *tiq-.

Кроме того, кыпч. последовательность *uw, встречающаяся только в первом слоге, развивается в башкирском в iw с утерей огубленности первого гласного. Это вторичный процесс и связан он с отсутствием противопоставления *uw и *iw на кыпчакском уровне. В непервых слогах уже на кыпчакском уровне была только последовательность *w, но при этом не встречался контекст *uw. Ср. башк. iwiS ‘молозиво’ < кыпч. *uwrz, башк. iwildiriq ‘молоки, икра’ < кыпч. *uwildmq, башк. biw- ‘завязывать, душить’ < кыпч. *buw-, башк. jiwan ‘толстый’ < кыпч. *juwan, башк. qiwkj ‘мочевой пузырь’ < кыпч. *quwiq, башк. qivvan- ‘быть счастливым’ < кыпч. *quwan-, башк. hiw ‘вода’ < кыпч. *suw, башк. hiwiq ‘холодный’

• кыпч. *suwiq, башк. ayiw ‘яд’ < кыпч. *ayiw, башк. baOtw ‘поле’
• кыпч. *basiw, башк. ariw ‘чистый’ < кыпч. *ariw, а также в от­глагольном имени (инфинитиве) после основ на согласный -iw < кыпч. *-iw и др. примеры.

В нескольких случаях после начального согласного Ь- (губ­ного согласного) перед последовательностью -aw второго слога отмечается переход кыпч. *-и- в башк. –-, например, башк. btyaw ‘путы, кандалы’ < кыпч. *buyaw, башк. bi8aw ‘теленок’ < кыпч. *buzaw. Опосредованно это связано с вторичной огубленностью непервого гласного в сочетании с глайдом в контексте -crw. В этом случае историческая огубленность непервого гласного, связанная с огубленным характером первого, стала трактоваться как автома­тическая перед губным глайдом, а не по первому гласному, т.е. это последствия переосмысления контекста с отражающейся огублен­ностью в непервом слоге. Для указательного местоимения башк. bi-l ‘этот’ при кыпч. *Ьи следует предполагать морфологическое выравнивание по косвенной основе местных падежей, где кыпчак­ский имел морфонологический вариант с гласным *-i- в местных падежах.

• Башкирский гласный о характеризуется средним подъе­мом. Относительно рус. гласного о он немного сдвинут по направ­лению к среднему ряду, не имеет дифтонгоидной артикуляции, наблюдаемой для ударного рус. о, и, что самое важное, являет­ся редуцированным гласным, уступающем по долготе и и а. Он образует огубленную пару к «’, также редуцированному, и внутри аффиксальных морфем вступает с ним в чередования. Появление огубленного о в непервом слоге четко связано с наличием или от­сутствием о первого слога в собственно башкирском. Т.е. лабиаль­ная аттракция (уподобление по огубленности) распространяется только на случаи после первого огубленного редуцированного, в отличие от случаев с огубленным и, где типичным вариантом ре­дуцированного является /, а не о, что ожидалось бы при «класси­ческом действии» губной аттракции (ср. ситуацию в киргизском). Это указывает на позднее вторичное появление данного уподобле­ния в башк. языке как частный случай гармонии редуцированных между собой. Действие аттракции ослабевает для гласных уда­ленных от первого слога, в частности, в третьем-четвертом сло­гах допустимо f- или «-образное произношение в зависимости от диалектов.

Башк. гласный первого слога о в свободных позициях (т.е. не в сочетаниях с глайдами) восходит к кыпч. *м. В непервых слогах он отражает кыпч. *«. Ср. башк. bojoq- ‘грустить, тосковать’ < кыпч. *bujtq- ‘замерзать, сжиматься (от холода)’, башк. bojor- ‘прика­зывать’ < кыпч. *bujir-, башк. bolan ‘лось’ < кыпч. *bulan, башк. Ьоіүа- ‘перемешивать’ < кыпч. *ЬиІүа-, башк. bolot ‘туча, облако’

• кыпч. *bulut, башк. bos- ‘быть раздражительным, возбуждаться’
• кыпч. *bus- (*р-), башк. Ьо8 ‘лед’ < кыпч. *buz ~ *muz, башк. boS- ‘причинять вред, разрушать’ < кыпч. *buz-, башк. ЬоЭ ‘пар’ < кыпч. *bus ‘пар, туман’, башк. Ьог- ‘крутить, вертеть, сверлить’ < кыпч. *bur-, башк. borsaq < кыпч. *burcaq ‘бобы, горох’, башк. bot ‘бедро’ < кыпч. *but, башк. solya- ‘обматывать’ < кыпч. *сиІүа-. башк. tojaq ‘копыто’ < кыпч. *tujaq, башк. tol ‘вдова, вдовец’ < кыпч. *tul, башк. tolom ‘коса’ < кыпч. *tulim, башк. tomsoq ‘морда’
• кыпч. *tumsiq, башк. tor- стоять’ < кыпч. *tur-, башк. to8‘соль’
• кыпч. *tu8, башк. tot- ‘держать’ < кыпч. *tut-, башк. jo8roq ‘ку­лак’ < кыпч. *3udriq, башк. jom- ‘закрывать глаза’ < кыпч. *зит-, башк. jomoro ‘круглый’ < кыпч. *зшпгі, башк. jomos ‘поручение’
• кыпч. *jumts ‘работа, поручение, дело’, башк. jomran ‘суслик’ < кыпч. *зшпгап ‘суслик, евражка’, башк. jomortqa ‘яйцо’ < кыпч. *3umirtqa, башк. jondoS ‘звезда’ (с вторичным -п-) < кыпч. *3uldiz, башк. joq- ‘прилипать’ < кыпч. *3uq-, башк. joqa ‘тонкий’ < кыпч.

*3u(w)q^a, башк. joron ‘лохмотья’ < кыпч. *зигіп, башк. jort ‘дом, жилище’ < кыпч. *зш1, башк. jot ‘джут, неурожай’ < кыпч. *зШ, башк. jot- ‘глотать’ < кыпч. *3ut-, башк. monar ‘дымка’ < кыпч. *munar, башк. тог) ‘уныние, печаль’ < кыпч. *mui] ‘печаль, стра­дание, мука’, башк. qoj- ‘лить, сыпать’ < кыпч. *quj-, башк. qojroq ‘хвост’ < кыпч. *qujriq, башк. qojas ‘солнце’ < кыпч. *qujas, башк. qol ‘слуга, раб’ < кыпч. *qul, башк. qola ‘саврасый, коричнева­тый’ < кыпч. *qula, башк. qolaq ‘ухо’ < кыпч. *qulaq, башк. qolas ‘сажень’ < кыпч. *qulac, башк. qolon ‘жеребенок’ < кыпч. *qul(i) п, башк. qor- ‘строить, устанавливать’ < кыпч. *qur-, башк. qoro ‘сухой’ < кыпч. *quri, башк. qorom ‘сажа, копоть’ < кыпч. *qurim, башк. qoroq ‘аркан’ < кыпч. *quriq, башк. qoros ‘острый’ < кыпч. *quric, башк. qorhaq ‘желудок’ < кыпч. *qursaq, башк. qort ‘червь’

• кыпч. *qurt, башк. qo9- ‘блевать’ < кыпч. *qus-, башк. qos ‘птица’
• кыпч. *qus, башк. qot ‘душа; счастье’ < кыпч. *qut, башк. holo ‘овес’ < кыпч. *suli, башк. hon- ‘протягивать’ < кыпч. *sun-, башк. ЬоЭ- ‘черпать’ < кыпч. *sus-, башк. os ‘конец, край’ < кыпч. *ис, башк. os- ‘лететь’ < кыпч. *ис-, башк. oja ‘гнездо’ < кыпч. *uja, башк. ojal- ‘стыдиться’ < кыпч. *ujal-, башк. ojos- ‘следовать, соот­ветствовать’ < кыпч. *ujis-, башк. ojoS- ‘неметь, цепенеть’ < кыпч. *uji-s-, башк. ojoq ‘чулки’ < кыпч. *uj»q, башк. olo- ‘выть’ < кыпч. *uli-, башк. oltan ‘подошва’ < кыпч. *ultan-, башк. onot- ‘забывать’
• кыпч. *unit-, башк. or- ‘бить, ударять’ < кыпч. *ur-, башк. ого ‘нарост, опухоль’ < кыпч. *urt, башк. orloq ‘семя’ < кыпч. *ur-liq, башк. о8оп ‘длинный’ < кыпч. *uzin, башк. osaq ‘клевета’ < кыпч. *usaq, башк. ot- ‘выигрывать, побеждать’ < кыпч. *ut-.

Иногда отмечается рефлексация башк. о на месте кыпч. *-i- пе­ред -т- типа башк. qomo8 ~ qimiS ‘кумыс, кисломолочный напи­ток’ < кыпч. *qimiz, но это вторичный процесс переноса огублен­ности сгубного носового согласного на гласный. Вторичная утеря огубленности редуцированного гласного и появление комплекса -iw- рассматривается выше, в разделе про башк. /.

• Башкирский гласный и является огубленным гласным за­днего ряда верхнего подъема. В своих, исконно кыпчакских, сло­вах встречается только в первом слоге. Он происходит из кыпч. *о, у которого было такое же ограничение на допустимость только в первом слоге. Кыпчакский гласный *о исторически характери­зовался дифтонгоидным произношением с м-образным призвуком в начале (т.е. типа рус. ударного о). Следы такого произношения наблюдаются и сейчас в языках ногайской подгруппы (казахском, каракалпакском и ногайском, ср. даже каз. otan ‘родина’ как осво­ение арабизма watan). Доминирование этого начального призвука привело к переходу кыпч. *о [“о] в гласный верхнего подъема и в башк. и поволжсоко-тат. (включая мишар.). Ср. башк. buj ‘дли­на, рост’ < кыпч. *Ьо5 ‘тело’, башк. buja- ‘красить’ < кыпч. *boja-, башк. buj8aq ‘холостой’ < кыпч. *bojdaq ‘валух, холостой’, башк. bul- ‘становиться’ < кыпч. *bol-, башк. Ьог ‘мел’ < кыпч. *bur, башк. burhiq ‘барсук’ < кыпч. *borsiq (*р-), башк. Ьи8 ‘серый’ < кыпч. *boz, башк. bus ‘свободный, пустой’ < кыпч. *bos, башк. butqa ‘каша’ < кыпч. *botqa, башк. buta ‘верблюжонок’ < кыпч. *bota, башк. susqa ‘свинья’ < кыпч. *cocqa, башк. sulaq ‘калека’ < кыпч. *colaq, башк. sum- ‘нырять’ < кыпч. *сош-, башк. suqi- ‘клевать’ < кыпч. *coqi-, башк. surtan ‘щука’ < кыпч. *cortan, башк. tup ‘весь, целиком’ < кыпч. *top, башк. tup ‘мяч’ < кыпч. *top, башк. tubirsiq ‘шишка (раст.)’ < кыпч. *tobirciq, башк. tupraq ‘земля, почва’ < кыпч. *topraq, башк. tubal ‘кузовок, лукошко’ < кыпч. *tobal, башк. tubiq ‘коленная чашечка’ < кыпч. *tobiq, башк. tuyin ‘обод’ < кыпч. *toyin, башк. tuj- ‘насыщаться’ < кыпч. *toj-, башк. tuj ‘праздник’ < кыпч. *toj, башк. tuqi- ‘ткать’ < кыпч. *toqi-, башк. tuqal ‘комо­лый’ < кыпч. *toqal, башк. tuqti ‘ягненок до полугода’ < кыпч. *toqli, башк. tub ‘полный’ < кыпч. *toli, башк. tug ‘мороз’ < кыпч. *tog, башк. tur ‘сеть’ < кыпч. *tor, башк. tu8 ‘береста’ < кыпч. *toz, башк. tu8an ‘пыль’ < кыпч. *tozan, башк. tut ‘ржавчина’ < кыпч. *tot, башк. juyari ‘наверх’ < кыпч. *зоүагі, башк. juj- ‘разрушать’ < кыпч. *3oj-, башк. jul ‘дорога’ < кыпч. *30!, башк. jun- ‘обтесывать, строгать’ < кыпч. *3011-, башк. juq ‘нет, нету’ < кыпч. *3oq, башк. juryan ‘одеяло’ < кыпч. *зогуап, башк. mujin ‘шея’ < кыпч. *moj(i) п, башк. диал. munsaq ‘бусы’ < кыпч. *moncaq, башк. qusqar ‘ба­ран’ < кыпч. *qocqar, башк. quj- ‘класть’ < кыпч. *qoj-, башк. qujn-i ‘подмышка’ < кыпч. *qoj(i)n, башк. qujan ‘заяц’ < кыпч. *qojan, башк. quji ‘густой, толстый’ < кыпч. *qoji, башк. qul ‘рука’ < кыпч. *qol, башк. qum ‘вьючное верблюжье седло’ < кыпч. *qom, башк. qumta ‘ящик’ < кыпч. *qomta, башк. qugir ‘желтовато-бурый’ < кыпч. *qogir, башк. quij*8 ‘жук’ < кыпч. *qogiz, башк. up- ‘сосать, глотать’ < кыпч. *ор-, башк. uj- ‘долбить’ < кыпч. *oj-, башк. ujin ‘игра’ < кыпч. *oj(i)n, башк. uq ‘стрела’ < кыпч. *oq, башк. uqa ‘по- зумент’ < кыпч. *oqa, башк. uqi- ‘звать, читать⁷ < кыпч. *oqt-, uqra ‘бычачий овод⁷ < кыпч. *oqra ‘прыщ⁷, башк. ul ‘тот⁷ < кыпч. *о1, башк. ulaq ‘желоб⁷ < кыпч. *olaq, башк. umir- ‘отламывать⁷ < кыпч. *omtr-, башк. un ‘десять⁷ < кыпч. *оп, башк. ug ‘правый⁷ < кыпч. *од, башк. umir- ‘ломать, отламывать⁷ < кыпч. *umir-, башк. urin ‘место⁷ < кыпч. *or(i)n, башк. uram ‘улица⁷ < кыпч. *oram, башк. urman ‘лес⁷ < кыпч. *orman, башк. ut ‘огонь⁷ < кыпч. *ot, башк. utib ‘тридцать⁷ < кыпч. *ottz, башк. utaw ‘комната⁷ < кыпч. *otaw, башк. utraw ‘остров⁷ < кыпч. *otraw, башк. и5- ‘бежать, спасаться⁷ < кыпч. *oz-, башк. u9al ‘плохой⁷ < кыпч. *osal, башк. һиүап ‘лук (растение)⁷ < кыпч. *so\an, башк. huj- ‘сдирать кожу⁷ < кыпч. *soj- , башк. huq- ‘бить, удараять⁷ < кыпч. *soq-, башк. hul ‘левый⁷ < кыпч. *sol, башк. huli- ‘вянуть, чахнуть⁷ < кыпч. *soli-, башк. hunar ‘собачья охота⁷ < кыпч. *sonar~ -m-, башк. hog ‘зад⁷ < кыпч. *sog, башк. hur- ‘сосать⁷ < кыпч. *sor-, башк. hub- ‘тащить⁷ < кыпч. *soz- , башк. su-l ‘этот⁷ < кыпч. *so-.

Башкирский гласный нижнего подъема г будет рассмотрен по­сле остальных гласных переднего сингармонистического ряда, что связано с его неоднозначными источниками происхождения.

• Башкирский гласный е характеризуется средним подъе­мом и передне-средним рядом. Относительно рус. гласного е он немного сдвинут по направлению к среднему ряду, не имеет диф- тонгоидной артикуляции, наблюдаемой для ударного рус. ё, и яв­ляется редуцированным гласным, по долготе уступающим i и а. Он восходит к кыпч. */’ как в первых, так и в непервых слогах. Ср. башк. bes- ‘резать⁷ < кыпч. *bic-, башк. bej- ‘танцевать⁷ < кыпч. *bij-, башк. beje ‘кобыла⁷ < кыпч. *bije, башк. Ьеб ‘мы⁷ < кыпч. *biz, башк. Ьеб ‘шило⁷ < кыпч. *biz, башк. bel- ‘знать⁷ < кыпч. *bil- , башк. belek ‘предплечье⁷ < кыпч. *bilek, башк. belew ‘точило⁷ < кыпч. *bilew, башк. Ьег ‘один⁷ < кыпч. *bir, башк. bes- ‘свариться, созреть, стать готовым⁷ < кыпч. *bis, башк. bes- ‘болтать, взби­вать⁷ < кыпч. *bis- (*р-), башк. tej- ‘касаться, достигать⁷ < кыпч. *tij-, башк. tejen ‘белка’ < кыпч. *tijin, башк. teke ‘вертикальный⁷ < кыпч. *tike, башк. tel ‘язык⁷ < кыпч. *til, башк. tel- ‘расщеплять⁷ < кыпч. *til-, башк. tente- ‘искать, обыскивать⁷ < кыпч. *tinti-, башк. tere-⁷опираться⁷ < кыпч. *tire-, башк. tere ‘живой⁷ < кыпч. *tiri, башк. teb ‘колено⁷ < кыпч. *tiz-e, башк. teb- ‘нанизывать⁷ < кыпч. *tiz-, башк. tes ‘зуб⁷ < кыпч. *tis, башк. kej- ‘надевать⁷ < кыпч. *kij- , башк. es ‘внутренняя часть’ < кыпч. *ic, башк. es- ‘пить’ < кыпч. *ic-, башк. ije ‘хозяин’ < кыпч. *ije, башк. ejer- ‘следовать’ < кыпч. *ijer-, башк. ejer ‘седло’ < кыпч. *ijer, башк. el- ‘вешать на, цеплять’
• кыпч. *il-, башк. elek ‘вперед, впереди’ < кыпч. *ilik, башк. епе ‘младший брат’ < кыпч. * ini, башк. епе ‘игла’ < кыпч. *i(j)ne, башк. ere ‘грубый, крупный’ < кыпч. *iri, башк. егеп ‘гной’ < кыпч. *irin, башк. е§ ‘след’ < кыпч. *iz, башк. es ‘работа, дело’ < кыпч. *is, башк. et ‘собака’ < кыпч. *it, башк. et- ‘толкать, пихать’ < кыпч. *it-, башк. jebe- ‘мокнуть’ < кыпч. *зіЬі-, башк. jep ‘нитка’ < кыпч. *ЗІр, башк. jek ‘шов’ < кыпч. *зік, башк. jejen ‘племянник’ < кыпч. *3ijen, башк. jeget ‘храбрец’ < кыпч. *3igit, башк. jelek ‘костный мозг’ < кыпч. *зі1ік, башк. jen ‘содержимое кишок’ < кыпч. *зіп ~ ЗШ, башк. jeren- ‘испытывать отвращение’ < кыпч. *3i(j)ren-, башк. kese ‘маленький’ < кыпч. *kici, башк. keje8 ‘войлок’ < кыпч. *kijiz, башк. kendek ‘пуп’ < кыпч. *kindik, башк. ker ‘грязь’ < кыпч. *kir, башк. ker- ‘входить’ < кыпч. *kir-, башк. kerpek ‘ресница’ < кыпч. *kirpik, башк. keres ‘тетива’ < кыпч. *kiris, башк. kes ‘соболь’ < кыпч. *kis, башк. kese ‘человек’ < кыпч. *kisi ‘человек, мужчина’, башк. meje ‘мозг’ < кыпч. *miji ~ *mije, башк. men- < кыпч. *min- ‘ехать верхом’, башк. helk- ‘встряхивать’ < кыпч. *silk-, башк. sensek ‘голень’ (с ассимиляцией согласных) < кыпч. *sincik, башк. һец- ‘погружаться’ < кыпч. *siij-, башк. herjer ‘сухожилие, вена’ < кыпч. *siqir, башк. heql-e ‘старшая сестра’ < кыпч. *sit)(i)l, башк. heper- ‘подметать’ < кыпч. *sipir— *sipir-, башк. herke ‘гнида’ < кыпч. *sirke, башк. herke ‘уксус’ < кыпч. *sirke, башк. һеб ‘вы’ < кыпч. *siz, башк. ses ‘вертел’ < кыпч. *sis, башк. ses- ‘пухнуть’ < кыпч. *sis-, башк. tigeS ‘ровный’ < кыпч. *tegiz, башк kiirner ‘уголь’
• кыпч. *komir, башк. kiker- ‘рыгать’ < кыпч. *kekir-, башк. kilen ‘невестка’ < кыпч. *kelin, башк. kinder ‘конопля’ < кыпч. *kendir, башк. liken- ‘раскаиваться, сожалеть’ < кыпч. *6kin-, башк. Uge5 ‘бык, вол’ < кыпч. *6

Другим источником башк. е первого слога является кыпч. *е в анлаутной (начальной) последовательности *je-, дающей в башк. je- вместо ожидаемого «ji-. Фактически это вторичный внутрибаш- кирский переход, представляющий из себя сокращение гласного промежуточной последовательности «ji- рядом с палатальным глайдом. Ср. башк. jek- ‘запрягать’ < кыпч. *зек-, башк. jel- ‘бе­жать рысью’ < кыпч. *зе1-, башк. jel ‘ветер’ < кыпч. *зе1, башк.

jelem ‘клей’ < кыпч. *зе1іт, башк. jelen ‘вымя’ < кыпч. *зе1іп, башк. jemes ‘овощи, фрукты’ < кыпч. *зеті§, башк. jerj- ‘победить’

• кыпч. *зед-, башк. jeqel ‘легкий’ < кыпч. *зеді1, башк. jer ‘земля’
• кыпч. *зег. Кроме того, аналогично развитию кыпч. *и перед ста­рым *-aw в башкирский -/-, отмечается развитие контекста *-uj- в башк. -ej- перед *-ew\ башк. kejew ‘зять’ < кыпч. *kUjew.
• Башкирский гласный / является неогубленным гласным переднего ряда верхнего подъема. Встречается лишь в первом слоге, в непервых слогах для исконных основ он нехарактерен, по говорам в такой позиции он может отражать последовательность «-ej. Этот гласный восходит к кыпч. *е первого слога в абсолют­ном большинстве немаркированных позиций. Как и кыпчакский гласный *о, он характеризовался дифтонгоидным произношением с /-образным призвуком в начале (т.е. типа рус. ударного ё). Сле­ды такого произношения наблюдаются и сейчас в языках ногай­ской подгруппы (казахском, каракалпакском и ногайском, где этот гласный произносится как ie). Доминирование этого начального призвука привело к переходу в первом слоге кыпч. *е [¹е] в гласный верхнего подъема / в башк. и поволжско-тат. (включая мишар.). Например, башк. bik ‘крепкий, прочный’ < кыпч. *bek, башк. bikre ‘стерлядь’ < кыпч. *bekire, башк. bil ‘поясница’ < кыпч. *bel, башк. bir- ‘дать, давать’ < кыпч. *ber-, башк. birek ‘твердый, крепкий’ < кыпч. *berik, башк. birt- ‘ломать, вредить’ < кыпч. *bert-, башк. Ы8 ‘железа’ < кыпч. *bez ‘железа, шрам’, башк. Ы5- ‘ненавидеть’
• кыпч. *bez-, башк. bit ‘лицо’ < кыпч. *bet, башк. sike ‘висок’ < кыпч. *секе ‘висок, скула’, башк. sirjertke ‘кузнечик’ (с вторич­ной назализацией) < кыпч. *cegirtke, башк. sir ‘болезнь’ < кыпч. *сег, башк. sirt- ‘щелкать’ < кыпч. *cert-, башк. sis- ‘развязывать, снять (одежду)’ (с ассимиляцией) < кыпч. *ses— sec-, башк. ti- ‘говорить’ < кыпч. *te-, башк. tik ‘единственный, только’ < кыпч. *tek, башк. tigeS ‘ровный’ < кыпч. *tegiz, башк. til- ‘отдать теленка другой матке’ < кыпч. *tel-, башк. tile, tilbe ‘глупый’ < кыпч. *teli, *telbe (*d-), башк. tip- ‘топтать’ < кыпч. *tep-, башк. tiben ‘большая игла’ < кыпч. *teben, башк. tir ‘пот’ < кыпч. *ter, башк. tir- ‘соби­рать’ < кыпч. *ter-, башк. tire ‘кожа, шкура’ < кыпч. *teri, башк. tirbel- ‘качаться, двигаться’ < кыпч. *terbe-l~ -п, башк. tirge- ‘упре­кать, ругать’ < кыпч. *terge-, башк. tirek ‘тополь’ < кыпч. *terek ‘тополь, дерево’, башк. tiSek ‘навоз’ < кыпч. *tezek, башк. tis- ‘ды- рявить’ < кыпч. *tes-, башк. igew ‘напильник’ < кыпч. *egew, башк. ik- ‘сеять’ < кыпч. *ek-, башк. iger ‘волкодав’ < кыпч. *eger ‘порода собак’, башк. ike ‘два’ < кыпч. *eki, башк. ilek ‘сито’ < кыпч. *elek, башк. ilek ‘косуля’ < кыпч. *elik, башк. ilt- ‘доставить’ < кыпч. *elt- , башк. imgek ‘страдание, болезнь’ < кыпч. *emgek, башк. in- ‘спу­скаться’ < кыпч. *еп-, башк. ine ‘мать’ < кыпч. *ene ~ ana, башк. inse ‘подарок’ < кыпч. *enci, башк. inde ‘сейчас, теперь’ < кыпч. *endi, башк. integ- ‘страдать’ < кыпч. *entig-, башк. iij ‘ширина’
• кыпч. *ец, башк. iq ‘очень’ < кыпч. *eq, башк. ir ‘мужчина’ < кыпч. *ег, башк. ire- ‘таять’ < кыпч. *eri-, башк irte ‘рано, утром’ < кыпч. *erte, башк. irkek ‘самец’ < кыпч. *erkek, башк. І& ‘память, рассудок’ < кыпч. *es, башк. iOke ‘старый’ < кыпч. *eski, башк. іЭег- ‘напиваться’ < кыпч. *esir-, башк. is- ‘вить, сучить’ < кыпч. *es-, башк. isek ‘осел’ < кыпч. *esek, башк. iset- ‘слышать’ < кыпч. *esit-, башк. isek ‘дверь’ < кыпч. *esik, башк. it ‘мясо’ < кыпч. *et, башк. it- ‘устраивать, делать’ < кыпч. *et-, башк. itek ‘подол, край одежды’ < кыпч. *etek, башк. І8- ‘разминать’ < кыпч. *ez-, башк. kis- ‘переходить вброд’ < кыпч. *кес-, башк. kis, kise ‘вечер’ < кыпч. *кес-е, башк. kiker- ‘рыгать’ < кыпч. *kekir-, башк. kil- ‘при­ходить’ < кыпч. *kel-, башк. kilen ‘невестка, сноха’ < кыпч. *kel(i) п, башк. kile ‘ступка’ < кыпч. *kili, башк. kim ‘кто’ < кыпч. *kem, башк. kimek ‘губчатая кость’ < кыпч. *kemik ‘кость, хрящ’, башк. kinder ‘конопля’ < кыпч. *kendir, башк. kiq ‘широкий’ < кыпч. *keq, башк. kip- ‘высыхать’ < кыпч. *кер-, башк. kir- ‘напяливать, натягивать’ < кыпч. *ker-, башк. kirege ‘решетка юрты’ < кыпч. *kerege, башк. диал. ki8e ‘насечка (на стреле)’ < кыпч. *kez, башк. ki&- ‘резать’ < кыпч. *kes-, башк. kit- ‘уходить’ < кыпч. *ket-, башк. kit- ‘делать зарубку’ < кыпч. *ket-, башк. miles ‘рябина’ < кыпч. *melis, башк. min ‘я’ < кыпч. *men, башк. miq ‘родинка’ < кыпч. *meq, башк. ni ‘что’ < кыпч. *пе, башк. hipkel ‘веснушки, сыпь’
• кыпч. *sep-kil, башк. hiker- ‘прыгать, скакать’ < кыпч. *sekir-, башк. himeS ‘толстый’ < кыпч. *semiz, башк. hin ‘ты’ < кыпч. *sen, башк. ҺІ8- ‘чувствовать, понимать’ < кыпч. *sez-.
• Башкирский гласный б характеризуется средним подъ­емом и является гласным переднесреднего ряда, немного сдви­нутым в сторону среднего ряда относительно неогубленного е. Этот гласный является редуцированным, и он короче е, i и и. Он образует огубленную пару к е, также редуцированному, а внутри аффиксальных морфем вступает с ним в чередования. Появление огубленного о в непервом слоге связано с наличием или отсут­ствием огубленного о первого слога. Т.е. лабиальная аттракция (уподобление по огубленности) в баш. распространяется только на случаи после первого огубленного редуцированного, в отличие от случаев с огубленным и, где типичным вариантом редуциро­ванного является е, а не б, что ожидалось бы при «классическом действии» губной аттракции (ср. ситуацию в киргизском). Это типично башкирский частный случай гармонии редуцированных между собой. Аналог ему отмечается также в части чувашских ди­алектов. Действие аттракции ослабевает для гласных удаленных от первого слога, в частности, в третьем-четвертом слогах допу­стимо е- или е-образное произношение в зависимости от диалек­тов. Башк. гласный первого слога о в свободных позициях (т.е. не в сочетаниях с глайдами) восходит к кыпч. *и. В непервых слогах он отражает кыпч. */ после башк. огубленного редуцированного. Ср. башк. bot- ‘кончаться, завершаться’ < кыпч. *biit-, башк. Ьб- jor ‘почки (анат.)’ < кыпч. *bujir-ek, башк. bol- ‘разоряться, ни­щать’ < кыпч. *biil- ‘разрушаться, разоряться’, башк. Ьбгб ‘почка (раст.) < кыпч. *biiri ‘почка, нарост, зернышко’, башк. borse ‘бло­ха’ < кыпч. *burce, башк. borSogrn ‘костяника’ < кыпч. *biirligen ~ *bulrigen ‘вид ягоды’, башк. soge ‘стерлядь’ < кыпч. *cuke, башк. toj- ‘завязывать’ < кыпч. *tiij-, башк. tos- ‘падать, спускаться’ < кыпч. *tus-, башк. tos ‘сон’ < кыпч. *tiis, башк. top ‘дно’ < кыпч. *tup, башк. to8-lok ‘прямота предмета’ < кыпч. *tiiz ‘прямой, ров­ный’, башк. kol ‘пепел, зола’ < кыпч. *kiil, башк. kojeS ‘гордый, заносчивый’ < кыпч. *kujez, башк. kos ‘сила’ < кыпч. *kiic, башк. kot- ‘ждать; пасти’ < кыпч. *kiit-, башк. коп ‘день’ < кыпч. *kiin, башк. koje ‘моль’ < кыпч. *kiije, башк. кб8 ‘осень’ < кыпч. *kuz, башк. joro- ‘ходить’ < кыпч. *зіігі-, башк. jok ‘груз, вьюк’ < кыпч. *3йк, башк. jogon- ‘кланяться’ < кыпч. *3iigin-, башк. kojoS ‘ковер’
• кыпч. *kiijiz, башк. kosol ‘крыса, крот’ < кыпч. *kiisil, башк. kort ‘сугроб’ < кыпч. *kiirt, башк. кббгп ‘хорек, ласка’ < кыпч. *kuzen, башк. ojor ‘стадо, стая’ < кыпч. *iijir, башк. holok ‘пиявка’ < кыпч. *siilik, башк. horjgo ‘копье’ < кыпч. *siii]gi, башк. Һ68- ‘цедить’ < кыпч. *siiz-, башк. hoj-’любить’ < кыпч. *siij-, башк. hot ‘молоко’
• кыпч. *siit, башк. hojek ‘кость’ < кыпч. *siijek, башк. tolko ‘лиса’
• кыпч. *tiilki, башк. ton ‘ночь’ < кыпч. *tiin, башк. oson ‘потому что’ < кыпч. *ucin, башк. ork- ‘бояться’ < кыпч. *iirk, башк. 65- ‘об­рывать, сорвать’ < кыпч. *uz- ‘рвать, уничтожать’, башк. ot- ‘опа­лить’ < кыпч. *ut-.
• Башк. гласный и является огубленным гласным перед- не-среднего ряда верхнего подъема (немного сдвинут в сторону среднего ряда). В своих, исконно кыпчакских, словах встречается только в первом слоге. Он происходит из кыпч. *д,у которого было аналогичное ограничение на допустимость только в первом слоге. Кыпчакский гласный характеризовался дифтонгоидным произно­шением с и-образным призвуком в начале (как и кыпч. *о). Следы такого произношения обнаруживаются в современных языках но­гайской подгруппы (казахском, каракалпакском и ногайском). До­минирование этого начального призвука привело к переходу кыпч. *о [“д] в гласный верхнего подъема и в башк. и поволжско-тат. (включая мишар.). Ср. башк. biikSe ‘коротышка’ < кыпч. *bokse ‘зоб, пузо’, башк. biil- ‘делить, отделять’ < кыпч. *Ьб1-, башк. biirk ‘шапка’ < кыпч. *bork, башк btire ‘волк’ < кыпч. *bori, башк. si.il ‘пустыня’ < кыпч. *сб1 ‘степь’, башк. sup ‘мусор’ < кыпч. *сбр, башк. till ‘плодовитость; женская половая клетка’ < кыпч. *tol ‘потомство, приплод’, башк. tiis ‘грудь’ < кыпч. *tos, башк. dort ‘четыре’ < кыпч. *tort (*d-), башк. tuse- ‘стелить¹ < кыпч. *tose-, башк. Ш5- ‘терпеть, переносить’ < кыпч. *toz-, башк. tiir ‘почет­ное место’ < кыпч. *tor, башк. kiis- ‘кочевать’ < кыпч. *кбс-, башк. kiik ‘синий, зеленый’ < кыпч. *kok, башк. кип ‘дубленая шкура’ < кыпч. *коп, башк. kiiqel ‘дух, настроение, сердце’ < кыпч. *koi]il, башк. juke ‘липа’ < кыпч. *збке, башк. kiiSe ‘крупа, каша’ < кыпч. *koze, башк. kunek ‘ведро’ < кыпч. *konek, башк. kul ‘озеро’ < кыпч. *kol, башк. kiimer ‘уголь’ < кыпч. *komir, башк. kiip ‘много’ < кыпч. *кбр, башк. kiibek (устар.) ‘собака’ < кыпч. *kobek, башк. kiirpe ‘новорожденный’ < кыпч. *кбгре, башк. us ‘месть, гнев’ < кыпч. *бс, башк. iikse ‘пятка, каблук’ < кыпч. *бксе, башк. Uge5 ‘вол’ < кыпч. *6giz, башк. iil- ‘умирать’ < кыпч. *61-, башк. iiqeS ‘плесень’ < кыпч. *or)ez ‘слизь, налет’, башк. uqes ‘дыхательное горло’ < кыпч. *6дес, башк. iipke ‘легкое’ < кыпч. *брке, башк. иг- ‘плести’ < кыпч. *бг-, башк. iirt ‘степной пожар’ < кыпч. *6rt, башк. ііӘ- ‘расти’ < кыпч. *6s-, башк. ut ‘желчь’ < кыпч. *6t, башк. hun- ‘гаснуть’ < кыпч. *son-, башк. Һіі8 ‘слово’ < кыпч. *soz.
• Башкирский гласный г является гласным передне-сред- него ряда нижнего (или нижне-среднего) подъема. Встречается в любых слогах. После огубленных гласных первого слога имеет не­большую огубленность, не отмечаемую в орфографии. На то, что она в таких случаях присутствовала и раньше, косвенно указывает развитие типа башк. kejew ‘зять’ < кыпч. *kiijew через промежу­точную ступень «kejew ~ «kojew с вторичной трактовкой появ­ления огубленного гласного второго слога не благодаря первому кыпч. *-и-, а из-за огубленности второго элемента глайдового со­четания. В непервых слогах этот башк. гласный восходит к кыпч. *-е-, и даже можно говорить, что он практически является един­ственным рефлексом кыпч. *-е- в непервых слогах. При морфо- нологических чередованиях гласных аффикса он составляет пару к -а-. Ср. башк. bije ‘кобыла’ < кыпч. *bije, башк. bilek ‘запястье, предплечье’ < кыпч. *bilek, башк. bojen ‘двенадцатиперстная киш­ка’ < кыпч. *biijen, башк. borse ‘блоха’ < кыпч. *biirce, башк. igew ‘напильник’ < кыпч. *egew, башк. irkek ‘самец’ <кыпч. *erkek, башк. hojek ‘кость’ < кыпч. *siii]ek, башк. iipke ‘легкое’ < кыпч. *брке, башк. jorek ‘сердце’ < кыпч. *зіігек, башк. kojc8 ‘гордый, надменный’ < кыпч. *kujez, башк. koje ‘моль’ < кыпч. *kUje, башк. jejen ‘племянник’ < кыпч. *зуеп.
• В первом слоге башк. с является развитием двух исто­рически отличавшихся гласных, что было уже отмечено первыми исследователями (Н. К. Дмитриев, М. Рясянен), разбиравшими соответствия фонетики башкирского и других тюркских языков. Сложилась следующая традиция объяснения: часть случаев явля­ется развитием пратюрк. *а (соответственно и кыпч. *а) рядом с палатальным согласным, часть случаев, соответствий башк. -г-для -е- первого слога трактуется как заимствования из сопредельных языков при обычной рефлексации *е >/ в первом слоге. Чаще, просто отмечается второй переход с оговоркой, что он происхо­дит в невыясненных условиях. При внимателном рассмотрении появления башк. -г- из гласного заднего ряда -а- оказывается, что даное утверждение не проходит. Есть случаи отражения пратюрк. (кыпч.) *а > е рядом с непалатальными согласными, также отме­чены случаи отсутствия перехода при находящемся рядом пала­тальном согласном, например, кыпч. *ari- ‘пчела’ > башк. ere-yort ‘трутень’, кыпч. *ас- ‘открывать’ > башк. as-. Во многом похожее развитие в соответствующих словах фиксируется и для татарско­го языка, таким образом случаи с открытым гласным -г- следует рассматривать в комплексе, учитывая данные башкирского, татар­ского и контактирующего с башкирским казахского языка кып- чакской подгруппы. В первой группе развития из заднерядного гласного в казахском отмечаются только случаи с -а-, что, кста­ти, типично и для других кыпчакских языков, во второй группе в основах исторического переднего ряда – в казахском уже присут­ствует -е-, -Е-, -б-.
• Анализируя случаи исторического заднего ряда (группа «А») обнаруживается, что татарская рефлексация фактически вы­водится из рефлексации в башкирском языке с некоторыми огра­ничениями. В некоторых контекстах присутствует тат. отражение -а-, как и в остальных кыпч. языках, при башк. -е- (вначале дается фонотактический консонантный костяк кыпч. основы):

cATV- > тат. catirda- ‘трещать, треснуть’ ~ башк. seterle- ‘тре­щать, тараторить’, раннее заимствование тат. catir ‘шатер’ ~ башк. setre ‘покрывало, занавес’ с пометой уст., книжн.

3ATV- > тат. jatis ‘сипатичный’ ~ башк. jetes ‘удобный’.

(?) sATV- > тат. satas- ‘бредить’ ~ башк. hctew ‘несообразитель­ный’, hatas- ‘бредить’.

В остальных случаях перед -TV- будет и в башк., и в тат. -с-, но наблюдается одиночное исключение тат. tatim ‘сладковатый’ ~ башк. разг. tetem.

cAKV- > тат. -caga ‘малый, маленький’ (ср. bala-caga) ~ башк. segej-sogej, тат. cagir ‘бадан’ – башк. srger ~ saytr ‘светло-голубой, зеленовато-голубой’.

Случаи для контекстов 3AKV-, sAKV неизвестны. cAPV- > тат. cabtrtkt ‘сыпь’ ~ башк. srbertke, диал. sabirtqi ‘сыпь’, тат. сеЬеіепіі, диал. cabalanu ‘метаться, суетиться’ ~ башк. sebelenew ‘махать (ногами и руками от нетерпения)’.

3APV- > тат. jabis- ‘прилипать’ ~ башк. jrbes-, тат. jafrak (< «japiraq) ‘лист’ ~башк. jeprcj ‘разросшийся куст’ и japraq ‘лист’.

(?) sALPV-, sALMV > тат. salpi-salmak ‘медленно, неторопли­во’, salpi- ‘обвислый, слабый’ ~ башк. hrlpe, halpi, тат. salmak ‘тя­желый’ ~ башк. hrlmek.

Таким образом в тат. вторично восстанавливается -а-, или не происходит перехода *-а- > -е- в открытом слоге перед непала­тальным смычным согласным после первого палатального соглас­ного или спиранта s-. Стоит отметить, что случаи с начальным *s- могут быть связаны с вторичным башкирским инновативным переходом, на это указывают дублеты и переднерядные варианты в аффиксальных случаях. Таким образом их следует исключить из данного набора контекстов и рассматривать отдельно. При интер­претации тат.-башк. несоответствий первого гласного в этих слу­чаях можно считать, что тат. развитие связано с нефонематичным удлинением гласного открытого слога.

Есть несколько случаев перехода *а > е с AR- в сочетании с последующим согласным в башк., ср. тат. arkan ‘аркан’ ~ башк. erketew ‘веревка (бортевая) и arqan ‘толстая веревка’, тат. аг- ‘уста­вать’ ~ башк. аг- и ergendek ‘хилый’, тат. armaj ‘палач’ ~ башк. уст. ermej, armaj. В данных примерах уже отмечены заднерядные варианты в башк., таким образом здесь уже может быть трактов­ка как собственно внутрибашкирского развития, в частности, уже связанного с башк. аффиксацией.

• Анализ контекстов перехода кыпч. *а > е в поволжских языках позволяет сформулировать следующее правило:

переход кыпч. *а в передний сингармонистический ряд проис­ходит при наличии двух палатальных или палатализованных согласных.

Данное правило действует для неразложимых основ, основ с затемненной деривацией, но не распространяется на продуктив­ные словообразовательные и словоизменительные суффиксы. Сюда входят исконные кыпчакские палатальные *с (> башк. s), *3 (> башк. j), *s (> башк. s), *j (> башк. j). Палатализованные или мягкие согласные существовали на определенном этапе – и в эту группу входят только дентальные L, R, N, Т, впоследствии совпав­шие с обычными L, R, N, Т, т.е. башк. I, г, n, t, (?) 5. Частично эти согласные имели вторичное происхождение. Во-первых, они встречались в сочетании с последующим согласным. Во-вторых, они появлялись, будучи вторым элементом сочетаний с первым L, R (обычно для второго Т) и после единственного палатального, способного вступать в сочетания, т.е. -j-. Ср. случаи, приведенные ниже, где в скобочках дается консонантный костяк с подчеркну­тыми актуальными палатальными и палатализованными соглас­ными:

• Аффриката и *j

кыпч. *3aj (за]) ‘лето’ > башк. jej, тат. z ej;

кыпч. *3aj- (за]-) ‘раскидывать, простирать’ > башк. jej-, тат.

ie}-;

кыпч. *3aj(a) (за]а) ‘лук (оружие)’ > башк. jeje, тат. zeje; кыпч. *3ajaw (3ajaw) ‘пешком, пеший’ > башк. jejew, тат. iejew; кыпч. *3ajma (за]та) ‘лепешка; покрывало’; кыпч. *3ajpaq (за]РАК) ‘плоский, неглубокий’ > башк. jejpek, диал. jejpe, при каз. zajpaq;

кыпч. *3ajran (за]Яап) ‘джейран, антилопа’ > башк. jejren, тат. zejren, при каз. zajran;

кыпч. *загі- (3aRij-n ~3_aRi) ‘будущий год’ > башк. jerin (здесь башк. -i- непервого слога может отражать только сочетание про­межуточного «-І- с <<-j-), тат. jeren;

кыпч. *3apra-j (зарЯа]) > башк. jeprej, диал. jeprejew ‘разрос­шийся (куст)’ – это локальный дериват от той же основы, что и кыпч. *3apraq ‘лист’ > башк. japraq, тат. jafrak, каз. zapiraq;

кыпч. *caj (caj) ‘чай’ > башк. sej, тат. cej, каз. saj – освоенное заимствование;

кыпч. *cajir (cajiR ~ ? cajRi) ‘смола’ > тат. cejer, каз. sajir; кыпч. *cajna- (cajNa-) ‘жевать’ > башк. sejne-, тат. cejne-, каз. saj па-.

кыпч. *ca\a-j ~ -п (caKa-j) ‘малый, маленький’ > башк. segej- sogej, тат. -caga, bala-caga ‘малыш’ (без конечного -j и без уперед- нения), каз. saytn.

кыпч. *caq»-j (caKi-j, -LTaK) ‘суслик’ > башк. sekej, каз. saqildaq tisqan ‘пищуха’;

кыпч. *capa(j)- (?) (caPa(j)-) ‘шлепать’ > башк. sepe-, тат. сере-, каз. sapalaq ‘пощечина’;

кыпч. *capa(j)Lan- (?) (caPa(j)Lan-) ‘махать (ногами и руками от нетерпения)’ > башк. sebelen-, тат. cebelen-, диал. cabalan- ‘метать­ся, суетиться’;

• Две аффрикаты

кыпч. *запс(г)- (3aNc-) ‘сплющивать, крепко бить’ > башк. jens-, jensek ‘имеющий вмятину, сплюснутый’, тат. jenc-, jencek;

кыпч. *3arpicaq (?) (заЯРісаК) ‘барабанная перепонка’ > башк. jerpesek, не исключено, что эта лексема имеет передний ряд;

кыпч. *за1с(і)- (?) (заЦс)-) ‘достигнуть желаемого’ > башк. jels- , если с этой основой связано тат. zelep itii ‘привлекать, распола­гать к себе’, то тогда основа имеет передний ряд;

кыпч. *3atac ~ -d- (3atac) ‘дужка куриной кости’ > башк. jetes, тат. jedec — раннее замствование, здесь также не исключен перед­ний ряд.

кыпч. *сас (баб) ‘волос’ > башк. ses, тат. бес; кыпч. *сас- (сас-) ‘сеять’ > башк. ses-, тат. беб- кыпч. *саса- (баба-) ‘поперхнуться, закашляться’ > башк. sese-, тат. себе-, каз.. sasal-;

кыпч. *caca-q (баба-К) ‘бахрома, кисть’ > башк. sesek, sese ‘ко­пытная щетка’, каз. sasaq;

кыпч. *cacaw (cacaw) ‘редкий, негустой’ > башк. sesew, каз. Sasaw-lan- ‘отбиться, отделиться, уединиться’;

кыпч. *сасга- (сабга-) ‘брызгать’ > башк. sesre-, тат. сесге-, каз. sasiral-;

кыпч. *сатса (батба) ‘кайма, узор’ > башк. semse ‘узор в виде улиток’, тат. сетсе, здесь не исключен и старый передний ряд; кыпч. *canc- (caNc-) ‘колоть, вонзать’ > башк. sense-, тат. сепс-; кыпч. *сарс- (баРб-) ‘горячиться, сердиться’ > башк. seps-, тат. серб-, каз. saps- ‘прыгать’

кыпч. *сарс- (баРб-) ‘брызгать струйкой’ > башк. caus. septer- < «seps-ter-, каз. saps- ‘бить фонтаном’

кыпч. *cabircaq (caPiRcaK) ‘тухлый, протухший’ > тат. cebercek – не исключен старый передний ряд;

кыпч. *cab(ir)c- (caP(iR)ciK) ‘трясогузка’ > башк. sepsek, диал. sebersek, sebersew, ‘кулик’ sepsew, тат. cepercek, диал. cebercek – не исключен старый передний ряд;

• Аффриката и старый шипящий спирант, два шипящихспиранта

кыпч. *за§ (за§) ‘молодой, сырой’ > башк. jes, тат. jes; кыпч. *за! (за!) ‘возраст’ > башк. jes, jeser ‘годовалый’, тат. jes, jesew ‘годовалый’;

кыпч. *за! (за!) ‘слеза’ > башк. je!-ke5ew, диал. je!erj-ge5ew ‘на­ливаться слезами’, je!kek ‘слезящийся’, je!le ‘в слезах’, тат. je!;

кыпч. *за!іІ -сі (за!іЬ, за!іЬ-бі) ‘зеленый’ > башк. je!el-zei]ger, je!else ‘зелень, овощи’, тат. je!el, je!elce ‘зелень, овощи’;

кыпч. *за§іп(-) (за§іп) ‘молния; сверкать’ > башк. jesen, jes(e)n-, тат. jesen, jes(e)n-;

кыпч. *за§іп-, *за§іг- (за|і-п-, -г-) ‘прятать(ся)’ > башк. jesen-, тат. jeser-;

кыпч. *заЬі§- (заРі§-) ‘прилипать, прицепляться, приставать’ > башк. jebes-, тат. jabts-, здесь в башк. воспринимается как нераз­ложимая основа;

кыпч. *заб§ (за’П§) ‘удобный’ > башк. jetes, тат. jatis ‘симпатич­ный’ (ср. выше о проблеме тат. и башк. несоответствий);

кыпч. *зап (запа-§а) ‘бок’ > башк. jeneS, jenese ‘рядом, около’, тат-jan ‘бок’.

кыпч. *sas-qa (sas-Ka) ‘норка (зверек)’ > башк. se§ke, тат. seske, каз. saskiizen ‘хорек’;

• Аффриката. *) и L

кыпч. *3alpa-q (заЬРа-) ‘плоский, приплюснутый’ > башк. jelpek, jelpej- ‘стать плоским’, тат. z elpek, z clpej- ‘стать плоским’;

кыпч. *3albir-caq (3aLPiR-caq) ‘оборка, мохнатый’ > башк. jel- bersek ‘оборка’, каз. zalbir-zulbir ‘мохнатый, изодранный’;

кыпч. *caltir (c_aL TiR) ‘голень’ > башк. диал. selter, тат. разг. celter, здесь не исклюечен и старый передний ряд;

кыпч. *ajlan- (ajLan-) ‘вращаться’ > башк. ejlen-, тат. ejlen-, каз. ajnal- (с метатезой);

кыпч. *qajla (KajLa) ‘кирка, кайло’ > башк. kejle, тат. kejle, каз. qajla;

(SajLan) ‘мелкий бисер’ > башк. sejlen, тат. sejlen – освоенное заимствование, не исключен передний ряд;

(3^aL) ‘жаль’ > башк. jel, тат. z el – освоенное заимствование из рус. жаль.

кыпч. *cal- (caL-) ‘воровать, красть, стащить’ > башк. srl-, тат. cel-, каз. saluw ‘делать подножку при борьбе; пощипывать траву на ходу’ – причины смягчения L неясны;

кыпч. *cagqilda- (caNKiLTa-) ‘тявкать’ > башк. scqkelde-, тат. ceqgelde-, каз. saqqilda- ‘визжать, рявкать’;

кыпч. carilda- (caRtLT-) ‘верещать, визгливый’ > башк. serelde-, sereldek, тат. cerelde-, cereldek, каз. sarilda- ‘неистово кричать, во­пить’;

кыпч. *alda (aLTa) ‘хорошо, ладно’ > башк. eldE, каз. alda-zalda ‘в крайнем случае, на худой конец’;

• Аффриката. *і и R

кыпч. *arc- (aRc-) ‘чистить’ > башк. ers-, тат. егс-, каз. ars-; кыпч. *агсэ- (aRc-) ‘заступаться, разнимать’ > башк. ersEle-, тат. Егсеп- ‘избавляться, освобождаться’, ~ каз. ari ‘дальше, прочь’;

кыпч. *заЬк (3aP»R < 3aPRi) ‘гнет, угнетение’ > башк. jeber, тат. ZEber, каз. zabtijqa ‘унылый, подавленный’, zabirqat- ‘угнетать’;

кыпч. *caqir (caKiR и caKiR < caKRi) ‘светло-голубой, зелено­вато-голубой’ > башк. SEger, sa\ir, тат. cagir ‘бадан’, каз. sayir ‘бу­рьян’, ‘сероглазый’

(SajiR < SajRi) ‘прогулка’ > башк. srjer уст., sejran, тат. scjer – освоенное заимствование.

кыпч. *cabirtqt (caPiRTKi и caPiRTKi) ‘сыпь’ > башк. SEbertke диал., sabirtqi, тат. cabirtki;

кыпч. *catir- (caTiR- < caTRi-) ‘трещать’ > башк. SEterls-, тат. catirda-, каз. satir-sutir ‘резкий треск’, satirla- ‘греметь’;

кыпч. *abra-qaj (aPRaKaj) ‘отхожее место’ > башк. EbrEkrj, тат. Ebrrkej, каз. abir-dabir ‘суета’, abirzi- ‘беспокоиться’;

кыпч. *qatir-mac (KaTiRmac) ‘сухари’ > башк. krtemiES, тат. kEtermrc;

кыпч. *abircin (aPiRcin ~ aPRicin) ‘вяхирь’ > башк. Ebersen, тат. Ebercen.

• Аффриката. *i и N

кыпч. *3ant (заЫТ) ‘старательность, усердие’ > башк. jent диал., каз. zantiq ‘подхалим’;

кыпч. *qajqanda- (KajKaNTa) ‘кокетливый, кривляка’ > башк. kcjkcn, каз. qajqanda- ‘ходить с гордым, вызывающим видом’; кыпч. *qanTaj (KaNTaj) ‘сука’ > башк. kEntej, тат. kentej;

(3aN) ‘душа’ > башк. jsn, тат. zan, каз. zan – освоенный персизм.

• Аффриката. *j и Т

кыпч. *3atma (заТта) ‘самострел, сачок’ > башк. jEtmE, тат. jst- гпЕ ‘сачок, бредень’ (старый дериват от *3at- ‘лежать’).

кыпч. *ajda (ajTa) ‘давай’ > башк. ejSr, ejSuk ‘добро пожало­вать!’, EjSe- ‘гнать’, тат. Ejdr, ejduk ‘добро пожаловать!’, EjdE- ‘гнать’, каз. ajda- ‘гнать’;

кыпч. *ajt- (ajTi-) ‘говорить, сказать’ > башк. Ejt-, тат. rjt-.

• Разумеется, нужны еще дополнительные исследова­ния, чтобы объяснить случаи, не подходящие под это правило. Од­нако уже можно отметить, что в части случаев неожиданного упе- реднения первого гласного в башк. и тат. языках на пратюркском уровне обнаруживаются соотвествия с пратюрк. закрытым *а или дифтонгом *іа, которые в абсолютном большинстве позиций со­впали с простым пратюрк. *а. Например:

кыпч. *baj (Paj) ‘завязка, привязь’ > башк. bej, тат. bej, каз. bajla-

6                                       f                                   О»          t                       1

привязывать при чув. pbjav веревка , указывающем на пратюрк. *-а-;

кыпч. *basmaq ‘гриб; обувь’, *basal- ‘голеностоп’ (PasmaK, Pasal-) > башк. besmek ‘гриб’, beselej ‘голеностоп’, при пратюрк. дифтонге *-ia- (вызывающем р-образные рефлексы в части языков потомков);

кыпч. *act ‘кислый’ (act) > башк. ese, тат. есе, каз. asst, при чув. jiiza, указывающем на пратюрк. дифтонг *ia-;

кыпч. *art ~ *ага ‘пчела’ > башк. ere ‘трутень’, тат. ere ‘трутень’, каз. ага, при якут. tt)tra^A ‘пчела’, указывающем на пратюрк. *-а-.

Таким образом можно говорить об остаточном сохранении рефлексов пратюрк. особых гласных в языках Поволжья, которое было утеряно в других кыпчакских языках. Выявление условий остаточной рефлексации нуждаются в изучении.

Представляется вероятным считать, что палатальные сонанты отражали исторический пратюркский эквивалент особых соглас­ных *1, *г, *п, которые были запрещены в морфологически нераз- ложимымых сочетаниях с другими согласными, а в свободной по­зиции давали кыпч. *s, *z и *j. Таким образом в части позиций оказывается возможным обнаруживать «утерянное» пратюркское противопоставление, благодаря рефлексации в башк. и тат. язы­ках.

• Большой корпус основ с первым гласным -г- в башк. восходит к кыпч. основам переднего ряда (группа «Е»). В боль­шинстве кыпч. языков ему соответствует -е-, в татарском – с неко­торыми отклонениями как и в башкирском -г-, в соседнем казах­ском – наряду с -е-, также -е- и -б-. Случаев с широким гласным в башк. наблюдается больше чем аналогичных случаев в тат., и можно рассмотреть группу основ, где в башк. -е— тат. -i- (обрат­ных случаев типа башк. -i- ~ тат. -е- не бывает).
• Сужение перед дентальным.

кыпч. *cetlewik (ceTLewik) ‘орех’ > башк. setlewek, тат. ciklewek (< «citlewek);

кыпч. *cet- (сеТ-) ‘край’ > башк. setekej ‘мизинец’, тат. cit ‘край’, cit-te-ge ‘крайний, окраинный’, каз. set ‘кромка, край’.

Больше нет никаких случаев с начальным *с- и серединным дентальным -Т-.

кыпч. *bet (РеТ) ‘лицо, щеки’ > башк. betlek ‘удила’, тат. bit ‘лицо’, bitlek ‘сетка, маска; удила’, каз. bet ‘лицо’;

Больше нет никаких случаев с начальным шумным губным *Ь- и серединным дентальным -Т-.

Обе эти подгруппы случаев похожи на отражение вторичного призвука типа -]- перед дентальным в предке тат. Однако при на­чальном Т- в тат. такого сужения не происходит, что может ука­зывать на исторически фонетическую (нефонематичную) реализа­цию «се-, «Ье- как СІЕ-, bie-, и уже при наличии -i- после гласного перед -Т- весь комплекс «-iei- > -i- в тат.

Ср. случаи однотипных соответствий после глухой аффрикаты и шумного губного:

кыпч. *сесек ‘цветок; оспа’ > башк. seske, диал. srsek ‘цветок’, SEsek ‘оспа’, тат. сесек, каз. sesek;

кыпч. *сек- ‘резко ударять по’ > башк. sek-, seken ‘боевой то­пор’, тат. cekes- ‘чокаться’, каз. sekasuw ‘стычка’, sekas- повздо­рить’;

кыпч. *beren > башк. beren ‘коза, овца’, dim,. brres ‘ягненок, козленок’, тат. Ьегеп ‘барашек’;

кыпч. *beki ‘складной ножик’ > башк. beke, тат. реке, каз. biikte- ‘складывать’;

кыпч. *bebke > башк. brpke ‘пересекающийся, крестообраз­ный’, тат. brbkc ‘крестец (снопов), суслон; стропило’;

кыпч. *bebe- ‘малыш, дитя’ > башк. bepej, dim. bcpes, тат. ЬеЬі, bebej (грудной), каз. Ьбре, (грудной) bobek;

кыпч. *bez ‘бязь’ > башк. bcz, тат. brz, каз. boz и др.

• Позиция абсолютного начала (анлаута). кыпч. *em-(c)ek (em-) ‘грудь’ > башк. Emck, cmEjlek ‘нагруд­ник’, тат. imcrk, каз. emsek;

кыпч. *entik (enTik) ‘слабый, изнуренный’ > башк. Entek, тат. integ- ‘замучиться’, каз. Entek ‘немного, чуток’;

Но кыпч. *eqgeme (enKeme) ‘беседа, забава’ > башк. eqgEmr, тат. EqgEmE, каз. Eggame.

В этих случаях в тат. представлены суженные рефлексы перед сочетаниями носового (губного или дентального) с последующей палатальной аффрикатой *-с- или дентальным *-t-, что позволяет их трактовать как подобные предыдущим случаям перед денталь­ным.

Ср. также

кыпч. *ejle- ‘производить, делать, совершать’ > башк. ejle-, тат. ejle-;

кыпч. *ekele ‘желудь’ > башк. ekele, тат. ekele; кыпч. *ekem-tiikem ‘улитка’ > башк. ekem-tokem, тат. ekem- tokem;

кыпч. *eger ‘если’ > башк. eger, тат. Eger, каз. eger; кыпч. *elem ‘знамя’ > башк. elem, тат. elem; кыпч. *elbe ‘кашица (детская)’ > башк. elbe, диал. elewe, тат. elbe;

кыпч. *eli ‘сейчас, теперь’ > башк. ele, тат. ele, каз. е!э ‘еще, пока’;

кыпч. *elek ‘жалоба, донос’ > башк. elekle- диал. ‘ябедничать’, тат. elek, каз. elegis ‘внимательный, чуткий, наблюдательный’, elek ‘возня, хлопоты’;

кыпч. *erim ‘полынь’ > башк. erem, тат. erem; кыпч. *eri- > башк. ereple- ‘пререкаться’, тат. ereple-, еге- ‘бранить’, каз. erewol ‘забастовка’ ;

кыпч. *esek(i) ‘грязный’ > башк. eseke, тат. eseke ‘плохой, дрян­ной’, каз. esek qurt ‘мокрица’, esek-zem ‘экзема, крапивница’; кыпч. etec ‘петух’ > башк. etes, тат. etec, каз. etes; кыпч. *ewele- ‘обкатывать обвалять’ > башк. ewele-, тат. ewele-; кыпч. *ewir- ‘превращать’ > башк. ewer-, тат. ewer-; кыпч. *ezir ‘готовый’ > башк. ебег, тат. ezer, каз. егэг;

• Сужения после начального велярного.

После велярного перед последующим дентальным *-t- отмечен всего один случай, и он подпадает под правило приведенное выше для начальных *с-, *Ь-:

кыпч. *ketmen ‘мотыга, кетмень’ > башк. ketmen, тат. kitmen при диал. ketmen, каз. ketpen.

Кроме того обнаруживается тат. сужение перед носовыми *-т-, ♦-0-:

кыпч. *keme ‘лодка’ > башк. kerne, тат. диал. kime, лит. kojme (!), каз. kerne;

кыпч. *kem, *kem- ‘меньше; уменьшаться’ > башк. kern, kern-, тат. kirn, kirn-, каз. kem, kern-;

кыпч. *keges ‘совет’ > башк. keges, тат. kirjes, каз. keges; но ср. перед *-п-:

кыпч. *kendij ‘вид посуды’ > башк. kendej ‘посуда из цельного лубка’, тат. kendi ‘чашка, миска’;

кыпч. *kenijzek > башк. kenizek ‘молодая вдова, одалиска’, тат. kenizek ‘молодая рабыня, невольница’.

• Сужение перед дрожащим *-г-:

кыпч. *kerte ‘шест, жердь; ограда, хлев’ > башк. kerte, тат. kirte; кыпч. *kerek ‘надо, нужно’ > башк. kerek, тат. kirek, каз. kerek; кыпч. *keri- ‘обратный, негативный’ > башк. кегеЭ, тат. kire, kire-se-n-ce ‘наоборот’, каз. кегэ ‘задний, назад’, keras ‘пререка­ние’.

• Ко второй группе примыкает сужение перед звонким шумным губным *-Ь-. Данное сужение отмечается как после ве­лярного *к-, так и после тат. j- (< *3-):

кыпч. *keben ‘стог’ > башк. keben, тат. kiben; кыпч. *kebek ‘мякина, полова’ > башк. kebek, тат. kibek, каз. kebek;

кыпч. *зеЬ ‘удачный момент’ > башк. jep, тат. ip, диал. jeptes ‘способный, ловкий, сноровистый’ – в конце слова неразличение *-Ь и *-р, но развитие гласного указывает на *-Ь; при

кыпч. *keper-, *kepri- ‘важничать, чваниться’ > башк. keprej-, keperen-, тат. keper-, keprej-, keperen-;

кыпч. kepe-k, -с ‘шапка’ > башк. kepek ‘шапка (стеганая, из ло­скутков меха)’, kepes разг., диал., тат. кереб;

кыпч. *зер ‘зубец, развилка’ > башк. jep ‘зубец, рожок; лезвие складного ножика’, тат. jep ‘развилка, развилина’.

После начального дентального *t- отмечено два случая суже­ния:

кыпч. *tentire- > башк. tentere- ‘шагать еле-еле’, тат. tintere- ‘обессилеть’, каз. tentarew ‘бродить, шататься’;

кыпч. *teren ‘глубокий’ > башк. teren, тат. tiren, каз. tereg. Последний случай может быть тем же правилом, что и для на­чального велярного.

• Про ситуацию в казахском можно сделать пока толь­ко предварительные наброски. В первую очередь это связано с ограниченностью фиксированного лексического материала и от­сутствием диалектных данных. В этом языке фиксируются особые рефлексы только в случаях с башк. (и тат.) -е- первого слога.

кыпч. *eli ‘сейчас, теперь’ > башк. ele, тат. ele, каз. еіә ‘еще, пока’;

кыпч. *elek ‘жалоба, донос’ > башк. elekle- диал. ‘ябедничать’, тат. elek, каз. elegis ‘внимательный, чуткий, наблюдательный’, и (!) elek ‘возня, хлопоты’;

Других анлаутных случаев перед *-1- нет.

кыпч. *eqgeme (enKeme) ‘беседа, забава’ > башк. erjgeme, тат. eijgeme, каз. etjgame;

кыпч. *entik (enTik) ‘слабый, изнуренный’ > башк. entek, тат. integ- ‘замучиться’, каз. entek ‘немного, чуток’;

Других анлаутных случаев перед *-п- (-д-) нет. кыпч. etec ‘петух’ > башк. etes, тат. etec, каз. etes;

Других анлаутных случаев перед *-t- нет. кыпч. *ewri/e- ‘увлекаться’ > башк. ewre-, каз. ewre ‘возня, суе­та, хлопоты’;

Других анлаутных случаев перед *-w- нет. кыпч. *ezir ‘готовый’ > башк. ейег, тат. ezer, каз. егэг; кыпч. *az, *ez ‘мало, немного’ > башк. е8, тат. az, ez, каз. az; azar, ezer ‘едва-едва, еле-еле’;

кыпч. *ezej (?) ‘бабушка’ > башк. диал. ezej, каз. eze (< ezej) ‘бабушка’, ez-аүа ‘уважаемый старший брат’;

Других анлаутных случаев перед *-z- нет.

После велярного *к- в каз., как правило, представлен -е-, но есть случаи с другим гласным рядом с огубленным гласным или звонким губным -Ь-:

кыпч. kekok (kek-kok?) ‘кукушка’ > башк. kekuk, тат. kek-kuk adv., kekkiik, каз. kokek;

кыпч. *kelbe- > башк. kelbegej ‘плохой, скверный’, каз. kolbew ‘наклонный’.

После аффрикаты *с- в каз., как правило, представлен -е-, но также отмечается:

кыпч. *секе > башк. sekelsej ‘щиколотка, лодыжка, бабка’, каз. soke ‘надкопытный сустав ноги у животных’;

кыпч. *6el- > башк. разг. sel- ‘выпивать, поддавать’, каз. soldew ‘жаждать, испытывать жажду, хотеть пить’.

Случаи после начального сонанта *т- ведут себя аналогично случаям с чистым гласным в анлауте, и закономерно:

кыпч. *mer)gi ‘вечный’ > башк. megge, тат. megge, каз. megga. После *Ь- интересно отметить:

кыпч. *beki ‘складной ножик’ > башк. beke, тат. реке, каз. bukte- ‘складывать’;

кыпч. *bebe- ‘малыш, дитя’ > башк. bepej, dim. bepes, тат. bebi, bebej (грудной), каз. Ьбре, (грудной) bobek;

кыпч. *bes ‘иней, изморозь’ > башк. ЬеЭ, ЬеЭег- ‘плесневеть’, тат. bes, p. part, besergen, ~ каз. busan-u ‘потеть’ (с задним рядом).

• Таким образом, возвращаясь к тат. отражениям, при начальном велярном в части позиций наблюдается утеря разли­чия этого гласного с рефлексом обычного *е. Но стоит обратить внимание на значимую позицию перед звонкими губными -Ь-, -ш-. Здесь фонетически произошла вторичная утеря второго губного элемента гласного в результате ассимиляции с последующим звон­ким губным. Промежуточные контексты «-e^wb-, «-e^wm- совпадают с «-eb-, «-em- > -ib-, -im-. В каз. отмечены следы дополнительного распределения -е- / -е- / -б-. Последний вариант обнаруживается после велярного при при внутриосновном сочетании с губным или неожиданным вторым огубленным гласным, при словосложении (в непервых слогах на кыпч. уровне не наблюдалось огубленных гласных), в некоторых случаях после *Ь- и после каз. шипящего спиранта s- < *5-.

Это указывает на наличие огубленности, которое характери­зовало этот общекыпчакский (а не только поволжский) гласный. Ведь следы особой артикуляции присутствуют в казахском языке ногайской подгруппы. Этот гласный разумно считать рефлексом пратюрк. *е перед последующим огубленным гласным для многих случаев. Причем огубленность в части основ могла быть вторич­ной по происхождению, вызванной соседством с губным соглас­ным. Таким образом, кыпчакский материал наряду с уйгурским, узбекским, якутским и части памятников позволяет реконструиро­вать *-ii- непервого слога после неогубленного гласного, что очень важно, в том числе для внешних сравнений тюркской лексики. Со­ответственно можно увеличить кыпчакский инвентарь фонем и ввести особый гласный *-£-, что плохо с системной точки зрения. Правильнее в таких основах в непервых слогах писать огубленный гласный, что меняет лишь фонотактику, но не набор фонем.

• Ниже приводятся кыпч. основы, которые наряду с разобранными выше претендуют на наличие -ё- огубленного или огубленного гласного в непервом слоге (отдавая дань консерва­тизму, здесь используется маркировка первого гласного, хотя фо­нологически огубленость была характерна для последующих глас­ных, в том числе и в словоизменительных аффиксах): кыпч. *сёкшеп ‘чекмень’ > башк. sekmen; кыпч. *сёкеп ‘початок’ > башк. scken, тат. ceken; кыпч. *сёке > башк. диал. sekek ‘бугорок затылочной кости’, каз. seke ‘лоб’;

кыпч. *сё1рек ‘лепешка’ > башк. диал. srlpek, каз. selpek; кыпч. *сёш ‘задор, честолюбие’ > башк. sem; кыпч. *cepik ‘хилый’ > башк. srpek, диал. sibek; кыпч. *cert ‘шлепок’ > башк. serf, каз. sert- ‘пощелкать’; кыпч. *erjgis ‘шмель’ > башк. диал. egges, irjkes; кыпч. *ёрсіп ‘снаряжение, сбруя’ > башк. диал. epsen, брбп; кыпч. *ёре- ‘хлеб, еда’ > башк. грек, диал. epcj; кыпч. *ermendi ‘жаба’ > башк. ermende; кыпч. *etelgi > башк. etrlge ‘кречет’, тат. rtelge ‘балабан’; кыпч. *ewin ‘овин’ > башк. ewen, тат. ewen; кыпч. *зё1р- ‘быстрое, резкое движение; развеваться, колыхать­ся’ > башк. jelp, jelpelde-, каз. zelp- ‘шелохнуть, обмахивать, веять’; кыпч. *зёті ‘еще, ладно’ > башк. jeme; кыпч. *зёт ‘красота’ > башк. jem, тат. jem; кыпч. *kej-ke- ‘виражировать (о птицах), скользить’ > башк. ке- jel-, диал. kejkelr-;

кыпч. *kejten ‘ткань (спец.)’ > башк. kejtrn, гат. kejten ‘басон’; кыпч. *kej- ‘расстраиваться’ > башк. kej-, тат. kej ‘плохой, дря- ной’, kejeg- ‘ухудшаться’, каз. kej-;

кыпч. *kejin ‘поздно’ > башк. диал. kejen, каз. kejan;

кыпч. *kekri ‘кривой’ > башк. kekre, тат. kekre;

кыпч. *kekej ‘бяка’ > башк. kekrj, каз. kekej ‘надменный’;

кыпч. *keltir ‘звук колеблюющейся жести’ > башк. kelter-koltor;

кыпч. *кёшег ‘кушак, узорчатый пояс’ > тат. kemer;

кыпч. *kendi ‘сам’ > башк kende;

кыпч. *kene ‘клещ’ > тат. kene uti ‘клещевина’, каз. kene; кыпч. *kenep ‘конопля’ > башк. kenep, каз. kenep ‘полотно’; кыпч. *kebirc- ~ -m- ‘трясогузка’ > башк. kebersen, диал. kemersek;

кыпч. *кёр- ‘выпячивать (живот, грудь)’ > башк. kspej-, каз. kepken ‘вздутый’;

кыпч. *kes ‘дерн’ > башк. кеЭ, тат. kes;

кыпч. *kesmek ‘небольшой плот’ > башк. kesmek, каз. kespekse ‘кадушка’;

кыпч. *kewek ‘труха, перхоть’ > башк. kewek, каз. kewek ‘дуп­ло’;

кыпч. *kewsik ‘сплюснутый’ > башк. kewsek; кыпч. *kewi- ‘недозрелый, неспелый, подгнивший’ > башк. kewek, kewert;

кыпч. *kewde ‘туловище, стан’ > башк. kew8e, тат. gewde, каз. kewde;

кыпч. * legen ‘таз’ > тат. legen, каз. legen; кыпч. *1ёш ‘ил, тина’ > башк. lem, тат. lem; кыпч. *1ере- ‘мошка’ > башк. lepek, lepekej, тат. lepelde- ‘похло­пывать’;

кыпч. *1ёр ‘проторенный след (белки)’ > башк. 1ер, тат. lep it- ‘топать, ходить’;

кыпч. *meckew ‘петля для ловли, оборка’ > башк. meskew, тат. meckew;

кыпч. *meckej ‘обжора, вампир’ > башк. meskej, тат. meckej ‘ведьма, колдунья’, каз. meskej;

кыпч. *шёс ‘толстая шкура’ > башк. mes-tek ‘рабочая лошадь’, каз. mes ‘бурдюк из толстой шкуры’, mes qarin ‘толстобрюхий’;

кыпч. *meke > башк. meke ‘бедренец (раст.)’, тат. meke ‘хмеле­вая шишка’;

кыпч. *memi- ‘сладости’ > башк. диал. memeskek ‘боярышник’, тат. memi;

кыпч. *mergen ‘меткий’ > башк. mergen, тат. mergen, каз. тег- gen;

кыпч. *merej ‘цель при стрельбе’ > башк. merej, каз. merej ‘пре­стиж, честь, лавры’;

кыпч. *mes-iw > башк. mewe§, разг. mesew ‘мягкотелый, бе­столковый’, тат. mes kilii ‘копошиться’, каз. mesew ‘беспомощный, калека’;

кыпч. пёте ‘вещь, предмет’ > башк. neme, каз. neme-ne ‘что?’; кыпч. *Ьёг- ‘бросать, кидать, швырять’ > башк. Ьег-, тат. Ьег-; кыпч. *Ьёгетес (р-) ‘ватрушка’ > башк. beremes, тат. peremec; кыпч. Ьёі-engi ‘картофель’ > башк. berenge, тат. berenge; кыпч. *Ьёгу (р-) ‘бес, нечистая сила’ > башк. berej, тат. peri, каз. регэ ‘фея’;

кыпч. *Ьё\ү- ‘качаться, раскачиваться’ > башк. bewel-, caus. bewet-; тат. bew-bew;

кыпч. *зёкі ‘полати, лавка (в избе)’ > тат. seke, каз. seka; кыпч. *зё1рек ‘топор-колун’ > башк. helpek, herpek; кыпч. *зёт- ‘сохнуть, вянуть’ > башк. диал. hemse- ‘умень­шаться’, каз. sem-;

кыпч. 5ёг^ег (z-) ‘медный купорос’ > башк. hepger, тат. jesel- zegger;

кыпч. *Бёпек ‘вилы’ > башк. henek, тат. senek, каз. senek; кыпч. *5ёре- ‘быстрый’ > башк. hepejt- ‘быстро уплетать’, диал. hepelen ‘торопливый, спешный’;

кыпч. *зёре1- ‘жмуриться’ > башк. hepelek, диал. hepeltej ‘жмур­ки’, диал. hepelter ‘бестолковый’;

кыпч. “”яёф- ‘болтаться без дела’ > башк. herpenlew, диал. herepselew, ‘бестолковый’ hepten < «herpten, каз. serpal- ‘разгулять­ся, рзмяться, рассеяться’

кыпч. *§ёЬ ‘быстро, бегло’ > башк. sep, sebej- ‘ускоряться’, тат. sep, sebej- ‘усиливаться’;

кыпч. *^bi(j) ‘малютка’ > башк. §ebe ‘основание ногтя’, каз. sebij;

кыпч. ^gere- ‘падать, упасть’ > башк. tegere-, тат. tegere- ‘сва­литься’;

кыпч. *1ёке ‘козел, самец’ > башк. teke, tekes, тат. teke, каз. teke; кыпч. ^gec ‘небольшая чашка’ > башк. teges, каз. teges ‘миска’; кыпч. “^ger- ‘катиться; колесо’ > башк. tegerle-, диал. tegere-, tegermes, dim. tegersek, тат. tegere-, tegermec, каз. tegersak ‘шестер­ня’;

кыпч. “Чёк-тес ‘кувырок’ > башк. tekmes, каз. tekarek ‘галоп’; кыпч. ^lges ‘кисть, гроздь’ > башк. telges, тат. telges; кыпч. ’’Чёдке ‘чешуйка; монета’ > башк. tegke, тат. tegke, каз. teqge ‘монета’;

кыпч. *terjge- ‘прямой, определенное место’ > башк. teqgel, trtjgrl- ‘встречаться’, тат. teijgel ‘соответствующий’, каз. teqger- ‘приравнять’;

кыпч. *teben ‘боярышник’ > башк. teben;

кыпч. *tepen, *tepis ‘посуда (плоская) из полого ствола’ > башк. tepen, tepes диал. ‘деревянная посудина (8 кг)’, tepse ‘широкое ко­рыто’, тат. tepen;

кыпч. *teper-Ie- ‘помять, измять’ > башк. teperle-, тат. teperle-; кыпч. *tepi- ‘лапа (птиц, зверей)’ > башк. tepej, tepe ‘мышелов­ка’, диал. tepe ‘коготь’, тат. tepi;

кыпч. *tebir ‘лоскут кошмы, подстилка’ > башк. teber; кыпч. *teti- ‘лепет’ > башк. tetelde- ‘лепетать’, teteldek ‘говор­ливый’, тат. tetelde- ‘лепетать’, teteldewek ‘говорливый’, каз. tete ‘дети-одногодки ’;

кыпч. tew-lik ‘сутки’ > башк. tewlek, тат. tewlek, каз. tewlak. Стоит отметить, что только с историческим *ё были допустимы сочетания с глайдом (ew) на кыпчакском уровне.

Данный список основ не претендует на полноту, не исключено, что его можно увеличить. Кроме кыпчакских основ, восходящих к пратюркскому единству сюда также включены часть иноязычных заимствований, временная стратификация которых определяется с трудом. Часть из этих заимствований вполне могла появиться и на пракыпчакском уровне, т.е. до начала распада к X в.

• Разбор башкирских соответствий позволяет внести значи­мые дополнения в обще-кыпчакскую реконструкцию. В частности на основании башк. данных устанавливается, что на кыпч. уров­не существовал особый согласный *8, восходящий к пратюрк. *8, встречавшийся лишь на стыке мофем. В других случаях внутри основы пратюрк. *8 переходил в кыпч. *j. Наличие особого ряда чередований в башк. указывает, что этот согласный был харак­терен и для всей поволжской подгруппы к моменту ее распада в начале XIII в. При дальнейшем развитии татарская ветвь утеряла противопоставлене *8 и *d, а эти согласные дали один рефлекс –

В системе гласных также следует учитывать данные поволж­ской подгруппы. Выясняется, что в этом ареале остаточно про­тивопоставлялись гласные типа *а и *а, причем первый отражал пратюрк. *а (закрытый) и дифтонг *ia. В других ветвях кыпч. группы такого типа противопоставления не обнаружено. На ос­нове анализа причин вторичного упереднения кыпч. *а оказыва­ется возможным наблюдать особую (мягкую) артикуляцию *г, *1, *п в сочетаниях с согласными. Это может указывать на архаичное противопоставление *г и *г, *1 и *1, *п и *п в позиции сочетания с другими согласными. И это представляет собой уже уточнение фонетики на пратюрк. уровне. Кроме того, оказывается возмож­ным определить огубленность или неогубленность второго глас­ного по развитию *е в языках поволжской подгруппы и частично на материале ногайской подгруппы (в казахском). Следовательно кыпчакский материал наряду с данными памятников, карлукских языков и якутского языка может использоваться для уточнения пратюркской фонетики непервого слога.

 

Глава II ФОРМИРОВАНИЕ ЛЕКСИЧЕСКИХ ОСОБЕННОСТЕЙ КЫПЧАКСКИХ ЯЗЫКОВ УРАЛО-ПОВОЛЖЬЯ 1. ПЛАСТЫ ЛЕКСИКИ БАШКИРСКОГО И ТАТАРСКОГО ЯЗЫКОВ

Словарный состав кыпчакских языков Урало-Поволжья прошел длительный путь становления. В формировании лексического состава этих языков можно выделить общеалтайский, общетюркский, общекыпчакский, булгарский и национальный, т.е. собственно башкирский (татарский) этапы. С каждым этапом связано формирование того или иного пласта лексики урало­поволжских кыпчакских языков. Так, например, с общеалтайской эпохой связано сложение части соматической, ландшафтной, метеорологической, временной, пространственной терминологии, а также названий лиц, атрибутов, ментальной деятельности, чувственного восприятия, элементарной физиологии, глаголы движения, глаголы физического воздействия и др.

• Общеалтайская лексика башкирского языка

Соматическая терминология:

башк. тсыл*, реконструируемый праалтайский корень k’il – ‘толстый волос’: ТМ. *xil-ga, Mo. *kil-ga-sun, Тю. *к 1к (башк. тсыл), ПКор. *kar(h) – ‘волос, конский волос’, *kilgasun, Тю. *kilk, ПКор. *kar(h) ‘волос, конский волос’, Пяп. *kai ‘волос’; башк. толом, праалт. “Чбіи ‘голова, темя’: Тю. *tulut) ‘висок, коса’, Мо. *tolugai ‘голова’, ТМ. Чбфогщ’темя’; башк. тсолак ‘ухо’, праалт. *к’й|1и ‘ухо, слышать’: ТМ. *xul- ‘слышаться’, *хи1-рип > *хи- jpun ‘ушная серьга’, Mo. *kHl-ga ‘внутреннее ухо’, Тю. *ки-Ца-к, ПКор. *kui ‘ухо’, Пяп. *ki-k- ‘слышать’; башк. киңшерек ‘ноздря’, баш.диал. коцгырык ‘твердое небо’, праалт. *k’ioija- ‘спинка носа’: ТМ. *xoi]o-kto, Mo. *koi]-si-yar, Тю. *koijir, ПКор. *koh ‘нос’, ПЯп. *kan-k- ‘нюхать, обонять’; башк. яцак ‘щека’ праалт. *зазі ‘скула’: ТМ. *3a3i-kta, Мо. * зазіуиг ‘жевательная область щеки’, Тю. *cain- ak / jajnak ‘подбородок’ (диссимиляция двух аффрикат); башк.

боғар?ак ‘кадык’, праалт. boku- ‘гортань, надгортанный хрящ’: ТМ. *bukse ‘хрящ’, Mo. *bagal- ‘горло’, Тю. bogurdak ‘кадык’; башк. муйын ‘шея’, праалт. *mojno ‘шея’, Тю. *bojin. Mo. *mun- daya ‘холка лошади’, ТМ. *Ton-ga-n, ПКор. *mja-k, ПЯп. *пэтр\/; башк. һырт. праалт. *siyre: ТМ. sigde (sirde) Трудные позвонки животного’ Mo. seyer < siyer ‘верхняя часть позвоночника’, Тю. *sijrt ‘спина животного’, ПКор. *heri, ПЯп *Sa- ( Sa ‘спина’); башк. иң, иңбаш ‘ключица’ праалт. *sigde (<sir-de < * siyr-) Трудные позвонки животного и т.д.’ Mo. * seyer < * siyer (под действием раннего перелома) ‘верхняя часть позвоночника’, Тю. s jr- t ‘спина животного’, ПКор. *һег і, ПЯп.за- / sa- ‘спина’; башк. һауыр ‘кожа’ праалт. sagn: ТМ. *sogdon (<sagru-) ‘спина’, Мо. sayari ‘круп животного, кожа на крупе’, Тю. *sagr ‘id’, ПКор. *haij’fir ‘сброшенная кожа’; башк. бил ‘поясница’, праалт. *beii- ke: ТМ. *belge ‘лон, колени’ (на которые сажают детей). Mo. *bel- ke-yu-sun ‘поясница’ Тю. *be:jl >be:l ‘id’; *еут: ТМ. * emu-ge ‘ключица’, Мо. *еует ‘ключица, передняя часть плеча человека’, Тю. *agin ‘плечо, ключица’; башк. күкрәк ‘грудь’, праалт *кок’ё-п / г ‘грудь’: Тю. *gokur ’грудь’, Мо. *кбкбп, ТМ. *кихи-п, ПКор. *kokai- ‘сердцевина’), ПЯп. *кэкэгэ ‘сердце’; башк. сырак башк. тсул ‘рука’, праалт. *k’oli: ТМ. *xfil-kse ‘рукав’, Мо. * kol ‘нога’, Тю. *ко! ‘верхняя часть руки’, ПКор. *кйі- тэгі ‘лодыжка’, букв, «голова ноги», ПЯп. *kuru-(n)-pusi ‘ладыжка’, башк. ая, праалт. *p’alii]a ‘ладонь’: ТМ. * fa lirja, Мо. *halika, Тю. * aja(< *aua): башк. йозротс ‘кулак’, праалт. *niqdruka ‘кулак’: ТМ. *nurka / *jurka, Мо. *nidurga, Тю. *jt)druk, ПЯп. *ninkir- ‘хватать, держать в руке’; башк. баш бармак ‘большой палец’, праалт. *perr)u- ‘большой палец’: ТМ. *ferur}un, Мо. *herekei, Тю. *arr)ek ~ *panjak ‘палец’; башк. те? ‘колено’, праалт. *t’iufe ‘колено’: Тю. *diir ‘колено’, Мо. *turej ‘голенище’, ТМ. *ture-kse ‘голенище’, ПКор. *tari ‘нога’; башк. тубытс ‘колено’ праалт. *t’op’u-k- ‘коленная чашечка’: ТМ. *tof-gi-, Мо. *toji-g, Тю. *top к, ПЯп. *tu(m)pu-; башк. бөйөр ‘почки’, праалт. *poker- ‘почки’: ТМ. *fuxin ‘внутренности’, Мо. *Ьбуеге, Тю. *bogiir ‘почки’, ПКор. *pi’r, ПЯп. *punkuri ‘testiculi’; башк. кендек ‘пупок’ праалт. *к ЧйГпи- ‘пупок’: ТМ. *xulei]u < *xulen-gu, Мо. *kojil-sii (<kolil-), Тю. *kin< *kujn.

Названия лиц: башк. инэ ‘мать, самка, эмэй ‘женская грудь’, праалт. *ете ‘женщина’: ТМ. *ете ‘самка, мать’, Мо. *ете, Тю. *ате

‘самка, мать’, ПКор. *атһ, ПЯп. *mia: башк. эйэ ‘хозяин’, праалт. *edi ‘хозяин’: ТМ. *ed’i’n, Mo. *edin, Тю. *edr, башк. атай ‘отец’, пратюрк *et ‘i-ke ‘старший родственник’: ТМ. *etike-j ‘старик, свекор’, Mo. *ecige ‘отец’, Тю. *ate-ke ‘дядя, папа’, ПКор. *ata ‘мужчина’, ПЯп. *tata, *ti ‘отец, дядя’; башк. агай / акай ‘брат’ праалт. *ек’а ‘старшая родственница’: ТМ. *ekej/keke ‘старшая сестра’, Мо. еке ‘мать’, Тю. *аке, *ake-ci ’старшая сестра’, ПКор. *kja -cip ‘женщина’, ПЯп. *кака’мать’; башк. апай’сестра’, диал. апа ‘дядя, абыштса ‘старый мужчина’, апһын ‘жены родных братьев’ *а ka, *арісі ‘старший свойственник’: Тю. *аЬис-ка ‘муж, старик’, Mo. *abisu-n ‘жена старшего брата (по отношению к жене младшего брата)’, ТМ. *abusi ‘муж старшей сестры’; башк. ецгэ ‘свойственница’, праалт. *negu ‘свойственница’: Тю. *jange ‘жена старшего брата’, Mo. *naga-cu ‘брат матери’, ТМ. *netju- ‘младший родственник’, ПКор. *пй’ / ‘сестра (мужчины)’; башк. кон ‘рабыня’, кондэш ‘другие жены мужа’, праалт.; *kur)i ‘ребенок’: ТМ. *kuqa, Mo. *k6yiin< korjiin ‘ребенок, девочка’, Тю. *дііг) ‘девушка-рабыня’; башк. яусы ‘сводник’, праалт.; *dagi ‘инородец, чужак’: ТМ. *dagu-r ‘друг’, представитель союзного рода, Mo. *dajin < *dayin ‘враг’, ПКор. *toi ‘варвар’, ПЯп. *(d)ikiisa ‘воин, война’.

Часть тела животных: башк. тшйрож ‘хвост’, праалт. k iudorgV ‘хвост’: ТМ. *xiirgii. Mo. kndurga, Тю. *kudruk, ПКор. *s-kori; башк. йен ‘шерсть’, праалт.;пйди ‘шерсть’: ТМ. пида- ‘шерсть, пух’, Mo. *nor)ga- sun. Тю. *juq, ПЯп. *пйпиа ‘ткань’; башк. йоморгка ‘яйцо’, праалт. *omur- ‘яйцо’: ТМ. *umu-kta< *umur-kta, Mo. *6m de-yen < *6mre-, Тю. *jumur-tka (под влиянием контаминации с )jumur ‘круглый’.

Названия метеоявлений: башк. диал. йэрен / ярын / йэрингэ ‘завтра, на будущий год’, праалт. ijera ‘свет, светить’: ТМ. *дёг1 ‘свет’, Мо. *пагап ‘солнце’, Тю. *jar- п ‘утро’, ПКор. *паг ‘солнце, день, погода’, ПЯп. *ari- ‘рассвет, заря’; башк. көнсолнце, день’, праалт. giojnu ‘рассвет, дневной свет’: Тю. *gun “солнце, день’, Мо. *gegeye <geyeye ‘рассвет, дневной свет’, ТМ. *gianam ‘рассвет, заря’, ПКор. *kui ‘рассвет’, ПЯп. *ka(i) ‘день, период времени’, башк. йылы ‘теплый’, праалт. *difllu- ‘теплый’: ТМ. *бй1-’пригревать’, Мо. *dula-yan, Тю. *j 1 -g, ПЯп. *du ‘теплая вода’; башк. ел ‘ветер’, праалт. *zali ‘ветер’: Тю. *jel, Мо. *salki,

1. *sal-di-, ПКор. *sar-; башк. ко? ‘осень’, праалт. *кйге ‘осень; дождь, буря’; Тю. *gur, Mo. *kura ‘дождь’, TM. *kure- ‘буря’; башк. монар ‘мгла’, праалт. *munr)a ‘туман, дождь’: Тю. *bunar, Mo. *moqan, TM. *meg- / *mur)- ‘мгла’, ПКор. *mah ‘дождливый сезон’, башк. яу, яуын, ‘дождь, осодки’ праалт., *р ‘ iage ‘дождь’: Тю. *jag- ‘идти; (о дожде)’, Мо. *ауа- ‘ливень’, TM. *pigi-n ‘буря’, ПКор. *р1 ‘дождь’; башк. бура, буралау ‘мести (о снеге), буран ‘буран’, праалт. poru ‘идти (о снеге, дожде)’: Тю. *bora-, Мо. *boruya ‘ливень’, ТМ. ’”рига- ‘слякоть’, ПКор. рога ‘буря’, ПЯп. *риг- ‘идти (о дожде, снеге)’; башк. тук ‘морозный’, праалт. *tuija ‘холод, мороз’: *doq ‘мороз’, Мо. *dayara- ‘замерзать’, TM. *doqo- ta ‘мороз’; башк. жырау ‘иней’, праалт. *kirma ‘снег, иней’: Тю. *к га-, Мо. *kirmag, TM. *xima-rjsa.

Термины ландшафта: башк. ha? ‘болото’, праалт. *siari ‘земля, песок; болото’: пратюрк. *siar ‘болото, солончак’; Мо. *sirayu ‘почва, пыль’; TM. *siru- ‘песок’; ПЛор. *hark ‘земля-почва; ПЯп. *situ ‘болотистое место’; башк. бур ‘мел’, праалт. *maro ‘песок, каменистая почва, болото’: ТЮ. *Ьбг ‘почва, глина, мел’, ПМ. *mara- ‘солонцы’; TM. *mar- ‘марник, болото’; Пкор. *mor(rj)ai ‘песок’, mamara- ‘грубая, каменистая (почва)’. ПЯп. *mana-n-kua ‘песок, земля’; башк. жом ‘песок’, ТЮ. пратюрк. *kum ‘песок’; МО. *kumaki ‘земля-почва; песчинки, пылинки’; TM. *kiime ‘морской берег, пляж; холм, возвышенность’; башк. һай/сай ‘неглубокий, высыхающая речка’,’праалт. *sajV Талька, мелкое место’, *saj ‘мелкое место в реке, покрытое камешками; сухое русло, покрытое камешками; сезонно пересыхающая река; река’; Мо. *sajir ‘каменистое русло реки, галька’, TM. *saj- ‘песчаная насыпь’; кор. *sai-m ‘источник, неглубокий колодец’; ПЯп. *sal ‘отмель’; башк. -кайырсаж ‘солончак’, праалт. *kia urV ‘песок, солончак, земля’; Тю. *kaj г ‘песчаная, рыхлая почва; почва; галька; солончак’, МО. *kujir ‘солончик’; TM. *kujur- ‘заваливать землей’; башк. таш ‘камень’, праалт. *tiol ‘I ‘камень’; Тю. *diaX ‘камень’; Мо. *cilayu ‘камень’; TM. *tola ‘камень’; Пкор. *torh ‘камень’; ПЯп. *(d)isi ‘камень’; башк. жыр, жыра ‘гребень горы’, праалт. ПАлт * k’i are ‘холмистая степь, возвышенность’:    ТЮ.        *Kir        ‘плоскогорье,

возвышенность, холмистая степь, пустыня; отдельно стоящая гора; вершина горы; равнина; край, берег’; МО. *kira ‘гребень горы, возвышенности’; TM. *xiari- ‘осыпь, обрыв’; башк. тсул ‘лог, ложбина’, праалт. *goblH ‘долина’; ТЮ. *кб1 ‘долина реки; овраг’ (башк. кул ‘лог, ложбина’); МО. *gowl ‘река, долина реки; центр’; ТМ. *gola ‘середина русла реки; долина между горами, седовлина’; кор. *кбг ‘долина’; ГІЯп. *kura ‘глубокая долина’; башк. то? ‘соль’, праалт. *cioberV ‘соль; горький, кислый’: Тю. *dur (башк. то?), Mo. *dabusu, ТМ. * ujar-, ПКор. *cjar~, ПЯп. *tiira.

Лексика времени: башк. йыл ‘год’, праалт. *dilo ‘год’: ТМ. *di- 1а-са ‘солнце’, Mo. *dil, Тю. *jil, ПКор. *tolc ‘год, годовщина’, ПЯп. *tasi’rofl’; башк. ай ‘праалт’ *апи ‘луна; год’; Тю. *an, Mo. *oj, ТМ. *апда ‘год’; башк. сак ‘пора, время’ праалт. *c’iak’e ‘время’; Тю. * ciak ‘время, пора’; Mo. *cag; ТМ. *ciK~; Кор. *сэк. Яп. *taki; башк. я? ‘весна’, йэй ‘лето’, праалт. *nia г[а] ‘молодой; весна, лето’, Тю. *jar ‘весна, лето’, Mo. *nirai; ТМ. *nar-gu~; Кор. *njai-m. Яп. *natu; башк. тош ‘полдень’ праалт. *tul’ be ‘полночь; полдень’, Тю. *duX ‘полдень’. Mo. *duli: ТМ. *dolba; Яп. *dua, *dua-r£i.

Лексика пространственного положения и размеров: башк. иң ‘ширина’, праалт. ёпа( к) ‘середина, ширина’, Mo. *eij; ТМ. *(х) епе- кй ; Кор. *апһ\ башк. кырк ‘край’, праалт. *k’ are ‘край’, Тю. * к г ‘отдельно стоящая гора’; вершина горы; степь, равнина’; Мо. *kira; ТМ *хіага~;башк. якын ‘близко’, праалт. *daga- ‘близко’: Тю. *jagu- ‘приближаться, близкий’ (тур. yavuk), Mo. *daya-ri-; ТМ. *daga; Кор. *ta(h)~. Яп. *danka-; башк. оло ‘большой, много’, праалт.и1и ‘большой, много; хороший’, Тю. *ulug ‘большой, великий, взрослый, крупный’, Мо. *; ТМ. *и1е-; Кор. *бг-; башк. бейек ‘высокий’, праалт. *bedog- ‘толстый’: Тю. *bedu -к ‘большой, крупный; высокий’, Мо. *bediyii п; ТМ. *burgu-; Кор. *р г-; Яп. *p(itua-.; башк. нескэ ‘тонкий, нежный’, праалт. *nii]ci ‘тонкий’, Мо. * I ig; ТМ. nisi-; Яп. *minsika-; башк. күп ‘много’, праалт. *kop ‘I ‘быть полным, целым, весь’, Тю. *кбр ‘много’, Мо. *kob-cin; ТМ. *хир~; Кор. *кор~. Яп. *кйра-ра-; башк. тор ‘вид’, праалт. *turi ‘лицо’: Тю. *diir ‘вид, форма, порода’, Мо. *diir’i, ТМ. *duru-n; Яп. *tura.

Названия атрибутов: башк. ая ‘жалеть’, праалт. *aja- ‘хороший’: Тю. *aja- ‘почитать’; беречь, жалеть’, Мо. *aja, ТМ. “‘aja, *aju-; башк. гүзәл ‘красивый’, праалт. *gujre- ‘красивый, любить’: Тю. *nurel ‘красивый’ (тур. guzel), Мо. *goju; ТМ. *guzej; Кор. *ко’ І-, Яп. *киа-р-; башк. йомшах ‘мягкий’, праалт. *пійша ‘теплый; мягкий, нежный’, Тю. *jim-A,c ‘мягкий’, Мо. *nomu-; ТМ. *nemu-;

Яп. *namia; башк. йэш ‘свежий, молодой’ праалт. *піаГІ ‘сырой, незрелый, свежий’: Тю. *jaA. ‘свежий, сырой’, Mo. *nilayu; ТМ. *n(i)ali-; Кор. *паг; башк. каты ‘твердый’, праалт. *ket’o ‘твердый’, Mo. *kata-;TM. *(x)etu-; Кор. *kut-, Яп. *kata-.

Цветообозначения: башк. кы^ыл ‘красный’, праалт. kiuru ‘красный; коричневый, темный’: Тю. *к г- ‘ ‘красный’, Mo. *ku re- (кигі-) ‘бурый’ ТМ. xuri- ‘серый’; Кор. *кйп ‘медь’, Яп. *кйга ‘темный’; башк. сал’седой’, праалт. *с’ю1і ‘серый, светлый’: Тю. *са1 ‘серый, седой’, Mo. *cil-/cel-; ТМ. colka; башк. һары ‘желтый’, праалт. *siajri ‘белый, желтый’: Тю. *siar g ‘желтый, белый’, Mo. *sira ‘желтый’; ТМ. *siarii-; Кор. *hai-, Яп. *sirua-; башк. аж ‘белый’, праалт. *iak’ V ‘светлый, белый’: Тю. *(i)ak ‘белый’, Mo. *jagayan; ТМ. *ixere; Кор. *iker-, Я11. *ака~; башк. шатыр /сэгер ‘светлый’, праалт. saka ‘белый’, Тю. *6akeir ‘светло­серый, серовато-голубой’, Mo. *с agayan;TM *sak.

Глаголы модальные, фазовые, состояния и под.: башк. Ирек, иркен ‘воля’, праалт. er-ke- ‘воля, душа’: ТМ. *er-ge-n ‘душа, дыхание, жизнь’, Mo. *er-ke ‘сила’, Тю. *ar-k ‘воля, мощь’; башк. көһәм ‘желать’, праалт. *k”tOse- ‘желать’, Тю. *kuse- ‘желать, хотеть’; Mo. *kiise-; ТМ *xiise-; Яп. *kos-; башк. иркэ ‘изнеженный’ ирмэк ‘забава, забавный’, праалт. *р’ёго- ‘желать, надеяться’, Тю. *er~, Mo. *(h)eye-re- (< *here-re-); ТМ. * per-; Кор. *рага; Яп. *рэг-; башк. ултыр ‘сидеть’, праалт. *6lu ‘быть, становиться; приходить’, Тю. *ol-ur-, *ol(u)-tur- ‘сидеть, пребывать’, Mo. *ol-; ТМ. *б-; Кор.о-; башк. короу ‘высыхать, исчезать, убывать’, башк. диал. кураныс ‘недостаточно’, праалт. *koru- ‘уменьшаться, убывать’: ТМ. *xuru-mi ‘короткий’, Mo. *koru-, Тю. *кбг(а)~ ‘уменьшаться, убывать’, Mo. *koru-; Кор. *korh~; *tone- ‘быть спокойным’; башк. тулэк ‘спокойный’ ауыр тулэк ‘уравновешенный’, Тю. *dole- (тур. dole-n- ‘успокоиться’, dole-k ‘спокойный, вялый’, Mo. *doli-gen ‘тихий, спокойный’; ТМ. *dulu-m ‘спокойный.

Глаголы движения: башк. ги? ‘бродить ‘путешествовать’, праалт,- gajra- ‘ходить’: ТМ. *gajran- > *giran- ‘ходить, шагать’, Mo. *gar- ‘выходить’, Тю. *ger- ‘ходить, бродить’, Яп. кай ‘ходьба’; башк. атла ‘шагать’, азым ‘шаг’, праалт. *р’ eta- ‘шагать, ходить’: Тю. *at- ‘шагать’, Mo. *(h)ada-; ТМ. *pete~; башк. эйлэн ‘вертеться’, праалт. *aja- ‘идти, ходить’: Тю. *aj- ‘бродить; вертеться’, Mo. aja-n ‘поход’; ТМ. *aj- ‘быстро передвигаться’; Яп.

ajiim- ‘ходить, гулять’; башк. йөрө ‘ходить’ праалт. ббге-‘идти, ходить, приближаться’: Тю. *jori-/juri- ‘ходить’; Mo. *diirbe- /ТМ. *dure-; Яп. dar-; башк. кил ‘приходить’, праалт. *gajlo- ‘приходить, идти’: Тю. *gejl- ‘приходить’; Mo. *kalu- ‘приближаться’; ТМ. *ка1 ‘приближаться’; Кор. ка; Яп. ка-; башк. ирешеу ‘достигать’, праалт. *Тге- ‘приходить, входить’: Тю. *д:г- ‘достигать’; Mo. *ire-; ТМ. *Т-; Яп. *ia-r-; башк. ягы ‘достигать’, праалт. *ji- ‘приходить’. Тю. *jgt- ‘достигать’; Mo. *jid-kii-;TM *іі-;башк. ин ‘входить’, праалт., *дёпі-’идти вниз, прочь’, Тю. *ёп- ‘спускаться, идти вниз’; Мо. *nejii- ‘странствовать, кочевать’; ТМ. *деде- ‘идти, ходить’; Кор. пап(а) ‘идти, двигаться вперед’, Яп. in- ‘уходить’; башк. йок ‘груз’, праалт. *jugi- ‘перевозить; нести (на спине)’, ТМ. juge-, Mo. *joye- ‘нагружать’; Кор. ci-; башк. ташыу ‘переливаться через край’, праалт.йа1 ke- ‘переливаться через край’, ТМ. *tilka~, Mo. *cilka- ‘плескаться’, Тю. *d(i)aA.-’переливаться через край’, разливаться.

Глаголы физического воздействия: баш/ кид резать’, праалт. *k’ asi- ‘урезать’: Mo. *kasu- ‘убавлять, урезывать’, *kasu-yur ‘стамеска’, Тю. *kas- ‘резать’ (башк. кид-)\ ТМ. (x)asu-; Кор. kask-/ kask~. Яп. kinsu; башк. салыу ‘резать’, праалт. *с а|й- ‘острый, резать’, Тю. cal- ‘ударять, бить, закалывать, косить’. Mo. *cali ‘острый’; ТМ. *са1и~; Яп. turu(n)ki меч; башк. тсыр ‘скрести, брить’, праалт. *kiro- ‘резать, размельчать’: Тю. *ki’r- ‘ломать, разрушать, скрести, брить’; Mo. kira-;TM. kire-; Яп. kir-; башк. бүл ‘делить’, праалт. *moli- ‘резать на куски’, Тю. Ы- ‘делить, отделять’; Мо. той-; ТМ. тоі-; Кор. тага-; башк. тиш ‘дырявить’, праалт. *tel-p’i- ‘дырявить(ся)’: *del-ki-/del-pe-, Мо. *del-be-, Тю. *deA.- ‘продырявливать’; Яп. timpa-; башк. тутсмау ‘бить’, праалт. *tok’i- ‘касаться’: ТМ. *dux- ‘бить, колотить’, Мо. *to- ki-ja- ‘встречаться, совпадать, случаться’, Тю. *dokun- ‘трогать’, башк. ат ‘стрелять, бросать’, праалт. *p’at’a- ‘бить, ударять’: Тю. at- ‘бросать, стрелять’; Мо. *(h)atalga ‘долото’; ТМ. *pat(i)~; Кор. pat-; Яп. pata-k-; башк. тип ‘пинать’ праалт. *t’ep’V- ‘пинать’: ТМ. *tep-te~, Мо. *teye~, Тю. *tep- ‘топтать, пинать’; Кор. tjap-.

Термины элементарной физиологии: башк. тыуыу ‘родиться’ праалт. *t’ori- ‘рождаться’: ТМ. *tur-ku- ‘появляться, возникать’, Мо. *tore- ‘рождаться’, Тю. *tore- ‘размножаться, рождаться, происходить’, Яп. tiirii-(m)p- ‘спариваться’; башк. үл ‘умирать’, праалт. *оіі- ‘умирать’: ТМ. *ol-bu- ‘быть голодным, истощенным’,

Мо. 61-, ‘умирать’, Тю. *ol-tiir- ‘убивать’ 61’ умирать, башк. тере’ живой’, праалт. *tiri-’xoponio жить’: ТМ. *dirga- ‘жить в достатке; объедаться’, *dira-mrтолстый’, Тю. *diri- ‘жить’, Мо. *cira-g, cirak царигтай ‘бодрый, здоровый, упитанный, тучный (о скоте)’, башк. күкрәк ‘грудь’, праалт. * kok’e- ‘сосать’: ТМ. *кохе~; *хокеп/кокеп ‘грудь’, Мо. *кбке-, Тю. *gokiiz, gokrek ‘грудь’; Кор. kokai-; Яп. кэкэгэ ‘сердце’; башк. бук ‘насыщаться’, праалт. *тіок’ё- ‘глотать’: Тю. *Ьок- ‘насыщаться, наедиться’; Мо. *теке- ‘сосать; двигать челюстями’; ТМ. *тохе- ‘набрать в рот воды’; Кор. тэк- ‘есть, пить’; Яп. така-пар- ‘кормить’; башк. һемереү ‘пить залпом’, праалт. *siiip’ii- ‘сосать, держать во рту’: Тю. sip- ‘жадно глотать, пить залпом’; Мо. *siyii~; ТМ. *supa~; Кор. sp-ar-; Яп. sup-; башк. эс ‘пить’, праалт. *p’ic’i- ‘пить, лить’: Тю. *ic- ‘пить’; Мо. *(h)e ciig-le- ‘делать возлияние духам’ ТМ. *pice- ‘брызгать’; башк. тала ‘кусать’, праалт. tal-’лизать’; ТМ. *dala- ‘лакать, есть (о животном)’, Мо. *doluja- ‘лизать’, Тю. *dala- ‘кусать’; башк. йом ‘зажмуриться’, праалт. *niumi- ‘зажмуриться’: ТМ. *nimu- ‘зажмурить глаза, сжать губы’, Мо. *imu-ji-, Тю. *jum-/ jim-’закрывать (глаза, рот)’.

Лексика чувственного восприятия: башк. тсарау ‘смотреть’, карате ‘зрачок’, праалт. kara- ‘смотреть, наблюдать’: Тю. *karak ‘зрачок’, Мо. *kara-; ТМ. *kara- ‘беречь, защищать; наблюдать’; Кор. karm- ‘хранить’; башк. күреу ‘видеть’, праалт. *доге-’видеть; понимать, узнавать’: Тю. ‘глаз’, *gOr- ‘видеть’ (башк. күз, күр-); Мо. *gori ‘надежда’;ТМ. *gur- ‘взглянуть мельком; понимать’; Кор. *kiri- ‘стремиться, думать о ком-л.’; башк. той ‘чувственность’, праалт. *tuju- ‘слушать, воспринимать’: Тю. *duj- ‘слышать, чуять, замечать’, Мо. duyul-; ТМ. * duja ‘шум’; Яп. *tua-p- ‘спрашивать’; башк. колак ‘ухо’, праалт. *kujlu- ‘слышать’: Тю. *kul-kak ‘ухо’, Мо. *kul-ki ‘внутреннее ухо’; *xUI-di-, ‘раздаваться, слышаться’, Кор. *Kui ‘ухо’; Яп. ki-k-; башк. ишет ‘слышать’, праалт. *аГ i-’слышать’: Тю. *?Xit- ‘слышать’, Мо. *al-da-r ‘слава, почет’; ТМ. *а1а- ‘объяснять, рассказывать’; Кор. *аг- ‘знать’; баш һи? ‘чувствовать’, праалт. *sari- ‘чувствовать, замечать’, Тю. *ser- ‘чувствовать, понимать’; Мо. *seri- ‘просыпаться; замечать’; ТМ. *sa- ‘знать’; Кор. *sari- ‘быть осторожным, беречься’; Яп. *seri- ‘просыпаться; замечать’; ТМ. *sa- ‘знать’; Кор. sari- ‘быть осторожным, беречься’ (башк. сер. ‘тайна’); Яп. sir- ‘знать’.

Лексика, связанная с ментальной деятельностью: башк. һан, һанау ‘считать’, праалт. *sioje- ‘считать, рассчитывать’: Тю. sa(j)- ‘считать, думать’; Мо. *siyU- ‘судить, проверять’; ТМ. *sU- ‘отмечать’; Кор. *hjai- ‘считать’; башк. уй ‘думать’, праалт. *ebjo- ‘видеть, понимать’, Тю. *(o)j- ‘думать, понимать’, *og ‘мысль’, Мо. *t)je- ‘видеть’; ТМ. *eje- ‘понимать, запоминать’; башк. ан, аңла ‘понимать’ праалт. *ёд ‘думать, понимать’: Тю. * ад ‘разум, ум’, *ад-1а- ‘понимать; слышать, различать’; Мо. *ayuda- 1а- ‘искать, рыться в чем-л.’; ТМ. *едё – ‘заглядывать, разведывать’; Яп. әтэ-p- ‘думать’; башк. һагын ‘скучать’, праалт. *siak’a- ‘думать, волноваться’, Тю. siak- ‘думать, размышлять, скучать’, Мо. *seke- ‘приходить в себя’; ТМ. *siak- ‘отзываться’; Кор. skai- ‘просыпаться’; Яп. saka-si ‘умный, мудрый’; башк. тыңла ‘слушать’, праалт. *cigu- ‘слушать, соображать’, Тю. *dYgla-/ *digle- ‘слушать, размышлять, обдумать’; башк. бетеу ‘амулет’, праалт. *miuti- ‘знать, верить’: Тю. *biit- ‘верить’, Мо. *mede- ‘верить; ТМ. *mute- ‘уметь’; Кор. *mit- ‘знать’; башк. ышан ‘верить’, праалт. *ilkV- ‘надеяться, верить’: Тю. УХап- ‘верить, доверять’ (башк. ышан-), Мо. *ilga- ‘различать’; ТМ. *ilkV- ‘надеяться, пытаться’; баш., һей, һөйөү любить’, праалт. *sebe- ‘любить, веселиться’: Тю. seb- ‘любить’, Мо. *sebki- ‘отдыхать’; ТМ. *sebke- ‘веселиться’; Кор. *sip- ‘желать, хотеть’, Яп. *sua(m) ра-р- ‘развлекаться, веселиться’; башк. ерэн, ерәнеү ‘испытывать отвращение’, праалт. *l^gi- ‘авидеть, чувствовать отвращение’: Тю. *jigren- ‘испытывать отвращение’ (башк. ерэн-), Мо. *ig~; ТМ. *lёgT-; Яп. nikii-; башк. һүгеү ‘ругать’, праалт. *sojk’i- ‘ругать’, бранить’, Мо. *sogeye-’, винить’; ТМ. *sujKu-; Яп. *sikar-; башк. тиргэ ‘ругать’, праалт. *t’iaru’ ‘ругать’: Тю. *terk- ‘упрекать, ругать’, Мо. tarki-; ТМ. ture-.^r

Изложенные факты позволяют утверждать, что общеалтайский пласт тюркских языков, в том башкирского и татарского составляет львиную долю словарного запаса этих языков.

Как в башкирском, так и татарском языках оольшуго часгв сло­варного состава составляет общетюрская лексика. Она охватывает все лексико-семантические группы кыпчакских языков Урало-По­волжья. Следуя классификации, предложенной авторами тома «Лексика», Сравнительно-исторической грамматики тюркских языков» (М., 1997, отв. ред. Э.Р. Тенишев), в башкирском и та­тарском языках можно выделить лексико-семантические группы, связанные с метеорологией, небесными телами и сферой, време­нем и пространством, ландшафтом, растительным и животным миром, социальными и родственными отношениями, торговлей и собственностью, материальной и духовной культурой и т.д. В связи с ем, что общетюркский пласт очень большой, на каждую тематическую группу даны минимум примеров.

2. ОБЩЕТЮРКСКАЯ ЛЕКСИКА БАШКИРСКОГО И ТАТАРСКОГО ЯЗЫКОВ
   • Метеорологическая терминология

башк. ая? ‘ясно, ясная’ погода’ тат. аяз, общетюрк, *ajaz ‘ясная погода’, аз. ajaz, каз., кир. ajaz, алт. (диал.) ajyz,, хак., тув., уйг. ajas, чув. ujar

башк. бо?, диал. мо?., тат. боз, диал. мос. ‘лед’ общетюрк. *buz ‘лёд’, тур, аз, гаг., турк. buz, сал. muz, ктат, кар, кум. buz, алт. mus, диал. pus, ккал., каз., кирг. muz, хак. pus, як. bu:s/mu:s, чув. par.

башк. болот; тат. болот’облоко’, общетюрк. * bulut ‘облако, туча’, тур., аз., гаг., турк., сал. buhut, ктат., кар., кбалк., кум. bulut, ног., ккалп. bulyt, каз. butt, alt, bult/pulut, узб., уйг. bulut, сюг. хак. pulut, тув., тоф. bulut, як. bulut чув. pelet.

2.2. Лексика небесных тел и небесной сферы

башк. сулпан, тат. Чулпан, общетюрк. * Colpan ‘Венера’, тур. culpan, кбалк. кум. Сбірап, каз. olpan (julduz), кирг. colpon (Jyldyz), уйг. Colpan, сюг. colvanlolvan, хак. solpan, як. colbon;

башк. йондо?, диал. йолдо?, тат. йолдыз ‘звезда’, общетюрк. *jyltyz ‘звезда’, тур., гаг., турк. jyldyz, аз. ulduz, кум. кар, julduz, ног. ju/dyz, каз. zulduz, кирг. yldyz, алт. dyldys, узб. juiduz, уйг. jolduz, сюг. jyltys, хак. cyitys, тув., тоф. syltys, як. sulus, чув. s’altar;

башк. кояш, кон, тат. кояш ‘земля’, общетюрк. *kun ‘солнце’, тур., гаг., аз., турк. gun/giina, ктат. kun/gun, кар. gun, кум. gttn, кбал, ккалп, каз. kiin, кирг, алт. кип, узб. кип, уйг. кип, сюг. кип, хак. кип , тув. xiin тоф. һйп, як. кип, чув. кип.

 

башк. ер, тат. жир ‘земля’, общетюрк. *jer ‘земля, страна, оби­тания человека’, тур., турк., гаг., аз. jer, кар., кург., ног. jer; каз. zep, хак. cip, тув. сег, sir, чув. ser, балк., ккалы. zer, узб, уйг. jer, кирг.

jy*.

башк. һыу ‘вода’, диал. дыу/сыу, тат. су’ вода’, общетюрк.*sub/ suw ‘вода’, тур., аз., гаг., турк. su, кар. suw, хак. suy, як. и:, чув. syw, кирг., каз., узб. suw, уйг. su, ккал. suw.

башк. тау, тат. тау ‘гора’, общетюрк. * tag ‘гора’, турк. daj; уйг. taj (tag, tax), узб. taj, каз. taw, кирг. to, алт. tu, чув. tu, як. tya ‘лес’.

2.4. Лексика растительного мира

башк. ботах, тат. ботах ‘ветка’, общетюрк.* bu.tag ‘ветвь, вет­ка’, тур., гаг. budak, аз. bodag, турк. pudag, сап putax, кар., кбалк, кум. butaq, ног., ккалп. putaq, каз. butaq, кирг. butaq, алт и диал. butaq/putaq узб. butoq, уйг. pudaq, тув. butuq, як. butuklmutuk, чув. pata.

башк. жайын, тат. хайын ‘береза’, общетюрк. * qajyn, тур, гаг. kajyn, аз. qajyn, турк. qajyn, кар. kajyn, кбалк. qajyn, кум. qajyn, ккалп., кирг., каз. qajyn, алт. qajyn, узб. qajin, уйг. gejin, хак. xazyn, шор. qazyn/qadyn, тув. xadyn, як. xatyn, чув. xuran.

башк. һуган, диал. һыуган, тат. суган ‘лук’, общетюрк. *sojan ‘лук’, тур. sogan, гаг. suan, аз. sojan, турк. sojan, сал. Sojon, кар. sojan кбалк. sohan, кум. sojan, ног. sogan, кирг. sojan, алт. soyono, узб. sojsn, уйг. sojan. тув., тоф. sojuna, чув. soxan.

• Лексика животного мира

башк. ял, тат. ял ‘грива’, общетюрк. *jal ‘грива’, тур. диал. jal, аз. jal, кум., ног. jal алт. dal, хал. jal турк. Jal, кар. jal кбалк. за1, каз. ккалп. зак, кирг. зак, узб., уйг. jal, шор. cal, тув. cal, як. sal, чув. silxe.

башк. бүре. тат. буре ‘волк’, общетюрк. * bori ‘волк’ турк. bori, сал. pura, риг, риге, кар. borii, кум. borii, ног. ккалп., каз. bori, кирг. borii, алт. borii, алт. диал. morii, узб. bori, уйг. bori, хак. pu:r, тув., тоф. borii, як. borii, чув. реге.

башк. өйрәк, диал. үр?эк, өрэк, тат. үрдэк ‘утка’, общетюрк. *ebiirdek ‘утка’, тур. ordek, аз. ordak, турк. 6:rdek, ккал. ordek, каз., ккалп. iijrek, кирг. ordek, алт. ortok, узб. ordak, уйг. 6(r)dak, хак. ortek, тув. odiirek/edirek.

• Соматическая терминология

башк. түбә, диал. түпә, тат. түбэ ‘темя’, общетюрк. ‘затылок, темя, висок’ тур. tepe, гаг. tepe, аз. tapa, турк. depe, хал. tapa, кар. toba, кум. tobe, ног. tobe, ккалп. tobe, каз. tobe, кирг. tobo/dobo, алт. tobo, узб. tepa, уйг. topa, тув. depej, як. tobo, чув. tube.

башк. бога?, тат. бугаз ‘горло’, общетюрк. *bojaz ‘горло’ тур. bojaz ‘горло, глотка, горлышко, пролив, устье, узкий, горный про­ход, аз. bojaz, хал. bojyz/bojaz, турк. bojaz, кар. bojaz, кум. bojaz, ног. bojaz, ‘двойной подбородок, пролив, ккалп., ‘стекло для керо­синовой лампы’ каз. диал. bojaz/bujyz ‘ложка для древа в лопате, кетмене, кирг. bojoz ‘место схождения нескольких рек’, узб. biijiz, уйг. bojuz, тув. bo:sta (bojsu), як. buosax, чув. руг, ‘устье, пролив, залив, едок’.

башк. быуын, тат. буын ‘сустав’, общетюрк. * bogum ‘сустав’, тур. bogun, турк. bogyn, сал. pujum, кар. buvun, кум. byuyn, каз. buyn, ног. byuyn, ккалп. byiiyn, кирг. muyn, алт. диал. mun/poon/ nuun, уйг. bojam, узб. bujim, ха к. pun.

2.7. Терминология родства и свойства

башк. жарындаш ‘младшая сестра мужчины’, диал. хэрендэш, жэрзэш ‘родня, родственник’, тат. кэрдэш ‘родственник’ об­щетюрк. * qaryndas ‘брат’, тур. karde§, гаг. kardas, аз. gardas, турк. gardas, qaryndas, ктат. qardas, кар. karandas, kardas, карач, qarnas, балк. qaryndas, кум. qardas, ккал., каз. qaryndas, кирг., алт. qaryndas, узб. qaryndos, qardos, уйг. qerindas, хак. xaryndas.

башк. ейэн, диал. жейэн ‘внук’, тат. онож (заимствование из русского внук), o6iu,eTiopK.*jegen ‘внук’, племянник, тур., диал., ‘сплемянник’ тур. jejen, ног. jijen, ккалп., каз. zijen, кирг. je:n, алт. d’en, узб. jijan, хак., тув., тоф., шор. се:п, як. sien, sygan.

башк. жы5, диал. жыһ, жы?, тат. кыз, o6iyeTiopK.*qyz ‘дочь’, ктат., кар., кум., ккалп., каз. qyz, кирг. qyz, тур., кар. kyz, узб., уйг. kiz, гаг. kys, алт., тув. qys, як. qy:s, чув. хг, аз. gyz, турк. gyjz.

 

башк. ил, тат. ил ‘народ, страна’, общетюрк *jel ‘народ’, каз. jel кбалк, кум., ног., ккалп. el кирг., алт. el тур. ii/el, гаг. jel, аз. el/el, турк. І1 узб. el/jel уйг. il, хак. И, чув. jal.

башк. бей, диал. бэк, тат. би ‘титул, глава, правитель’, об­щетюрк. * bek ‘правитель’, тур. bej, тур.диал. beg, гаг. bej, аз. baj, турк. bej, ктат., кар. beg/bej, кум., ног., ккалп., каз. bek, кирг. bek, алт. pij, диал. peg, pig, bij, уйг. bek, диал. bag, хак. pig, як. bi.

башк. кол, тат. кол ‘раб, невольник’, общетюрк. *gul ‘неволь­ник, раб’, тур. kul, аз., турк. gul, тур. kole, аз. kola, кбалк., ктай., кум., ног., ккалп., каз. qul, кар. kul, кирг., алт. gul, узб., уйг. qul, шор. qul, тув. kul.

2.9. Терминология, связанная с собственностью, торговлей

башк. тамга, диал. дамга, тат. тамга ‘тамга’, общетюрк. *tamja ‘тамга, клеймо’, тур., гаг., аз. damja, турк. tamja, кар. tymya, балк. tamja, кум. damja, ног. tamja, ккалп., каз. tanba, кирг. tajma, алт. tayma, узб., уйг. tamja, диал. tajma, хак. taqma, тув. taqma, тоф. daijma, чув. tumxa/tamxa.

башк. һат, тат. сат ‘продавать’, общетюрк. * sat ‘продавать’, тур., гаг., аз. sat, хал. sat, турм., сап. sat, кар. sat, кар. sat, балк. sat, кум., ног., ккалп., каз. sat, кирг., алт. sat, алт. диал. sat, узб. sat, уйг. sat, хак. sat, шор., тув. sat, як. at, чув. sut.

башк. бүләк, тат., бүләк ‘подарок’, общетюрк. * belek ‘подарок’, тур. диал beleg/belek, кирг. belek, алт. belek, уйг. диал. belek, balak, boliik, biilak сюг. pelek, шор. polek, тув. belek, як. belex.

• Терминология, связанная с огнем и добыванием огня

башк. усах, тат. учак ‘очаг’, общетюрк. * o:tcaq/h:otcaq ‘очаг’, тур. ojaq, аз. ojaq. хал. hucaq, турк. o:jaq, ктат. ojaq, кар., кум. ocaq, кар. ocaq, кбалк. ojqk, ног., каз. ocaq, кирг., алт. ocoq, узб. ocaq, лоб. ocoq, як. ohox, чув. vucax.

башк. ягыу, тат. ягу ‘жечь’, общетюрк. * jaq ‘жечь’, тур-., аз., jax, хал. jaq, турк., кар., кум., ног. jaq, ккалп., каз. zaq, кирг. jaq, узб. jak, уйг. jag.

башк. көл, тат. көл ‘зола’, общетюрк. *kiil- зола’, тур. kill, аз. kul, хал. kil, турк. kiil, сал. kul, кар. kill, балк. kill, ног. каз. kiil, кирг., алт. kiil, узб., уйг. kiil, хак. kiil, тув., тоф., xiil, як. kiil, чув. Kel.

• Терминология ремесла

башк. балсык; тат. балчык ‘глина’, общетюрк. *bal, balcyq ‘гли­на’, тур. balcyq, аз. palcyg, турк. palcyq , кар., кум. balcyg, ног., каз. balsyg, уйг. balcuq, халк. диал. palcax, чув. pulcaq.

башк. ирэк ‘дубильное вещество, кожемялка’, тоб. диал. тат. ирик, общетюрк. *erik ‘дубильное вещество’, каз., ног. erik ‘ду­бильное вещество’, кбалк., кум. erik, дубильное вещество’, тув. irik ‘дубильное вещество’, кум. ijrek ‘кожемялка’, ног., ккалп. ijrek ‘кожемялка’, кирг. ijrek, ‘кожемялка’, хак. izrek, хак. диал. ezrek, ‘кожемялка’, як. etirik ‘кожемялка’.

башк. кейез, тат. киез ‘войлок’, общетюрк. *kidiz ‘войлок’, каз., ног., ккалп. kijiz, кирг. kijiz, алт. kij is, узб. kigiz, диал. kijiz, kijigiz, уйг. kigiz, диал. ki:z/kes, хак. ki:s, тув. kidis, тур. диал. kijz/ki:z/ kigiz, кар. kijiz, баяк. kijiz, кум. kijiz.

2.12. Терминология, связанная с обработкой дерева

башк. сей ‘гвоздь’, тат. чей ‘чека’, общетюрк. *civ ‘гвоздь’, тур., гаг. civi, ‘болт’ аз. civ, турк. ciij ктат. cuj кар. cio , cuj, ciiv, кбалк., кум. cuj ‘чека’, ног., ккалп. ‘чека’, siij, узб. ciiv ‘чека’.

башк. игэу тат. игэу ‘точить’, общетюрк. *e:ge ‘обтачивать’ (на­пильником), кбалк., ног. ege, ккалп., каз. jege, кирг. еде ~ ogo, хак. ege, шор., тоф. ege.

башк. тэгэрмэс, тат. тэгэрмэч ‘колесо’, общетюрк. * teker ‘коле­со’, тур., турк. teker, гаг. teker(lek), аз. tiikar, ктат. диал. teger, ног., каз. teger(sik), кирг. tekir, кирг диал. tegircik, тоф. tege(lek).

• Терминология, связанная с металлами и обработкой металлов

башк. бажыр ‘медь’, башк. диал. бакырса ‘медный чайник, медь, бронза’, бажырас ‘гвоздь половник’, тат. бакыр, общетюрк. *bakyr кар., карач. bajyr, ног., каз. baqyr, алт. bajyr, чул. pajr, як. bajarax ‘горшок для кипячения молока.

башк. түш, диал. түшлэк, сибир. тат. түшә ‘наковальня”, об- щетюрк. *dosTyp. диал. tos, кбалк., кум. tos, ног., ккалп. tos, каз. tos, кирг. диал. dos, алт. tos, хак. диал. tos.

• Терминология, связанная с охотой, рыболовством, собирательством

башк. ау ‘охота’, тат. ау ‘охота’, общетюрк. *а:Ь ‘облавная охо­та’, тур., гаг. av, аз. ov, турк. a:w, кар. aw, кум. aw, ног., ккалп., каз. aw, кирг. и:, узб. aw, уйг. o/ow, уйг.диал. о, тув. aj, тоф. aj.

башк. то?ак тат., тозак ‘силок’, общетюрк. *tuzag ‘силок, пет­ля’ тур. tuzak, тур.диал. duzak/duzah, аз. duzaq, турк. duzaq, ктат., кар. tuzaq, ног. tuzaq, ккалп. duzaq, каз. tuzaq, кирг., алт. tuzaq, узб. tuza:q, уйг. tozaq, хак. tuzax, тув. duzaq, як. tuhax.

2.15. Терминология, связанная с животноводством

башк. хушхар, тат. кучкар ‘баран’, общетюрк. *qocqak// *goc ‘баран’, тур. ход, хосхар, гаг. кос, аз. goc, турк. goc, goccgar, кар. kockar/коскуг, ‘козел’, кбалк. gocxaK, кум. qocqar ккалп., каз. qoqar, кирг., алт. qocqor; quca, узб. qiicqar, уйг. qocqar, хак. xuca, тув. qosqar.

башк. Һыйыр ‘корова’, тат. сыйыр ‘корова’, общетюрк. *syjyr ‘корова’, ‘бык’, тур., гаг., аз., хал., турк. syjyr, syyr; кар. syjyr/syjyr; кбалк., кум., ног., ккалп. syjyr, кум., ног., ккалп. sijyr, кирг., алт. syjyr, узб. sigir, уйг. sijir.

башк. йылхы ‘лошадь’ (общее название), общетюрк. *jyiqy ‘та­бун’ (лошадей) тур., кум. jyiqy, аз. ilxy, кбалк. yiqy, каз. jjiqy, алт. jyqy, узб. jiiqy, уйг. siiqi, тув. cyijy, як. syljy, турк., кар., ног. jyidy, ккалп., кирг. jyiqy, хак. cyijy, ‘год лошадиэ.

• Термины, связанные с продуктами животноводства

башк. ит; тат. ит ‘мясо’, общетюрк. *et ‘мясо’, тур., гаг. et; аз. at, турк., ктат., кар., ккалп. et; кбалк., KyM.et, ног., каз., кирг., алт., узб. et, уйг. at, хак. it; тув. iht, як. et ‘труп убитой скотины’, чув. lit.

башк. тары, тат. тары, ‘просо’, общетюрк. *taryj ‘просо’, тур., гаг., аз., турк. cal dary, ктат., кбалк., ног., каз. tary, кар. tary/dary;

кум. tari; кирг. turu, алт. taran, узб. tariq, уйг. tarik, хак. tarj ‘посев’, тув. tara ‘хлеба’.

башк. икмэк, эпэкэй, эпэк, тат. икмэк, ипи ‘хлеб’, общетюрк. *etmek *6tmek ‘хпеб’, тур. ekmek, диал.тур. ebiji, гаг. ekmek, аз. диал. epbex/appax, аррак, туркм. диал. ekmek, ктат. etmek, кар. ekmek/etmek/otmek, кбалк. otmek, кум. ekmek, ног. otpek, алт. диал. iitpok, хак. ipek, шор. itpak.

• Термины, связанные с одеждой, обувью и головными уборами

башк. тун, диал. тиртон ‘тулуп’ аяктун ‘штаны’, тат. ‘тун’, об­щетюрк. *to:n ‘верхняя одежда’ тур., гаг., аз. don, турк. do:n, сал. ton, ктат. ton, кар. ton, кбалк., кум. ton, ног., ккалп., каз. ton, кирг. ton, алт. ton, узб. ton, уйг. ton, хак. ton, шор. ton, тув. ton, чув. tym.

башк. бүрек, тат. бүрек ‘шапка’, общетюрк. *biiruk ‘шапка’, тур. диал., аз. диал. bork, турк. borik, ‘женская шапка’, кар. bark/ barik, кар. bork, кбалк., кум. bork, ног. bork, ккалп., каз. borik, кирг. borik, алт. borUk, алт. диал. burik/bUrtik, узб. bork, уйг. bork, уйг. диал. Ьбк, хак. porik, шор. poriik, тув. bori, як. bergehe.

башк. итек ‘сапоги’, тат. итек ‘обувь’, общетюрк. *е:Шк ‘обувь’, тур. edik, тур. диал. ediik, турк. adiik, сал. itix, кар, кум. etik, ног., ккалп., каз. etik, кирг. otiik, алт. ottik, узб. диал. adik, уйг. ottik, уйг. диал. utiik, хак. odik, шор. odiik, чув. ata, тув., тоф. ldik.

• Термины жилищ и поселений

башк. күс ‘кочевать’, куш ‘кочевка’, тат. күч ‘кочевье’, об­щетюрк. *кбс ‘кочевье, кочевка, кочевать’, тур. goc, гаг. кос, аз. кос, ктат. goc , ног., ккалп., каз. kos, кирг. кос, узб. кос, уйг. кос, тув. ko:s, як. kos.

башк. ой ‘дом’, ‘семья’, тат. ой ‘дом’, общетюрк. *eb ‘юрта’, тур. ev, тур. диал. oj, rar. jev, аз. ev, турк-oj ктат. ev, кар. ev/uj/jiiw, кбал., кум. iij, ног., ккалп., каз., кирг., алт. tij, алт. диал. uw/Ow, узб. диал. oj; уйг. oj/uj, хак. ib, шор. em/ep/om/ug/uj, тув. бу чув. av.

баш түр, баш диал. түр. (баш.), ‘кухня’, тат. түр. ‘почетное ме­сто в доме’, общетюрк. *tor’почетное место в юрте (доме)’, түр диал. dor, аз. диал. dor, турк. to:r, кар. tor, кбалк., кум., ног., ккалп., каз. tor, кург. алт. tor, узб. tor, уйг. to(r), хак. tor, шор. tor, тув. dor.

 

• Термины, связанные с хозяйственными сооружениями

башк. аран’загон’, тат. ‘конюшня, ‘стойло’, общетюрк. *агап ‘загон, стойло, огороженное место для скота’, турк. диал. агат, ктат. кар. агап , кум. агап, ног., каз. агап, узб. диал. агап.

башк. тубэ(тубэ такта), тат. тубэ’потолок’, общетюрк. *tobe ‘потолок’, ккалп., каз., уйг.диал. tobe/ttiwa, кар. tobe, чув. tiipe, ‘крыша, кровля’, турк. диал tebe’Kpbima’.

2.20. Термины, связанные с транспортом и передвижениями

башк. юл, тат. юл, тат. диал >қул’дорога’, общетюрк. *jo:l’/’flo- рога’, тур., гаг., аз. jol турк. jo:l сал. jol кар .jol кбалк. jol zol кул .jol ног., ккалп., каз. zol кирг. jot, алт. d’ol, узб. jol узб. диал. jol уйг. jol хак. col хак.диал. zol шор. col тув. col як. suot, чув. s ‘ul/.

башк. арба, тат. арба, ‘телега’, общетюрк. *arba ‘телега, повоз­ка’, тур., гаг., аз., турк. arba, ктат., кар. arba, кбалк. кум. arba, ног., ккалп., каз. arba, кирг. arba, алт. arba, узб. arawa, уйг. harva, уйг. диал. harawa, хак. arba, чув. urapa.

башк. ө?эңге, тат. өзәңге ‘стремя’, общетюрк. *uzer|gu~izenge ‘стремя’, тур. uzengi, rar. jozeqgi, аз. iizangi, турк. iizerpp турк.диал. uzoTjgi, іігбт|Г|й, can. uzurigu, ozer|gu, кар. ozengi, кбалк. ozengi, кум. ozengi, ног. zongi; ккалп., каз. uzengi, каз.диал. uzenki, кирг. uzorrigu, алт. iizet|i, узб. izaqi, узб. диал. arba uzerp]e/zangi/zar|gi, уйг., уйг.диал. ozengu, хак. izeqe, шор. гада, тув. ezerjji, як. іһеде, чув. jarana.

• Военная терминология

башк. алп. алып’богатырь’, тат. алып, общетюрк. *а1р’воин, бо­гатырь’, тур. аіркар., ккалп. alp, каз. alyp, узб. а/p, узб.диал., уйг. alyp, кирг., алт., хак. alyp, чув. ulap.

башк. ур?а, тат., урда’войско’, общетюрк. *ordu’войско’, тур., аз., турк.диал., аз. orda, турк.диал. o:rda, ктат., кум. диал. ordu, кум. urda, ног., ккалп., каз. orda, кирг., алт. ordo, уйг. ordu, уйг.диал. o:da, urda, хак. orda, як. ordu.

башк. байрах; тат. байрах ‘знамя’, общетюрк. *bajraq ‘зна­мя’, тур., тур. диал., гаг. bajraq, аз. bajrag, турк. bajdag, ктаг., кар., кбалк., кум., ног., ккалп., каз. bajrag, узб. bajra q, узб.диал. bajraq/ bajdag, уйг. vajrag, bajraq.

башк. ук., тат. ук ‘стрела’, общетюрк. *оц’стрела’, тур., гаг. ok, тур.диал. бк, аз. ох, турк. oq, ктат., кбалк., кум., ног. oq, кар. ok, каз. wog, кирг., алт. oq, узб.диал., oq, узб. уйг oq, узб.диал. hoq, хак. их, тув. oq, як. ох.

Кроме вышеуказанной терминологии, к пратюркскому пласту относятся почти все цветообозначения, названия основных чисел, названия многих родо-племенных названий, большая часть мифо­логической и обрядовой терминологии, основные глаголы, место­имения и т.д.

• Цветообозначения

башк. ах ‘белый, светлый, седой, чистый, честный, благород­ный, дорогой, добрый, благой, радостный, святой, белок (яйца, глаза)., тат. ах ‘белый, светлый, седой, чистый, благородный, ра­достный’, общетюрк. *ащ’белый’, тур., гаг. ак, аз а/турк. aq, сал. ах, хар., кбалк., кум., ног., ккалп., каз. aq, кирг., алт. aq, узб. aq, уйг. aq, чул., тув., тоф. aq, хак. ах.

башк. хара ‘черный, темный, вороной, земля, суша, большой, многочисленный, густой, крепкий, сильный, постный, простой, печальный, несчастный, злой, крупнорогатый скот, мрачный, тат. ‘черный, темный, густой, грязный, неквалифицированный, неве­жественный, бескультурный, безрадостный, злой, мрачный, об­щетюрк. *qara ‘черный’, тур., гаг., хал., сал., аз., турк., кар., кбалк., кум., ног., ккалп., каз. qara, кирг., алт. qara, узб. qara, уйг. qara, тув. qara, хак., як. хага, чув. хига.

башк. күк ‘синий, голубой, сивый, небо, небесный, синяк, зеле­ный (о траве), гром, посиневший, серый, трава, турава; тат. синий, синяк, сивый, небо, небесный, гром, общетюрк. *kok ‘синий, го­лубой, зеленый’ тур., гаг. gok, аз. koj, турк. qo:k, кар., кбалк., ног., ккалп., каз., кум. kok, кирг., алт. kok, узб. kiik, уйг. kok, хак., чул., тув. kok, як., долг, kiiox, чув. kavak.

 

башк. ос.’три, трижды, третьины (в похоронном обряде), пре­дел; тат. оч’три, много, общетюрк. *йс три’, тур., аз., гаг., турк., кар., кум., кбал., кирг., узб.диал., уйг., алт. ііс, ктат. ис, каз., ног., ккалп., узб.диал. us, хак. us, як. Us, тув. Us, сал., ту р. диал. us

башк. ете ‘семь, очень много, далеко, чужой, сакральный свя­щенный, седьмины (в похоронно-поминальном обряде); тат. ж,иде ‘семь’, очень много, седьмины (в похоронно-поминальном обря­де), общетюрк. jeti’ceMb’\ кбалк. jeti, каз. zetu, чув. sicce, кирг. jeti, узб. jetti алт. g’eli, тур. jedi, турк. jedi, як. satta.

башк. кырк ‘сорок, определенный период возраста, полнота, целостность, предел, много, особая сила, старый, изношенный, со­роковины (в похоронно-поминальном обряде), сакральный, риту­альный’; тат. сорок, очень много, предел, сороковины, общетюрк. *qyrq ‘сорок’, тур. kyr-k, турк. qyrq, кбалк. qyrq, каз. qyryq, кирг. qyrq, узб. qirq, чув. хёгёх, алт. kyryk.

• Родо-племенная этнонимия

По данным С. И. Руденко и Р. Г. Кузеева в родо-племенной эт­нонимии башкир зафиксировано более 40 племенных, около 130 родовых этнонимов и более 2000 названий родовых подразделе­ний (ара, зат, нэдел, током, аймак, тубэ и т.д.). В этнонимической лексике Р.Г. Кузеев выделяет семь пластов. Из них третий, чет­вертый, пятый, шестой пласты, названные им древнебашкирский, огузо-кыпчакский, кыпчакский, ногайский, можно было бы объе­динить в один общетюркский пласт башкирской этнонимии. Ср.: башк. табын (кара табын, барын табын, кесе табын, йомран та- бын, кэлсер табын, күрпәс табын, дыуан табын), күбәләк; тиләү, кыуакан, сыр?ы, бишул, батрак, кумырык, общетюрк. *tabyn ‘та­бын’ название племени; каз. tabyn.

башк. тиләү общетюрк. *tele название родового подразделения древних тюрков, каз. теляу, ккалп. тилеукусши, узб. теляу, алт. те- леут, теленгис, телес.

башк. кыпсак (ак кыпсак, кара кыпсак, бошман кыпсак, сэң- кем кыпсак, кирэй/гэрэй кыпсак, һары һарыш кыпсак, общетюрк. *qybcaq ‘кипчак’ название древнетюркского племени ног., каз., ккалп. qy6ak, кирг. qypcaq, узб. qyp6oq, алт. qyp6aq.

Следует отметить, что в силу раннего перехода на оседлость у татар родо-племенные образования и их названия не сохранились

• Мифологическая лексика

башк. тәңре, оло тәңре ‘бог, Аллах, всевышний, создатель’. У башкир сохранились мифонимы, которые были упомянуты еще в записках Ибн-Фадлана : ай тәңре ‘божество луны’, кук тәңре ‘божество неба или молнии’, ут тәңре ‘божество дня’, кыш тәңре ‘божетсов зимы’, йэй тәңре ‘божество лета’. Ел тәңре ‘божество ветра, көн тәңре ‘божество дня’, кот тэңре, ‘божество удачи’, юл тәңре ‘божество дороги’; тат. тәңре ‘божество’, жояш тэңресе, ‘божество солнца, ай тэцресе ‘божество луны’, яшен тэцресе ‘бо­жество молнии’, ут тэцресе ‘божество огня’, кыш тэцресе ‘боже­ство зимы’, ж;эй тэцресе ‘божество лета’, яцгыр тэцресе ‘божество дождя’, ж;ил (һава) тэцресе ‘божество ветра’, >қир тэцресе ‘боже­ство земли’, су тэцресе ‘божество воды’, урман тэцресе ‘божество леса’, общетюрк. *tar)ri/’6or, небо’; тур. tanry аз. tanry, турк. tar|ry, сал. tanru, узб. tar|ri, ног. tar|ri, кум. tengeri, кбалк. tejri, кар. taiyry/ teiyri, каз. tarpr, ккалп. tarjir, кирг. ter|ir, хак. tiger, шор. tegri, тув. der, тоф. dere, як. tar|ara, чув. Тога.

башк. һомай ‘богиня, солнечная дева, девушка – лебедь, һөмәй ‘вид рогатой птицы’, тат. Умай-гэмбэр, общетюрк.древнетюркская богиня-мать, плацента, послед’; *Umaj’ тур. umaji, ‘бука’, каз. Umaj-ene, кирг. Umaj Kumaj алт. Maj-ene, тел. Maj-enesi, хак. Ymaj, шор. Umaj/Maj, кбалк. Umaj-bijce.

башк. эйэ (һыу эйэһе, тау эйәһе, урман эйэһе, хазина эйәһе, ағас эйэһе, тимер эйэһе, мал эйәһе, өй эйэһе, кэртэ эйәһе, а?бар эйэһе, мунса эйэһе, ауырыу эйәһе, күл эйэһе, шишмэ эйәһе, жыр эйэһе, мунса эйэһе, жөн эйэһе, төн эйәһе; тат. абзар иясе, йорт иясе, өй иясе, амбар иясе, мунча иясе, мәчет иясе, зыярат иясе, юл иясе, чир иясе) ‘дух воды (водяной), дух горы, дух леса, дух дерева, дух железа, дух животных, дух дома, дух бани, дух дня, дух ночи’ об­щетюрк. *edge ‘дух, хозяин’; алт., тув., хак. ё, кирг. ё/eg/ie, кбал. ije, аз. jeje, каз. ege, ije, ie, ‘дух, покровитель’ ккалп. ije, je, кум. jeje, ног. ije, тур. eje/ejje/ege/ije, турк. eje, узб. ege/aga/igaa, уйг. ege/ige/ idi/ide, як. icci, ‘хозяин, владелец’, каз., eje, ege’flyx, покровитель’, кирг. ege, ue, ‘князь’, кбалк. ije, ‘муж, супруг’, турк. eje’co6cTBeH- ник’, чув. ije, ‘злой дух.

 

башк. йелпеү ‘дух болезни, поветрие, дуновение, наваждение’, болезнь (от ветра), ‘сарпыу ‘дух болезни, дуновение, наваждение, болезнь от нечистой силы, общетюрк. *jelvi ‘колдовство’; алт. d’ilbi, увлечение алт. ilbi, тел. jilbi, ‘колдовство’, тув., шор. cilbi, жадность’, тув. cilbi, ‘прожорливый’, тув. ilbi, ‘волшебство’, алт. диал. dilbi, тел. jilbi, шор. cilbi, ‘страсть’, як iIbis ‘дух кровожад­ных’, як.іIbis qy?a ‘богиня войны’.

башк. им, им-том, имләү, имсе ‘средство от болезни, недуга, заговаривать, лечить, знахарским способом; тат. им ‘снадобье, ле­карств, заговор, средство’, общетюрк. *em, emle ‘лечение, лечеб­ное средство, знахарство, снадобье’, турк., тур.диал., кум., кирг., каз., кирг., ног., ккал., ног., узб., алт., тув., як. ет, алт. am, шор. am, уйг. am, хак., чув. im, кирг.диал. iam.

башк. осоте, осотссо, осоклау, осотелаусы, осоноу, осан ‘дух болезни, заболеть от прикосновения духа ветра и нечистых сил, заговоренные куклы и другие предметы, лечение знахарским спо­собом, заговором; тат. диал. очан ‘боли в животе, тат. диал. оцылк ‘цистит’; общетюрк. *ucug, ucuqla ‘сыпь на губах, заговаривать, изгонять болезнь’, турк., кирг., узб., уйг. ucuq, тур., гаг. ucuk, аз. ucug, ног., ккал., каз., кирг. usyq, ‘сыпь, болячка’ на губах’; уйг. синие пятна на теле при заражении крови’, аз диал ‘воспаление в глазу’, кирг. исуп ‘появляться’, ног. usyn, каз. usyn, ‘появляться (о сыпи)’, знобить, лихорадить.

В общетюркскому (пласту относятся основы многих личных имен башкир.

Ср. башк. Айһылыу ‘лунная красавица’, тат. Айслу, башк. Арыдлан (лев), тат. Арслан, башк. Тэцребирзе ‘бог дал’, башк. Ая? ‘ясное небо’, тат. Аяз, башк. Көнһылыу ‘солнечная красави­ца; башк. Йондо? ‘звезда’, тат. Йолдыз, башк. Тацатар ‘светает’, тат. Танатар, башк. Томансы ‘вызыватель тумана’; башк. Ямгырсы ‘вызыватель дождя’; башк. Бурансы ‘вызыватель бурана’, тат. Бу- ранчы и в каз. кирг. boroncoy башк. Таубатыр ‘горный батыр’ (пер­сонаж сказки); башк. Таштимер ‘камень+железо’; башк. Тимербай ‘железный бей’, тат. Тимер (Тимур) ‘железо’; башк. Алтынбай ‘зо­лотой бей’, тат. Алтын ‘золото’; башк. Көмөшбикә ‘серебряная го­спожа’; башк. Сэсэк в диал. цветок, тат. Чэчэк, башк. Алмабикэ’я-

 

блоко+госпожа’, тат. Алма, башк. Бөркөт ‘орел’, тат. Беркет, башк. Тойғон (Тойгонов) ‘сокол’; башк. Ласын ‘белый сокол’, тат. Лачинов, башк. Шоңтсар (Шоңтсаров) ‘сокол’, тат. Шонжар, башк. Торомтай ‘ястреб’, (Торомтаев); башк. Карлугас ‘ласточка’; башк. Айыуголаж’ ‘доел, медвежье ухо’ (персонаж легенды), Айыубай ‘медьведь-бей’; башк. Буре, Кашжар, Башхорт ‘волк’, Буребай ‘волк+бей’; башк. Толкобай ‘лиса+бей’; башк. Тайбуга (Тайбуген) ‘доел, бык-производитель’; башк. Этбай (Итбаев) Эталмад (Итал- масов) ‘доел, собака не возьмет’, Этбикэ доел, собака+госпожа’; башк. Кобэк (Байгобэк, Аккобэк) ‘собака’, тат. Кобэк (Кубеков), Байгубеков, башк. һатыбал доел, ‘продать-купить’; башк. Кинйэ ‘младший в семье’, тат. киюқә; башк. Ишбулды доел, ‘появился сотоварищ, сподвижник’ Ишбай (товарищ+бей), Ишкилде ‘при­шел товарищ’ и др. [Кусимова, Бикколова, 2000]. Вышеперечис­ленные и другие антропонимы имеют общетюркское происхожде­ние и их основы зафиксированы в большинстве тюркских языков.

Судя по данным современных исследователей, башкирский, та­тарский, казахский, ногайский, кумыкский, каракалпакский, кара­имский, крымчакский, карачаево-балкарский, крымско-татарский, киргизский, алтайский, кыпчакские диалекты узбекского языка составляют кыпчакскую семью языков. Для упомянуты языков ха­рактерны общие элементы в фонетике, морфологии и конечно в лексике. Башкирский и татарский языки, безусловно, унаследова­ли кыпчакские особенности как в грамматике, так и лексике.

3. ОБЩЕКЫПЧАКСКАЯ ЛЕКСИКА БАШКИРСКОГО ЯЗЫКА

Выделить общекыпчакский пласт лексики башкирского и та­тарского языков довольно сложно. В работах К. М. Мусаева, Р. Г. Ахметьянова представлена определенная часть лексики, отно­сящейся к данному пласту [Мусаев, 1975] . В частности, в слова­ре Р.Г. Ахмедьянова «Татар теленең этимологик сузлеге» ( в двух томах, Казань, 2015) в качестве общекыпчакских слов татарского языка приведены такие лексемы, как абай, ‘внимательный’, абын ‘споткнуться’, аел ‘пряжка, подпруга (у седла), азак ‘последний’, алан ‘поляна’, аңжау ‘зев, разиня’, астыртын ‘исподтишка’, кай- гыр ‘горевать’, котырту ‘подстрекать’, кыркыу ‘острый, кислый’ и др. [Ахмедьянов, 2015]. Следует отметить, что вышеперечис­ленные слова и другие лексемы, отнесенные Р.Г. Ахмедьяно- вым к общекыпчакскому пласту, встречаются как в башкирском языке, так и его диалектах. В качестве примера можно привести несколько лексем со всеми однокоренными словами. Ср.: айыл ‘подпруга, ремень седла, пряжка, бляха, диал. пояс, кушак’, диал. айылбаш ‘мундштук (в удилах), диал. айылса ‘пряжка, бляха’, диал. айыл – термэн (собир) ‘принадлежности седла’; абай ‘осто­рожный, осторожно, осмотрительно, абайламай ‘неосторожно, нечаянно’, абайламай тсалыу ‘не заметить’, абайламадтан ‘неосто­рожно, невзначай, нечаянно’, абайлатыу ‘дать возможность осоз­нать, понять’, абайлау ‘внимательно рассматривать, проверять’, абай-тобай ‘суть, сущность, абайһы? ‘невнимательный, беспеч­ный’, абайһыззан ‘неожиданно, вдруг’, абайһы^лык ‘неосторож­ность’; байгош ‘неясыть (вид совы), байғош око ‘домовой сыч’, байгош ябалатс ‘домовой сыч’; алан (диал.) ‘поляна, башк. лит. ялан, алангы ‘подмаренник’, аланлытс ‘поляна’, алаңғырт ‘редкий (о растениях, лесах’, выросший кое-где, местами’, диал. алаңгыр ‘редкий’, ‘малооблачный’, ‘открытое место’, ялан – япан ‘поля, степи’, ялан тсарамаһы ‘берест’, ялан кэртэ ‘загон’, ялан селе ‘ку­ропатка’ и др. [АСБЯ, 2012-2016].

Общекыпчакское происхождение перечисленных слов подчер­кивает их наличие в других современных кыпчакских языках. Ср.: тат. астыртын ‘исподтишка’, башк. адтыртын, каз., ккалп. astyrtyn, тат. балтсы-у ‘сиять, выглядеть полным’, башк. балтсыу ‘сиять, сверкать, сиять (от радости), каз., кирг., кум., ккалп., ‘сиять, раста­ять, расплавиться’; тат. абыныу ‘споткнуться’ башк. абыныу, кбалк., каз. abyn, кирг. abun [Ахмедьянов, 2015].

К общекыпчакскому пласту Р.Г.Ахмедьяновым отнесено и башкирское слово артсау ‘уток’, которое ни в литературном, ни в диалектном лексическом наследии татарского языка не зафикси­ровано. В то же время слово артсау зафиксировано в казахском и каракалпакском языках в форме arqau, что, безусловно свидетель­ствует о кыпчакском происхождении данного слова.

Соглашаясь с отдельными этимологиями Р.Г.Ахмедьянова, вместе с тем следует отметить, что ряд лексем, отнесенных им к общекыпчаксому пласту, вызывает сомнение. К числу таковых можно было бы отнести лексемы adym ‘шаг’, maj ‘масло, жир’, orlek ‘балка, перекладина’ и др. В частности, слово adym, кроме кыпчакских языков, зафиксировано в азербайджанском, турецком в форме addym, узбекском – odim, чувашском – utam (udym) в том же значении. Изложенные факты свидетельствуют о том, что сло­во adym скорее всего является лексемой общетюркского пласта.

4. БУЛГАРСКИЙ ПЛАСТ ЛЕКСИКИ БАШКИРСКОГО И ТАТАРСКОГО ЯЗЫКОВ

По данным Р. Г. Кузеева, булгарские племена в Среднее Повол­жье и ГІриуралье пришли где-то в VII-VIII вв. На новой террито­рии они активно вступили в этнокультурные контакты с местными племенами, т.е. предками современных башкир и других народов Урало-Поволжья. После образования на Волге государства Волж­ская Булгария часть башкир вошли в его состав [Кузеев, 1974. 413-425]. Все это не могло не отразиться в родоплеменной этно­нимии, топонимии и языках народов Урало-Поволжья. В частно­сти, в составе башкирской этнонимии именно в ту эпоху появи­лись этнонимы, имеющие булгарское происхождение и являются общими с венграми. Это этнонимы юрматы, еней, тархан, кесе, юламан, мишэр-юрматы, нагман, кальсер. Во-вторых, по мне­нию топонимистов, ряд речных, горных названий Башкортостана имеют явные булгарские черты. Ср.: г .Тура-тау, г .Курман-тау, реч. Кондорса, реч. Манышты, рч. Майгашты и др. [СТБА, 1980. 200]. В-третьих в башкирской апеллятивной лексике представлено довольно много слов с булгарскими чертами. Ср.: борай ‘полба’, бөйөрөк ‘пирог, пирожок’, диал. шоморт ‘черемуха, бирэн ‘об­жора’ и др. [Хисамитдинова, 1989. 80-87]. Вышеприведенные слова, кроме башкирского, в различных фонетических вариантах встречаются в татарском, чувашском, а некоторые лексемы – в финно-угорских языках Урало-Поволжье. Ср.; тат. борай ‘польба’, чув. пыри ‘польба’; тат. куна’ щит, доска, на которой месят те­сто’, башк. куна, чув. хама, ‘доска опора’, мар. оңа, хана доска’; тат. шопшэ ‘оса’, башк. диал. шупшэ, миш. шыпшы, чув. саваса, сапса, шапша; тат. шэрэ ‘голый’, башк. шэрэ, чув. 9ара, чара, мар. цара, пара, удм. чап-чара ‘оголенная кожа’. Следует отметить и то, что к булгарскому пласту лексики башкирского и татарского языков скорее всего относятся и некоторые названия мифических персонажей Урало-Поволжья. В качестве примера можно приве­сти башкирские мифонимы Шүлгән (‘божество нижнего и подво­дного мира, царь дивов и змей’), Убыр (духи умерших колдунов и других злых людей’). Шүрәле (‘лесовик, дух леса, леший’), Арыш инәһе (‘дух поля’) и др. Следует отметить, что все вышеперечис­ленные названия, кроме Шүлгән. имеют параллели и в других язы­ках Урало-Поволжья. Ср.: тат. шүрәле ‘леший’, чув. диал. шурелле ‘название божества леса’, шурекей ‘черт, шайтан’, мар. шурали, удм. шурали, урали ‘дух леса’ и др. [Ахмедьянов, 2015]

Вышеизложенные факты свидетельствуют о том, что булгар- ский пласт в лексике башкирского и татарского языков значите­лен. Он охватывает как апеллятивную, так и ономастическую лек­сику.

5. СОБСТВЕННО БАШКИРСКИЙ И СОБСТВЕННО ТАТАРСКИЙ ПЛАСТ ЛЕКСИКИ КЫПЧАКСКИХ ЯЗЫКОВ УРАЛО-ПОВОЛЖЬЯ

Судя по исследованиям известного тюрколога О. А. Мудрака, процессы обособления в развитии башкирского и татарского язы­ков начинаются после первого похода монголов Субедея на терри­торию Восточной Европы и последующего покорения Поволжья. После покорения Казанского ханства Иваном Грозным и распада Ногайской орды обособление башкир и татар усугубляется, т.к. существующие после завоевания монголами контакты нарушают­ся [СИГТЯ, 2006. 815-817]. Безусловно, все это не могло не отраз­иться в языках урало-поволжских кыпчаков, т .е. башкир и татар. Именно с этого периода начинается активное формирование соб­ственно башкирской и собственно татарской лексики.

Собственная лексика чаще бывает связана с терминами родо­племенной этнонимии, родства, свойства, мифологии, обрядов, новыми занятиями, социальной жизнью общества. Поэтому соб­ственно татарские лексемы татарского языка Р.Г .Ахмедьянов так­же связывает в основном с указанными группами лексики. Ср.; тер­мины, родства: ак >жицги ‘старшая сноха’, абыз >жицги ‘ученая сноха’; чибэр жинги ‘красивая сноха’, кече жиңги ‘младшая сно­ха’, тутай, түти ‘старшая, уважаемая родственница’ и др. [Ахме­дьянов, 2015] Об этом же свидетельствуют и диалектные термины родства татарского языка, зафиксированные в «Большом диалек­тологическом словаре татарского языка» (Казан, 2009). Ср.; абыз бабай (мин) ‘форма обращения к самому старшему брату отца или матери’; абыз бикэм (нокр.) ‘почтительное обращение невестки к старшей сестре мужа’; абыз тэтэй (срг) ‘старшая сестра матери’; абызапа (чет.) ‘форма обращения невестки к старшей сестре мужа’ и т. д. В целом, в вышеуказанном словаре зафиксировано более 20 названий с элементом абыз, связанных с терминологией родства и не имеющих параллелей в других языках [ТТЗДС, 2009]. Лишь отдельные названия имеют параллели в северо-западном диалекте башкирского и ряде говоров чувашского языков, которые, по-ви­димому, являются заимствованиями или же возникли под влияни­ем татарского языка.

Ср.: башк. диал. абыз бабай ‘обращение к старшему брату отца или матери’, абызинэй ‘старшая сестра отца или матери’, жена старшего брата отца’ и др. [БТДҺ, 2002. 11].

Собственно башкирская лексика, во-первых, представлена в родоплеменной этнонимии. Ср.: үдэргэн ‘усерган’ – название башкирского племени, не имеет параллелей в этнонимии других народов; кубэлэк ‘кубаляк’ – название рода, не имеет параллелей в других этнонимических системах; гэйнэ ‘гайна’ – название север­ных башкир, параллели не обнаружены ни в одном из тюркских языков.

Собственно башкирское происхождение имеют многие топо­нимы. Ср.: ТСъіззар тауы ‘девичья гора’ – название гор шести рай­онов Республики Башкортостан, Агизел ‘Агидель, белая река или южная’; Күгизел/Күгэзел ‘Кукидель, восточная или голубая река’, одно из названий реки Демы; Каризел ‘Каридель, черная или се­верная река, другое название Уфа – названия крупных рек респу­блики, протекающих почти по всему Башкортостану. Следует от­метить, что аналогичных названий ни в одном из тюркских языков не зафиксировано, хотя элемент изел восходит к древнетюркскому Etil/Edil, к которому восходят татарское Идел (Волга) и чув. Атал (Волга) [ДТС, 1969. 163]. Как показывают примеры, в топонимии Башкортостана представлен, во-первых, свой вариант термина edil в форме изел, во-вторых, отданного термина образован целый ряд речных названий на собственно башкирской почве.

Собственно башкирское происхождение имеет часть мифоло­гической лексики башкирского языка. Ср.: Самрау ‘божество неба и птиц’, Шүлгән ‘божество подводно-подземного мира’, Бапаж, Урал батыр, Ажбузат ‘персонаж которым пугают детей’ [Хисамит- динова, 2010J. Следует отметить, что ни один из перечисленных мифонимов не имеет параллелей в других тюркских языках.

Безусловно, собственно башкирские названия представлены не только в ономастической, но апеллятивной лексике. Ср.: алпаман- дыр (диал) ‘человек крупного телосложения, здоровяк’, лит. ал- памыша; аталауус / атауыс (диал.) ‘мутовка для сбивания масла’, лит. бешкэк; йарматаш (диал.) ‘ручная мельница’, лит. жул тир- мэне; тәгәрләү (диал.) ‘прясть’, лит. башк. иләү, лит. тат. әрләү; айрыжойрож (диал.) ‘стриж’, лит. башк. яр жарлугасы, лит. тат. керэшэ; күлжәннек (диал.) ‘лягушка’, башк. лит. тэлмэрйен, тат. лит. бака и др. [Миржанова, 2006. 300J.

Вышеперечисленные лексемы ни в одном из тюрскских языков не зафиксированы. Не встречаются они и в других языках региона. Как свидетельствуют примеры, собственно башкирская лексика в основном представлена в диалектах и говорах башкирского языка. В литературном языке в силу процессов унификации при форми­ровании литературного языка “тюрки”, позднее старобашкирско­го, в советское время – нового литературного языка, основанного на кириллице, безусловно, многие собственно башкирские лек­семы остались в стороне. В литературный язык проникли лишь некоторые собственно башкирские лексемы. Аналогична судьба собственно татарской лексики и в татарском литературном языке.

6. ЗАИМСТВОВАННЫЙ ПЛАСТ ЛЕКСИКИ КЫПЧАКСКИХ ЯЗЫКОВ УРАЛО-ПОВОЛЖЬЯ

Словарный состав кыпчакских языков Урало-Поволжья в сво­ем развитии прошел довольно длительный и сложный путь. По­этому, лексическое наследие как башкирского, так и татарского языков включает в свой состав, наряду с исконной, и заимствован­ную лексику. Иноязычные заимствования пополняли и обогащали кыпчакские языки Урало-Поволжья на всех этапах их развития. Одни заимствования попали в кыпчакские языки Урало-Повол­жья, возможно, в общеалтайское, другие – в общетюркское, тре­тьи – в общекыпчакское время, а четвертые заимствования могли появиться уже при формировании каждого языка в отдельности.

Следует также отметить и то, что, если часть лексем проникали в башкирский и татарский языки вместе с реалиями из жизни, быта носителей того или иного языка, то другие – в результате инфиль­трации части иноязычной этнической группы в состав башкир или татар. Так, например, если заимствования из русского языка поя­вились вместе с реалиями русской жизни после вхождения башкир в состав Русского государства, то ранние индо-иранские элементы в башкирском языке могли появиться в результате инкорпориро­вания ираноязычных племен II-IV вв. в состав древних предков башкир [Юсупов, 2009. 307-309]

Антропологические, этнографические и филологические ис­следования выявили несколько этнокультурных компонентов, участвовавших в сложении башкирского народа. Основными из них являются индоиранский, финно-угорский и тюркский. Поэто­му не случайно в современных башкирском и татарском языках, тюркских по генетической классификации, обнаруживается мно­жество индоиранских, финно-угорских языковых элементов. Без­условно, сегодня даже трудно говорить о том, что эти языковые элементы являются заимствованиями. Возможно, они представля­ют собой субстратное явление в башкирском и татарском языках.

Вместе с тем, исходя из сегодняшнего состояния башкирско­го языка, из его классификационных особенностей, связанных с тюркской семьей языков, в нем можно выделить несколько пла­стов.

• Древнеиранский и персидский пласт лексики башкирского языка

Ср: такта ‘доска’, та?тамал ‘полотенце’, сумес ‘половник’, келэм ‘ковер’, сабак ‘плотва’, гэрэбэ ‘янтарь’ и др.

В тематическом плане иранские (персидские) заимствования можно объединить в несколько групп;

• топонимические названия: р. Ашказар (от ашка даръя свейий, белая, священная река’), р.Зиргэн (Ергэн (от зэргун ‘золотистый’), г. Егэлгэ (от зангар ‘большая скала’) и др.
• бытовая лексика: сыуал ‘печь’, яга ‘воротник’, бакта ‘шерсть весенней линьки’, зиндан ‘тюрьма’, калпак ‘шапка’ и др.
• названия дней недели: дүшәмбе ‘понедельник’, шишэмбе ‘вторник’, шаршамбы ‘среда’, шэмбе ‘суббота’, йэкшэмбе ‘вос­кресенье’.
• религиозная терминология: гөнаһ ‘грех’, пэйгэмбэр ‘пророк’, дәрүиш ‘дервиш’, ‘скиталец’, фэрештэ ‘ангел’ и др.
• мифологическая лексика: аждаһа ‘дракон’, азар-бизэр ‘нечи­стая сила’, дейеү ‘див, чудовище’.
• антропонимическая лексика: Зэбирэ ‘крепкая’, Фирдәүес ‘райский сад’, Мырза ‘царевич’, Фэнис ‘маяк’ и др.
• абстрактная лексика: өмөт ‘надежда’, дэрт ‘страсть, намыд ‘честь, совесть’, дород ‘правильно’, верно’, бэхет ‘счастье’.
• лексика, связанная с внешними и внутренними качаствами человека: йыуаш ‘кроткий, смирный’, йомарт ‘щедрый’, наз (лы) ‘нежный’, бәһлеүән ‘богатырь’, назан ‘неграмотный’, гүзәл ‘кра­сивый’;
• социальная терминология: батша ‘царь’, пайтэхет ‘баш кала’, дуд ‘друг’ и др.
• различные служебные части речи: гүйә ‘словно’, гэрсэ ‘хотя’, йэки ‘или, или’ и др.
  • Арабские заимствования

Арабские заимствования в башкирском и татарском языках занимают довольно большой пласт в их лексических системах. В частности, в башкирском языке они представлены в термино­логиях, связанных с наукой, образованием, культурой, религией, названиями месяцев, дней, времени в целом, общественно-поли­тической сферой, человеком, его жизнью и смертью и т.д. [Кей- екбаев, 2002, 116-119]. Кроме этого, большой процент арабских заимствований охватывает ономастическую лексику, особенно ан- тропонимию. Рассмотрим более продробно каждую тематическую группу арабских заимствований.

Лексика, относящаяся к образованию и науке: элифба ‘бук­варь’, китап ‘книга’, золам ‘карандаш’, галим ‘ученый’, фэн ‘нау­ка’, макала ‘статья’ и др.

Лексика, относящаяся к литературе и искусству: шагир ‘поэт’, шигыр ‘стихотворение’, риүәйәт ‘легенда’, сэнтэт ‘искусство’, рэсэм ‘рисунок’ и др.

Лексика, относящаяся к религиозной сфере: дин ‘религия’, мулла ‘мулла’, иман ‘вера’, мосолман ‘мусульманин’, нама? ‘на­маз’, тсөръән ‘коран’ и др.

Лексика, относящаяся к общественно-политической сфере: сәйәсәт ‘политика’, дәүләт ‘государство’, карар ‘решение, поста­новление’, ватан ‘родина’, идара ‘управление’, милли ‘националь­ный’.

Экономическая терминология: милек ‘собственность’, молкэт ‘имущество’, ижтисад ‘экономика’, хосуси ‘частный’, шэхси ‘лич­ный’.

Лексика, связанная с понятием времени: важыт ‘время’, дәүер ‘эпоха’, әүәле ‘прежде’, йома ‘пятница’, ахыр ‘потом’, заман ‘вре­мя’ и т.д.

Лексика, связанная с человеком, его жизнью и смертью: э?эм ‘человек’, етем ‘сирота’, факир ‘бедняк’, гүмер ‘жизнь’, зэгир ‘ка­лека’, эжэл ‘смерть’, табут ‘гроб’.

Лексика, связанная с абстрактными понятиями: хыял ‘мечта’, хаклык ‘правота, справедливость’, гашик ‘любовь’, бэхет ‘сча­стье’, выждан ‘совесть’, зиһен ‘память’.

Служебные части речи: лакин ‘но’, балки ‘может быть’, һәм үэ, вэ ‘и’ и др

Антропонимическая лексика: Самат ‘крепкий’, Заһир ‘ясный’, Ғәзиз ‘ценный, дорогой’, Нэфисэ ‘красивая’, Иамила ‘совершен­ная’, Зәйтүнә ‘олива, маслина’ и др.

Мифологическая лексика: Ғазраил ‘ангел смерти’, Зэхмэт ‘дух болезни’, Иблис ‘сатана, дьявол, предводитель шайтанов’, Ғәй- ша-Фатима ‘покровительница детей, женщин и знахарей’, Йәһән- нэм ‘ ад’ и др.-

Арабские заимствования в большинстве случаев в башкирском и татарском языках совпадают. Вместе с тем, следует отметить и то, что часть арабских заимствований имеют в каждом языке свой орфографический облик. Ср.:

баш.	тат.	перевод
выждан	вождан	совесть
гэжэп	ГӘЖЭП	удивительный
зэгиф	зэгыйф	калека
фекер	фикер	мысль
гүмер	ғөмөр	жизнь

Отдельные арабские заимствования татарского языка не встре­чаются в башкирском языке. Ср.: тат. жемлэ ‘предложение’, в башк. собственное слово Ііөйләм; тат. фигыль ‘глагол’, в башк. жылым, тат. гасыр ‘век’, башк. быуат, тат. сэйяр ‘передвижной’, башк. күсмә, тат. гади ‘простой, обычный’, башк. ябай и др. Гово­рить о количестве арабских заимствований в башкирском и татар­ском языках довольно сложно. Можно только сослаться на такие данные, встречающиеся в лингвистических работах. В частности, Дж. Г. Киекбаев приводит около 400 наиболее употребляемых в башкирском языке заимствований [Кейекбаев, 2002]. Ф.Г. Хиса- митдинова, исследовавшая названия башкирских населенных пун­ктов XVI-XIX вв., отмечает, что из 1560 названий более 60% вос­ходят к личным именам арабского происхождения или к лексемам, которые включают в свой состав арабские элементы [Хисамитди- нова, 1991. 82 — 841. В целом, как показывают словари башкирско­го, татарского языков арабские заимствования, как и персидские занимают большой пласт лексики этих языков.

• Финно-угорские заимствования в кыпчакских языках Урало-Поволжья

Финно-угорские заимствования в башкирском и татарском язы­ках относятся к одному из самых ранних заимствований. Как уже говорилось выше, часть лексики финно-угорского происхождения, возможно, является даже субстратом или суперстратом в башкир­ском и татарском языках. Как показывает материал, отличить суб­страт и суперстрат от заимствований довольно сложно. Поэтому финно- угорский пласт лексики указанных языков мы рассмотрим вместе, не подразделяя на субстрат, суперстрат и заимствования т .к. для нас сегодня важны языки-источники лексического на­следия кыпчакских языков Урало-Поволжья. Все заимствования из финно-угорских языков в тематическом плане объединяются в следующие группы:

Лексика, связанная с растительным миром: башк. милэш ‘ря­бина’, тат. милэш, тат. диал. милэш, чув. милеш / пилеш; башк. диал. мышар, диал. сибир. татар, мычыр ‘рябина, калина’; башк. бэпкэ ‘бутон борщевика’, башк. диал. бэпкэ ‘завязь борщевика’, тат. диал. ‘молодая поросль’, бэпчек молодой отросток дерева’;

Лексика, связанная с животным миром: башк. мышы ‘лось’, тат. пошый; башк. тсоно ‘расомаха’, тат. диал. кыны ‘рысь’; башк. төлэү ‘линять’ (о животных, птицах), диал. сиб. татар, ‘линять’; башк. диал. бэлтэкэ’овца, ягненок’, тат. бэти ‘ягненок, барашек’.

Лексика, связанная с посудой и др. емкостями; башк. тырыз ‘кузовок, короб из бересты’, тат. тырыс ‘туясок, кузовок из бе­ресты’; башк. сүмес ‘ковш, ковшик, черпак’, тат. чүмеч ‘ковш’; башк. көбөсөк ‘маленькая деревянная посуда, ступица’, тат. лит. кобошэ ‘ступица’.

Лексика, связанная с продуктами питания: башк. билмэн ‘пель­мени’, башк. диал. белмэн, тат. пилмэн; башк. диал. мошкин ‘пи­рожок’, тат. диал. оможө шәңкә ‘шаньга с малиной’, башк. диал. эмеже бирүк ‘пирог с малиной’, башк. диал. саламат ‘мучная каша на сметане’ и др.

Лексика, связанная с рыболовством, собирательством: башк. мурза ‘верша, рыболовная снасть’, тат. мурда ‘верша’, башк. диал. керкэ ‘хариус’; башк. диал. тсурым ‘сетка для ловли рыбы’, тат. диал. курым ‘треугольная сетка в форме сачка для ловли рыбы’; башк. диал. омежолок ‘малинник’ и др.;

Терминология, связанная с поселением и жилищем: башк. диал. бэпкэ ‘стропило’, тат. диал. ‘стропило’; башк. әрзәнә ‘поленница дров, штабель (леса)’, башк. кэртэ ‘шест, жерд, изгородь’, тат. киртэ ‘изгородь’.

Итак, подводя итоги, можно сказать, что финно-угорская лек­сика башкирского и татарского языков в основном охватывают бытовую сферу, т.к. они проникали в эти языки в результате кон­тактов или инфильтрации части финно-угорских племен, позднее народов. В связи с изложенным отмечается различие финно-угор­ских заимствований не только по башкирскому и татарскому язы­кам, но и по их диалектам. Например, в южном и северо-западном диалектах башкирского в качестве названия рябины функциони­рует слово милэш, а восточном диалекте – мышар. Аналогичная картина и по диалектам татарского языка. В частности, название рябины, если в говорах сибирских татар представлено в формах пизел, пижел, мыцыр, мычыр, имеющих финно-угорское проис­хождение, то в литературном языке и говорах, взятых за основу литературного языка, функционирует как и в башкирском языке финно-угорская лексема милэш.

 

В кыпчакских языках Урало-Поволжья русские заимствования занимают довольно большой пласт. Их появление, безусловно, связано с вхождением башкир и татар в Русское государство. В то же время следует отметить, что ряд заимствований из русско­го языка, по-видимому, проникли еще задолго до вхождения этих народов в состав Русского государства. Как отмечают ряд татар­ских исследователей, слова арыш ‘рожь’, сука ‘соха’, буразна ‘бо­розда’, ужым ‘озимые’, эскерт ‘скирд, скирда’, эвен ‘овин’, мич ‘печь’, гөрәнкэ ‘гренки’, сохари ‘сухари’, чиркәү ‘церковь’ явля­ются заимствованиями, связанными с более ранними контактами русских и тюрков [Сафиуллина, Зэкиев, 2002. 67].

Башкирский языковед Дж. Г. Киекбаев также связывает рус­ские заимствования башкирского языка с более ранними этапами этнокультурного развития башкир, чем XVI в. Он многие заим­ствования башкирского языка связывает еще с периодом контак­тов башкир с булгарским государством, когда они в Булгаре и ряде русских средневековых городов торговали медом, мехами, дегтем, лошадьми и другими товарами. В частности, Дж. Г. Киекбаев счи­тает, что слова ситса ‘ситец’, сэтин ‘сатин’, дегет ‘деготь’, сама- уыр ‘самовар’, батмус ‘поднос’, тсуласа ‘колесо’, сукна ‘сукно’, калуш ‘галоши’, нишатыр ‘нашатырь’ и др. заимствованы были задолго до XVI в. [Кейекбаев, 2002. 105-107].

Говоря о более раннем заимствовании ряда лексем русского языка, стоит вспомнить средневековый памятник «Кодекс Кума- никус» (составлен в 1294-1295 гг., переписан в 1303 г.), в кото­ром зафиксировано русское заимствование мич от ‘печь’ [Kodex Cumanicus, 1880]. В те времена и в первые столетия после вхож­дения башкир в Русское государство русские заимствования про­никали в башкирский язык в результате живого общения, поэто­му эти заимствования подчинены фонетическим особенностям башкирского языка. Кроме вышеприведенной лексики, следует привести такие слова, как бүрәнә ‘бревно’, эшлэпэ ‘шляпа’, сип- се ‘щипцы’, эгуреэ ‘огурец’, мэкинэ ‘мякина’, кершэк ‘горшок’, би?рэ ‘ведро’, сөгөн ‘чугун’, мискэ ‘бочка’, тсалас ‘калач’ и др.

Заимствования из русского языка в кыпчакские тюркские язы­ки Урало-Поволжья проникали в несколько этапов. Безусловно, первый или ранний этап связан, как отмечают казанские исследо­ватели, с IX-XVI вв. Второй этап с периодом завоевания Казан­ского ханства до конца XVIII в. [Сафиуллина, Зэкиев, 2002. 68]. Если о датировке заимствований первого этапа говорить довольно сложно, т. к. практически нет документов, то о заимствованиях второго этапа (XV-/XVI-XVIII) мы можем говорить более кон­кретно, т .к. во многих архивах отложилось множество докумен­тов русской администрации по управлению краем. В частности, в юридических, актовых документах, переписке чиновников рус­ской администрации с центром, даже в башкирских шежере (ро­дословных), обращениях представителей русской администрации к башкирам и наоборот присутствует огромное количество слов, свидетельствующих о времени заимствования той или иной лексе­мы. В частности, судя по историческим, юридическим и деловым документам XVIII в., такие лексемы башкирского языка, как стар­шина, сотник, өйә? ‘уезд’, майор, бур ‘вор’, билит ‘билет’, пикит ‘пикет’ и др. заимствованы из русского или через русский язык из европейских языков не позднее XVIII в. [Хисамитдинова, 1990. 199]. В основном данный пласт представлен военной лексикой.

Третий этап проникновения заимствований из русского языка в кыпчакские языки Урало-Поволжья связан в основном с XIX в. и началом XX в., т. е. до событий Октябрьской революции. Это время активной колонизации башкирских земель, строительства заводов, фабрик, в целом проникновения русского языка во все стороны жизни края. Поэтому заимствования из русского языка третьего периода связаны со всеми сторонами жизни башкир и та­тар.

Заимствования до Октябрьского периода в тематическом плане можно объединить в следующие группы:

• административно-управленческая терминология: губерна ‘гу­берния’, ойэ? ‘уезд’, кэнсэ ‘канцелярия’, ыстарыста ‘староста’ и др.;
• земледельческая терминология: дисэтина ‘десятина’, бура?на ‘борозда’, кэбедтэ ‘капуста’, керэн ‘хрен’, арыш ‘рожь’;
• слова, связанные с хозяйственными постройками: солан ‘чу­лан’, ы?ма ‘изба’, келэт ‘клеть’, бүрәнә ‘бревно’ и др.;
• названия предметов быта: сәйнүк ‘чайник’, кэритэ ‘корыто’, ыдмала ‘смола’, көрөшкә ‘кружка’, тэрилкэ ‘тарелка’, лум ‘лом’, шороп ‘шуруп’ и др.;
• лексика, связанная с питанием: кэнфит ‘конфеты’, калас ‘ка­лач’, шэкэр ‘сахар’, картуф ‘картофель’, күстәнәс ‘гостинец’ др.;
• терминология, связанная с одеждой человека: бирсэткэ ‘пер­чатки’, камзул ‘камзол’, эборкэ ‘оборка’, бэтинкэ ‘ботинки’ и др.;
• лексика, связанная с лесными промыслами: лесник ‘лесник’, дилэнкэ ‘делянка’, дегет ‘деготь’, багур ‘багор’, курен ‘корень’ и

др.;

• военная терминология: һалдат ‘солдат’, шинел ‘шинель’, кар- тус ‘картуз’, майор ‘майор’, паручик ‘поручик’, барабан ‘барабан’, йэ?рэ ‘ядро’, янарал ‘генерал’, никрут ‘рекрут’ и др.;
• терминология, связанная с заводским освоением края: зауыт ‘завод’, машина, суйын, сөгөн ‘чугун’, эзбис ‘известь’, пароход, паровоз, тулка ‘втулка’;
• термины торговли и обмена: купис ‘купец’, лавка, лавкасы ‘продавец’, бизмэн ‘безмен’, асмуха ‘осьмушка’ и др.;
• термины культуры: гэзит ‘газета’, кэнвирт ‘конверт’ ручка ‘ручка’, сумка ‘сумка’, и др.;
• лексика, связанная с болезнями, их лечением: доктор/духтыр (разг.), филшэр ‘фельдшер’, камфара, ‘камфора ‘, сихут ‘чахотка’, йү?е ‘йод’ и др.

Почти те же заимствования фиксируются и в татарском язы­ке. Как показывают примеры, во-первых, русские заимствования дооктябрьской эпохи были адаптированы к особенностям кыпчак- ских языков Урало-Поволжья; во-вторых, уже в то время прони­кала через русскую лексику и из европейских языков. В третьих, часть лексики проникала только в те или иные говоры башкир­ского или татарского языков, поэтому их функционирование было ограничено той или иной территорией. В частности, если в говорах восточного диалекта башкирского языка до сих пор функциониру­ют заимствования типа әгүрсә, өгөрсә ‘огурец’, маркуф ‘морковь’, то в южном и северо-западном диалектах употребляются более ранние заимствования из персидского языка – тсыяр и кишер.

Четвертый этап в формировании пласта русских заимствований кыпчакских языков Урало-Поволжья связан с советской эпохой.

Коренные изменения в политической, экономической, обще­ственной и культурной жизни после октябрьских событий нашли нашли отражение как в башкирском, так и татарском языках. Во-первых, коренным образом меняется терминология, арабские, персидские и тюркские лексемы, формы через систему образо­вания, средства массовой информации, идеологическую работу вытесняются из башкирского и татарского языков. Вместо них активно внедряются советизмы, русизмы и интернациональная лексика. Особенно эти процессы активизировались после двукрат­ной смены письменности башкир и татар. После перевода пись­менности на кириллицу новые заимствования из русского языка как собственно русские, так и интернационализмы и советизмы стали функционировать в башкирском и татарском языках соглас­но нормам русского языка, т.е. без фонетической адаптации. Ср.: коммунизм, комсомол, агитатор, республика, колхоз, трактор, со­вет власы ‘советская власть’, комитет, кооперация, пропагандист и др.

Заимствования из русского и через русский из европейских языков, включая советизмы и интернационализмы, в кыпчакских языках Урапо-Поволжья можно разделить на следующие темати­ческие группы:

• общественно-политическая лексика: власть, идеология, совет

и др.;

• лексика образования и науки: директор, ректор, табель, декан, сектор, класс;
• терминология сельского хозяйства: колхоз, совхоз, ферма, до­ярка, трактор, комбайн;
• терминология, связанная с промышленным и транспортнымразвитием региона: производство, трамвай, автобус, танк, автомат, автоматика и др.;
• юридическая терминология: адвокат, кодекс, закон и др.
• медицинская лексика: врач, сестра, операция, больница, па­лата;
• лексика из области физкультуры и спорта: спортзал, тренер, футбол, секция, волейбол и др.
• лексика, связанная с литературой и искусством: автор, театр, концерт, гастроль, пейзаж, социалистик реализм ‘социалистиче­ский реализм’, драма, поэзия и др.;
• лексика, связанная с флорой и фауной, природными явления­ми: океан, климат, леопард, роза, ландыш и др.;
• названия городов, стран и народов: Америка, Венгрия, чех, француз, поляк, Киев, Вологда, Берлин, Будапешт и др.

В советскую эпоху через русский язык особенно активно прони­кала лексика из различных языков мира. Безусловно, эта лексика, как уже говорилось выше, проникала и до советской эпохи. Одна­ко массовое проникновение заимствований из европейских языков связано с советской эпохой. Эти заимствования башкирский уче­ный Дж.Г. Киекбаев и татарский исследователь Ф. С. Сафиуллина с точки зрения происхождения объединяют в следующие группы:

• заимствования из греческого языка. В тематическом плане они относятся к общественно-политической (демократия, гимн, автономия и др.), научно-технической (планета, биология, аксио­ма, гипотеза, барометр и др.), терминологии литературы и искус­ства (драма, пародия, псевдоним, музей) и др.;
• заимствования из латинского языка. Этот пласт заимствова­ний охватывает административно-управленческую, общественно­политическую (диктатура, социализм, делегат, президиум, консул, эволюция, коммунизм и др.), научную лексику (аспирант, акаде­мия, конференция и др.), в также слова, связанные с образованием и просвещением (доцент, аттестат, лаборант, интернат и др.), ли­тературой и искусством (культура, легенда, автор, квартет, компо­зитор и др.), военную терминологию (дивизия, снайпер, агрессия и др.), медицинскую терминологию (вакцина, инфекция, витамин и др.), терминологию финансов (аккредитив, дебет, кредит и др.), терминов, связанных с развитием промышленности и техники (ге­нератор, радио, локомотив и др.);
• заимствования из французского языка, которые можно объе­динить в три группы: общественно-политическая лексика (барри­када, декрет, революция и др.); лексика из области литературы и искусства (репертуар, фельетон, дирижер, персонаж и др.); воен­ная терминология (гвардия, атака, маршал, батальон и др.);
• заимствования из немецкого языка, которые в основном от­носятся к военной терминологии (рота, орден, штурм, ефрейтор, гильза и др.), а также к профессиональной лексике (верстак, ста­меска, мачета, рашпил и др.);
• заимствования из английского языка, которые представляют в основном спортивную и морскую лексику (футбол, бокс, теннис, финиш, мичман, танкер);
• заимствования из итальянского языка, которые в основном ох­ватывают область музыки (соната, тенор, трио, ария и др.);
• заимствования из голландского языка. Они в основном охва­тывают морскую лексику (матрос, мачта, катер, каюта и др.);
• заимствования из испанского языка (какао, кокос, серенада и др);

Пятую группу заимствований из русского и через русский язык составляет лексика, проникшая в башкирский и татарский языки в последние два десятилетия, т.е. постсоветскую эпоху. Этот пласт лексики охватывает в основном следующие области:

• наука и техника: ксерокс, факс, нанотехнология, компьютер и др.;
• общественно-политическая жизнь: мэр, референдум, кон­гресс, агентлытс, ‘агенство ‘диаспора и др.
• экономика и финансы: инфляция, инвестор, акция, маркетинг, бартер и др.;
• медицина и здоровье: томограф, имплантант, наркомания и

др.;

• спорт и искусство: суперлига, тур, гала-концерт, презентация и др.;
• профессиональная область и занятия человека: фермер, шоу­мен, киллер, менеджер, дилер, бизнесмен и др.

Кроме лексических заимствований из тех или иных языков, в башкирском и татарском языках функционируют заимствования – полукальки. Ср.: мобиль телефон ‘мобильный телефон’, респу­блика суверенитеты ‘суверенитет республики’, депутат көнө ‘де­путатский день’, телефон станцияһы ‘телефонная станция’, кос- мик энергия ‘космическая энергия’ и др.

В постсоветскую эпоху в башкирском и татарском языках по­явились не только новые заимствованные слова, но и произошли изменения в семантике. В частности, если в словарях башкирско­го языка советской эпохи у слова амбициялы было зафиксировано только одно значение «үтә нык горурлыж, тэкэбберлек, мин-мин- лек тойғоһо», т.е. слишком высокомерный, честолюбивый, тщес­лавный, с обостренным чувством самолюбия, чванливый, то в «Академическом словаре башкирского языка» (2011г.) у слова амбициялы зафиксировано и второе значение – «мажсатка ын- тылыусан», т.е. целеустремленный. Изложенный материал свиде­тельствует о том, что в последние годы у слова амбициялы с отри­цательной семантикой появилось второе положительное значение.

В целом, подводя итоги, можно констатировать, что лексиче­ское развитие кыпчакских языков Урало-Поволжья было неод­нозначным. Этническая, этнокультурная, гражданская история башкир и татар не могла не отразиться в развитии лексического состава этих языков. Создавались новые слова из имеющегося наследия, появлялись новые слова из других языков в результате экономических, политических и культурных связей кыпчакских языков Урало-Поволжья с другими народами. Однако основной словарный фонд этих языков, унаследованный ими из праязыка, сохранился. Что же касается башкирского языка, то, несмотря на смену эпох, материальной культуры, климатических и политиче­ских изменений, в нем всегда сохранялось то ядро, которое спо­собствовало сохранению самого башкирского этноса.

 

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

ПЕРИОДИЗАЦИЯ ЭТАПОВ РАЗВИТИЯ БАШКИРСКОГО ЯЗЫКА

В истории башкирского языка выделяются четыре эпохи – ал­тайская (или урало-алтайская), общетюркская, кыпчакская и соб­ственно башкирская. В алтайскую или урало-алтайскую эпоху в прабашкирском языке, судя по реконструкциям соматической тер­минологии, названий лиц, в том числе терминов родства, назва­ний частей тела животных, ландшафта, метеоявлений, времени, пространства, элементарной физиологии, а также основных гла­голов, связанных с жизнедеятельностью человека, формируются самый древний лексический пласт, агглютинативность и другие, общие для алтайских языков, черты [Дыбо, Хисамитдинова, 2009. 313-331].

После распада алтайской семьи (IV—III вв. до н.э.) в истории развития тюркских языков начинается общетюркская эпоха, когда складываются основной словарный фонд, базовые фонетические и др. особенности, общие для всех тюркских, в том числе и башкир­ского, языков.

В конце I тыс. до н.э. – начале I тыс. н.э. с разделением гунн­ского сообщества на северных и южных гуннов происходит рас­пад тюркского праязыка на западную и восточную ветви. К этому времени относится обособление из пратюркского языка булгарской подгруппы. С IV-V вв. н.э., очевидно, с выделением огузской, кар- лукской и кыпчакской общностей начинается формирование фоне­тических, лексических и др. особенностей, объединяющих совре­менные кыпчакские тюркские языки.

В течение домонгольской эпохи в пракыпчакской общности вы­деляются восточная и западная ветви. Именно с этой эпохой, по-ви­димому, связан этап урало-поволжского, по-другому – поволжского единства кыпчакских языков, которое, по данным фонетики, дати­руется IX в. и началом XIII в.

Следующий этап – это этап сложения отдельных кыпчакских языков Урало-Поволжья. В частности в истории башкирского языка с момента распада кыпчакской общности можно выделить следую­щие этапы:

Этап поволжского единства – середина IX в. – начало XIII в.

Общебашкирский этап – начало XIII в. – середина XVI в.

Формирование двух башкирских центров – середина XVI в. — конец XVIII в.

Новейший этап – конец XVIII в. – XX в.

Каждый из этих этапов характеризовался особыми фонетиче­скими изменениями (действием фонетических законов).

1. Этап поволжского единства

Этот период начинается с момента распада кыпчакской общно­сти и длится до начала монгольского завоевания. С концом этого этапа начинается независимое развитие башкирского языка (с по­следующими диалектами) и общетарской ветви (с последующим выделением мишарского и сибирско-татарского). Во время этого этапа произошла следующая перестройка кыпчакской фонетики.

Появился новый гласный *ё. Он возник из кыпчакского *е пер­вого слога перед последующим огубленным кыпчакским гласным и в большей части случаев перед последующим губным согласным *-р-, *-Ь-, *-ш-. Вторичный процесс перед губными заставляет предполагать, что при произношении этого гласного в конце при­сутствовал выраженный губной призвук, и гласный артикулировал­ся типа [е^у].

Гласный *е непервого слога получил открытую артикуляцию типа [е], но это пока было нефонематично.

Действовало правило присутствия двух мягких согласных. В результате для гласного заднего сингармонистического ряда *а появился аллофон *а, который совпал с остаточной рефлексацией пратюрк. *а, *іа. Судя по позициям и зависимости его протекания от окружения согласных, в частности – последующих, этот гласный мог иметь закрывающий палатальный призвук типа [а¹].

Совпали старые сочетания со «смягченными» *г, *1, *п с соот­ветствующими согласными, и таким образом а получил фонемный статус. Также возможно, что данный переход мог происходить и на следующем этапе развития башк. языка и был параллелен татарско­му развитию.

Кыпчакский согласный *s был ретрофлексным, судя по ногай­ским данным, где он в последствии дал -s-. В поволжском этот со­гласный переходит в палатальный локальный ряд, т.е. произносит­ся «мягко». Поэтому *s участвует в действии правила двух мягких согласных.

В это время еще сохранялся кыпч. *-5- на стыке морфем, восхо­дящий к пратюрк. *-8-, причем обычной рефлексацией этого пра­тюрк. согласного внутри основы на кыпч. уровне уже был соглас­ный *j.

Для конца этого этапа складывается такая система согласных:

*****	губн.	депт.	свист.	палат.	велярн.	увул.
глух. см.	-р(-)	t		t	k	4
звонк. см.	b	(d)-, -d-		з->(-3-)	-A 1 –
носов, см.	m	-n(-)			-rj(-)
глух. сп.			s	-§(-)
звонк. СП.		-5-	-z(-)			-v-
глайды	-w(-)			-j(-)
плавн.		-l(-), -r(-)

А система гласных имеет следующий вид.

 

передний синг. ряд                                      задний синг.  ряд

	перед.	сред.	задн.		перед.	сред.	задн.
верхний	i	и				І	и
средний	е ev	б				а1	О
нижний	м					а

Ниже даются некоторые иллюстрации, причем под кыпч. пони­мается ранне-кыпчакский уровень со всеми архаизмами.

поволж. bijc ‘кобыла’ < кыпч. *bije, поволж. bilek ‘запястье, пред­плечье’ < кыпч. *bilek, поволж. biijen ‘двенадцатиперстная кишка’

• кыпч. *biijen, поволж. biirce ‘блоха’ < кыпч. *biirce, поволж. секе ‘висок’ < кыпч. *секе, поволж. egew ‘напильник’ < кыпч. *egew, по­волж. erkek ‘самец’ < кыпч. *erkek, поволж. ijer ‘седло’ < кыпч. *ijer, поволж. sirke ‘гнида’ < кыпч. *sirke, поволж. siijek ‘кость’ < кыпч. *siiqek, поволж. брке ‘легкое’ < кыпч. *брке, поволж. зигек ‘сердце’
• кыпч. *зигек, поволж. kiije ‘моль’ < кыпч. *kuje, поволж. kuzen ‘хорек’ < кыпч. *kiizen, поволж. *зуеп ‘племянник’ < кыпч. *зуеп.

поволж. за] ‘лето’ < кыпч. заф поволж. cajna- ‘жевать’ < кыпч. *cajna-, поволж. 3ajpaq ‘плоский, неглубокий’ < кыпч. *3ajpaq, по­волж. сас ‘волос’ < кыпч. *сас, поволж. зале- ‘сплющивать’ < кыпч. *3апс-, поволж. ca’caw ‘редкий, негустой’ < кыпч. *cacaw, поволж. 3as ‘молодой’, ‘возраст’, ‘слеза’ < кыпч. *за§, поволж. ca’ltir ‘голень’ < кыпч. *caltir. поволж. 3alpaq ‘приплюснутый’ < кыпч. *3alpaq, по- волж. carilda- ‘верещать’ < кыпч. *carilda-, поволж. ca’qtr ‘светло-го­лубой’ < кыпч. “‘6aqir ~ *caqrt, поволж. qantaj ‘сука’ < кыпч. *qantaj, поволж. ajt- ‘говорить’ < кыпч. *ajt- (ajt-?), поволж. baj ‘завязка’ <кыпч. *baj, поволж. act ‘кислый’ < кыпч. *aci, поволж. art ~ ага ‘пчела’ < кыпч. *art ~ *ага, поволж. betlik ‘удила’ < кыпч. *betliik, поволж. сёсгк, сёске ‘цветок’ < кыпч. *сесіі- (ср. сарыг-югур. c u3ug ‘цветок’), поволж. beki ‘складной ножик’ < кыпч. *bekii-, поволж. ё1Ье ‘кашица’ < кыпч. *elbo, поволж. erim ‘полынь’ < кыпч. *eriim, поволж. эёкі ‘лавка’ < кыпч. *seku, поволж. кёте ‘лодка’ < кыпч. *кетб, поволж. кёргп ‘стог’ < кыпч. *kepen, поволж. зёЬ ‘удачный момент’ < кыпч. *зеЬ, поволж. кёрег- ‘важничать’ < кыпч. *кер- ег-, поволж. tёwlik ‘сутки’ < кыпч. *tewliik, поволж. teren ‘глубо­кий’ < кыпч. *teron ~ -д, поволж. сёке ‘щиколотка’ < кыпч. *секб, поволж. mёngi ‘вечный’ < кыпч. *meqgu, поволж. сёрік ‘хилый’ < кыпч. *серик, поволж. kejtcn ‘ткань’ < кыпч. *kejton, поволж. кёпбі ‘сам’ < кыпч. *kendu, поволж. kewek ‘труха’ < кыпч. *kewek, по­волж. кё\үбе ‘туловище’ < кыпч. *kewde, поволж. пёте ‘вещь’ при пе ‘что’ < кыпч. *пете, *пе, поволж. вёре- ‘быстрый’ < кыпч. *sepe-, поволж. зёпгк ‘вилы’ < кыпч. *senok, поволж. іёке ‘козел’ < кыпч. *teko.

2. Общебашкирский этап

Этот этап характеризуется следующими изменениями внутри предка башкирского языка, который стал развиваться самостоя­тельно утеряв прямой контакт с предком татарского языка.

Произошел переход поволж. *-5- в -1-. Неясно, этот переход был только в сильной интервокальной позиции или он присутствовал и после согласных с последующим полным совпадением с рефлекса­ми *d. Данный переход произошел под явным влиянием финно-у­горского адстрата, похожего на обский тип, где в современных язы­ках наблюдается развитие *Э в глухой латерал X. Общебашкирский, по всей видимости, сначала имел звонкий шумный латерал, рано совпавший с простым -1-.

Поволжская палатальная аффриката *3 теряет смычку и перехо­дит в палатальный z, который образует пару по глухости ~ звонко­сти для s (мягкого или палатального). Глухая аффриката с остается без пары.

Таким образом, в дентальном ряду из шумных остаются только t и d, а спирантное место освобождается. Становится возможным появление вариантов произношения s и z как межзубных 9 и 8, но это пока не является фонематичным. Изоглосса межзубного произ­ношения захватывает также туркменский ареал, что указывает на интенсивные контакты в районе летовий в Приаральи.

В системе гласных происходит монофтонгизация и переход по- волж. *е в более низкий по подъему гласный е, сдвинутый из-за конфликта с исторически среднерядным *о. Историческое допол­нительное распределение в первого слога и е непервых слогов ча­стично начинает восприниматься как распределение огубленного е первого слога и е непервых слогов, а гласные е и е дальше отходят друг от друга по артикуляции.

Система согласных в конце этого этапа:

*****	губн.	дент.	свист.	палат.	велярн.	увул.
глух. см.	-р(-)	t		С	k	Я
звонк. см.	ь	О. 1 Q. 1			“
носов, см.	m	-n(-)			-o(-)
глух. сп.		[»=s]	s	-S(-)
звонк. СП.		II ,N.	-z(-)	i: (-Z-)
глайды	-w(-)			и-)
плавн.		-l(-), -r(-)

Система гласных в конце общебашкирского этапа

обще-башк. -1а местный падеж < поволж. *-8а, обще-башк. *-1» показатель претерита < поволж. *-Si, обще-башк. -las личный соби­рательный аффикс < поволж. *-5а§, обще-башк. zik ‘шов’ < поволж. *ЗІк, обще-башк. kiris ‘тетива’ < поволж. *kiris, обще-башк. zoj- ‘разрушать’ < поволж. *3oj-, обще-башк. zoq ‘нету’ < поволж. *3oq, обще-башк. miilzi- ‘глодать’ < монг. тбізі— тііізі, обще-башк. melzi- ‘дряхлеть’ < монг. me^ej-, обще-башк. olza ‘прибыль’ < монг. оіза ‘добыча’, обще-башк. marzan ‘коралл’ < перс, marzan, об­ще-башк. zan ‘душа’ < перс, зап, обще-башк. sijda- ‘жердь’ < монг.

		перед.	сред.	задн.
верхний		І	ІІ
средний		е	б
нижний
перед.	сред.		задн.
	І		и
	а		о
	а

передний синг. ряд                              задний  синг. ряд sijda- (фактически уже sijda- в большинстве ареалов), обще-башк. pajda bol- ‘появиться с пользой’ < перс, pajda ‘польза’, обще-башк. zumus ‘польза’ < поволж. *зити§, обще-башк. zudriq ‘кулак’ < по- волж. *3udriq, обще-башк. zer ‘земля’ < поволж. *зег, обще-башк. ia’sil ‘зеленый’ < поволж. за’§Н, обще-башк. qts ‘зима’ < поволж. *qis, обще-башк. tergr- ‘упрекать, ругать’ < поволж. *terge-, об­ще-башк. cetlrwik < поволж. *cetlcwik, обще-башк. ЬеЪс < поволж. *ЬёЬе, обще-башк. ketmen ‘кетмень’ < поволж. *ketmen, обще-башк. kekri ‘кривой’ < поволж. *кёкгі, обще-башк. qadaw ‘гвоздь’ < по­волж. *qadaw, обще-башк. кбгре ‘новорожденный (ягненок) < по­волж. *кбгре, обще-башк. kok ‘синий’ < поволж. *kok, обще-башк. kiijez ‘гордый’ < поволж. *kiijez.

3. Этап формирования двух башкирских центров

В этот этап, начавшийся с середины XVI в., происходит обосо­бление части башкир, последующих носителей западного и севе­ро-западного диалекта от остальной общности, в последствии вос­точный и южный диалект. Появляются два центра притяжения и относительной нормы. Данное разделение, возможно, было связано с уничтожением Казанского ханства и проникновением России в ареал Приуралья. В этот период произошли следующие изменения:

Единственная аффриката с стала произноситься апикально с превалируищим произношением как т.е. «ц» с шипящим призвуком, но также, по всей видимости, существовали и варианты с небольшим палатальным призвуком типа с. Позже она отвердела (или утеряла шипящий призвук) во всех диалектах за исключением северо-западного. Фонетическая твердость или мягкость для нее была не актуальна. Условно этот согласный обозначен через -с- с точкой вверху. Похожий процесс затронул часть татарских диалек­тов и формировавшийся сибирско-татарский язык, но там также произошел аналогичный переход для аффрикаты <rj, давая в конеч­ном развитии z—J-, а в башкирском ареале такой аффрикаты уже не существовало, и спирант z (пара к $) остался без изменений.

В этот момент закрепляется межзубное произношение спиран­тов, из аллофона они становятся доминирующими везде кроме аре­ала северо-западного диалекта. Таким образом обще-башк. *s, *z переходят в Э_} S.

В данный период происходит совпадение обще-башк. *е“ *-е не­первого слога, (которые уже стали восприниматься как аллофоны из-за переосмысленного дополнительного распределения) и *а в одной фонеме г, и поэтому происходит перестройка сингармониз­ма части основ с выравниванием противопоставленных велярных и увулярных согласных по ряду. Подобные процессы в это же время начинаются в татарском и чувашском языках.

За гласными е, д, о закрепляется «узкое» произношение – [е], [о], [о], сдвинутое к средне-верхнему подъему. Оно могло быть дифтонгоидным типа ре], рр], [-о]. В результате в системе перед­нерядных сингармонистических гласных актуальным становится противопоставление по трем уровням подъема: /- (і)е-е для неогу­бленных гласных. По долготе гласные верхнего подъема становятся короче относительно других гласных.

Сложившаяся система согласных:

*****	губн.	дент.	свист.	палат.	велярн.	увул.
глух. см.	-Р(-)	t	с		k	4
звонк. см.	b	d, -d-			-g-
носов, см.	m	-n(-)			-o(-)
глух. сп.		&		§
звонк. СП.		6		t		Л-
глайды	-w(-)			-І< ‘
плавн.		-l(-), -r(-)

Система гласных к концу данного этапа:

средн.-башк. Іс- ‘пить’ < обще-башк. *іс-, средн.-башк. сес ‘во­лос’ < обще-башк. *са’с, средн.-башк. cejne- ‘жевать’ < обще-башк. *cajna-, средн.-башк. qic»- ‘скрести, царапать’ < обще-башк. *qici- , средн.-башк. гйпса ‘клевер’ < обще-башк. zunca-, средн.-башк. cocqa ‘свинья’ < обще-башк. *cocqa, средн.-башк. qas qa ‘лысина’ < обще-башк. *qasqa, средн.-башк. zoke ‘липа’ < обще-башк. *йбке, средн.-башк. oqec ‘дыхательное горло’ < обще-башк. *бцгс, средн.- башк. zanciq ‘карман’ < обще-башк. zanciq, средн.-башк. zemi ‘ово-

		перед.		сред.	задн.
верхний		г 1		й
средний		е		б
нижний		е
перед.	сред.		задн.
	V t		й
			о
	а

передний синг. ряд                              задний  синг. ряд щи, фрукты’ < обще-башк. *zemis, средн.-башк. zel ‘жаль’ < рус. жаль = «zal, средн.-башк. Ьйгсац ‘горох’ < обще-башк. *burcaq, средн.-башк. bi8 ‘мы’ < обще-башк. *biz, средн.-башк. ti8 ‘колено’

• обще-башк. *tiz, средн.-башк. edil ‘большая река’ < обще-башк. *edil, средн.-башк. 9uw ‘вода’ < обще-башк. *suw, средн.-башк. OUjel ‘бородавка’ < обще-башк. *siijel, средн.-башк. tii8 ‘соль’ < обще-башк. *tuz, средн.-башк. qadaw ‘гвоздь’ < обще-башк. *qa- daw, средн.-башк. ql9qa- ‘узкий, короткий’ < обще-башк. *qisqa-, средн.-башк. Ьа9- ‘давить’ < обще-башк. *bas-, средн.-башк. aq9aq ‘хромой’ < обще-башк. *aqsaq, средн.-башк. 9ajt9qan ‘сорока’ < обще-башк. *sajisqan, средн.-башк. za9t- ‘широкий и плоский’
• обще-башк. *zas»-, средн.-башк. zej ‘лето’ < обще-башк. *zaj, средн.-башк. zejpck < обще-башк. *zajpaq, средн.-башк. zejren < об­ще-башк. *zajran, средн.-башк. seske ‘норка (зверек)’ < обще-башк. *sasqa, средн.-башк. cebirtke ‘сыпь’ < обще-башк. *cab»rtqt, средн.- башк. eci ‘кислый’ < обще-башк. *a’ci, средн.-башк. betlik ‘удила’
• обще-башк. *betlik, средн.-башк. etec ‘петух’ < обще-башк. *йес, средн.-башк. eSlr ‘готовый’ < обще-башк. *ezir, средн.-башк. kerne ‘лодка’ < обще-башк. *ke”me, средн.-башк. kejten ‘вид ткани’ < об­ще-башк. *kejten, средн.-башк. neme ‘вещь’ < обще-башк.

4. Новейший этап развития башкирского языка

Развитие последних двух веков также характеризуется значимы­ми изменениями. Происходит дальнейшая трансформация системы согласных и формирование специфического облика диалектов и го­воров.

Практически повсеместно дезаффрикатизируется единственная аффриката *с, причем в северо-западной группе говоров ее рефлек­сом является s, а в остальных диалектах – свистящий спирант s. Причем новый sj, появлявшийся в заимствованиях, или в некото­рых диалектах также дает z.

Серединный дентальный *-d-, исключая позицию после носо­вых и плавного -1-, дает в западной норме и литературном языке -S-, т.е. совпадает с историческим *8 < *z. В позиции после этих сонантов он сохраняет смычную артикуляцию. В части говоров восточного диалекта даже начальный *d- дает 8-, например, 8oje ‘верблюд’, 6iirt ‘четыре’, т.е. там этот переход имеет более широкий контекст.

В этот период завершаетя вторичная назализация *-1- перед но­совым в показателях прошедшего конкретного времени, таким об­разом получаются показатели -ni-m lsg., nt-q 2sg. и вторично -ni 3sg. вместо ожидаемого «-ІІ из-за выравнивания по парадигме. С этим процессом связан переход контекста *-1ап > -пап в показателе совместного (творительного) падежа. Сюда же примыкает специ­фический переход *-1- > -п- в части корневых основ.

Происходит ослабление *Э и его переход в Һ в части позиций в зависимости от конца / начала слога или слова в каждой группе говоров по своей системе. Эти системы уже были даны выше при разборе рефлексации кыпч. *s, и повторять их не имеет необходи­мости. Любопытно, что, как правило, не происходит аналогичного ослабления *8, наоборот, его позиции усиливаются из-за рефлекса­ции *d.

Звонкий шипящий z совпадает в глайде j- со старым *-j(-), ха­рактерным для серединной и конечной позиции. Данный спирант *z в абсолютном большинстве случаев присутствовал лишь в на­чале слова. Лишь некоторые освоенные заимствования имели его в середине слова. К тому же начальный *j- также был маркером персизмов и арабизмов. В результате получается совпадение двух фонем в j, имеющим полные варианты позиций.

Для оставшегося спиранта s становится неактуальной его из­лишняя палатальность и он становится просто шипящим условно «средне-европейского типа».

В системе гласных происходит перестройка, также характери­зующая другие языки соседствующего ареала, и краткие гласные смещаются в направлении среднего ряда и среднего подъема бли­же к нейтральному гласному речевой позы. Закрытые или дифтон- гоидные гласные занимают место в верхнем подъеме в результате усиления или актуализации первого элемента.

Складывается система согласных современного типа:

*****	губи.	дент.	апик.	среднеяз.	велярн.	увул.	ларинг.
глух. см.	Р	t			k	q
звонк. см.	b	d			-Й-
носов, см.	m				§]
глух. сп.			s	§			ГҺІ
звонк. СП.		он				-ү-
глайд ы	-u(-)			І
таен.		-l(-), -r(-)

 

передний синг. ряд                                      задний синг.  ряд

	перед.	сред.	задн.		перед.	сред.	задн.
верхний	І	и				г ♦	и
средний	ё	б				Й	б
нижний	Е					а

башк. абіт ‘шаг’ < *admi, башк. abas- ‘заблуждаться’ < adas­, башк. aqhaq ‘хромой’ < *aq9aq, башк. borsaq ‘горох’ < *tmrcaq, башк. borse ‘блоха’ < *Ьйгсе, башк. bujSaq ‘холостой’ < *bojdaq, башк. burhtq ‘барсук’ < *bor84q, башк. siw ‘плацента’ < *cuw, башк. es- ‘пить’ < *Тс-, башк. ібеі ‘река’ < *edil, башк. iw- ‘молоть’ < башк. jaq- ‘жечь’ < *zaq-, башк. jaw- ‘дождить’ < *zaw-, башк. ja&tiq ‘подушка’ < *za9ttq, башк. jel ‘жаль’ < *zel, башк. jebes- ‘прилипать’

• *ZEbis-, башк. jesen ‘блеск, молния’ < *z£Sin, башк. jebe- ‘мокнуть’
• *zibi-, башк. je5 ‘медь’ < *z<?8, башк. jet- ‘достигать’ < *zet-, башк. jelek ‘костный мозг’< *zillk, башк. jep ‘нитка’ < *zip, башк. jonsa ‘клевер’ < *zunca, башк. jawst ‘сват’ < *zawct, башк. jorck ‘сердце’
• *zflrEk, башк. jondo5 ‘звезда’ < *ztil~du5, башк. jiwan ‘толстый’ < *ziiwan, башк. jiw- ‘мыть’ < *ziiw-, башк. kese ‘маленький’ < *kici, башк. qisi- ‘царапать’ < *qtcr-, башк. kos ‘сила’ < *кйс, башк. qilts ‘меч, сабля’ < *qtltc, башк. qt8ir- ‘ходить, обходить вокруг’ < *qtdtr-, башк. qt&ir ‘яловая’ < *qrSlr, башк. qi9qa ‘короткий’ < *qt9qa, башк. qiwiq ‘мочевой пузырь’ < *quwiq, башк. qorhaq ‘живот’ < *qur§aq, башк. mcrjen ‘коралл’ < *m£rzEn, башк. monje- ‘глодать’ < *mdl~zi-, башк. ses‘волос’ < *сес, башк. hajt9qan ‘сорока’ < *$aj$qan, башк. haw ‘здоровый’ < *9aw, башк. herkc ‘уксус’ < *9irk£, башк. himeS ‘толстый, жирный’ < *9eml5, башк. һіЭксп-’угрожать’ < *ЭеЭкЕп-, башк. hiw ‘вода’ < *9uw, башк. hiwiq ‘холодный’ < *9uwiq, башк. һоЭ- ‘черпать’ < *9й&-, башк. hot ‘молоко’ < *9iit, башк. huj- ‘сди­рать шкуру’ < *9oj-, башк. hiin- ‘гаснуть’ < *Эоп-, башк. sijSa ‘шест’
• yda, башк. os ‘конец, край’ < *йс, башк. ulja ‘прибыль’ < *olza, u9al ‘плохой’ < *o9al, башк. U9- ‘расти’ < *69-.

Анологичные этапы можно выделить и в развитии татарского языка.

ПРИНЯТЫЕ СОКРАЩЕНИЯ Источники и литература

АСБЯ – Академический словарь башкирского языка. В 10 т. Т. I – VIII, Уфа, 2011-2016; IX, X тома в рукописи.

Ахметьянов 2015 – Эхмэтьянов Р.Г. Татар теленең этимологик сүзлеге. Ике томда. I том, II том. Казан, 2015.

БТҺ – Башкорт теленең һүзлеге// Биишев Ә.Ғ. һ.б. Ике томда. I том, II том. М., 1993.

Баскаков – Баскаков Н.А. Тюркские языки. М., 1960.

Башкиры – Башкиры// Кузеев Р.Г., Данилко Е.С. М., 2016.

Баязитова, 1986 – Баязитова Ф.С. Говоры татар-кряшен в срав­нительном освещении. М., 1986.

Баязитова, 2003 – Баязитова Ф.С. Мишэр диалектары. Рухи мирас: гаилә-көнкүреш һәм йола терминологиясе. Саранск, 2003.

Бейешев – Бейешев Ә.Ғ. Башкорт телендә йөрөгән ғәрәп һэм фарсы һүззәре. Өфө, 2009.

БРҺ-Башкортса-русса һү?лек//Ураксин З.Г. М., 1996.

Бурганова и др. – Бурганова Н.Б., Махмутова Л.Т., Рамазано­ва Д.Б. Диалекты татарского языка// Диалекты тюркских языков. М., 2010.

БҺЬ – Башкорт һөйләштәренең һүзлеге. В 3 т. Т. I, Уфа, 1967, Т. II, Уфа, 1970, Т. III, Уфа, 1981.

БД – Башкирская диалектология. Уфа, 1963.

ВПН, 2010 – Всероссийская перепись населения, 2010. Наци­ональный состав и владение языками, гражданство. Т. 4. Далее: ВПН, 2010. WWW/gks/ ru/ free-doc/ new-site/ perepis 2010; WWW. Казахи – Википедия.

Гарипов – Гарипов Т.М. Кыпчакские языки Урало-Поволжья: Опыт синхронической и диахронической характеристики. М., 1973.

Грамматика – Грамматика современного башкирского литера­турного языка// Юлдашев А.А.. М., 1981.

Дерфер – Дерфер Г.О. О состоянии исследования халаджской группы языков// Вопросы языкознания, 1980, №1.

ДСБЯ-Диалектологический словарь башкирского языка. Уфа, 2002.

Дмитриев — Дмитриев Н.К. Грамматика башкирского языка. М., 2008.

 

ДАБЯ – Диалектологический атлас башкирского языка// Хиса- митдинова, Уфа, 2005.

Дыбо 2006 – Дыбо А.В. Хронология тюркских языков и линг­вистические контакты ранних тюрков// Сравнительно- историче­ская грамматика тюркских языков. Далее: СИГТЯ. Пратюркский язык – основа. Картина мира пратюркского этноса по данным язы­ка. М., 2006.

Дыбо 2002 – Дыбо А.В. Огузская группа. СИГТЯ. Региональ­ные реконструкции// Э.Р. Тенишев., М., 2002.

ДС – Диалектологик сүзлек. Казан, 1948. Т. 1, Казан, 1953. Т. II, Казан, 1958.

Дильмухаметов — Дильмухаметов М.И. Говор среднеураль­ских башкир. Уфа 2006.

ДТС – Древнетюркский словарь. JL, 1969.

Дыбо, Хисамитдинова, 2009 – Дыбо А.В., Хисамитдинова Ф.Г. Башкирский язык в системе алтайских языков// История баш­кирского народа. В 7 т. Т. I, М., 2009.

ИРЛТЯ – Историческое развитие лексики тюркских языков. М., 1961.

Ишбердин – Ишбердин Э.Ф. Историческое развитие лексики башкирского языка. М, 1986.

Ишбулатов – Ишбулатов Н.Х. Башкорт диалектологияһы. Өфө, 1979.

Киекбаев, 2002 – Киекбаев Ж.Ғ. Хә?ерге башкорт теленен лек- сикаһы һәм фразеологияһы. Өфо, 2002.

Киекбаев, 1959 – Киекбаев Ж.Г. Башкорт теленен фонетикаһы. Өфо, 1959.

Кононов – Кононов А.Н. Грамматика языка тюркских руниче­ских памятников VII – IX вв., М. Л., 1980.

Кузеев, 1974 – Кузеев Р.Г. Происхождение башкирского языка. М., 1974.

Кузеев, 1978 – Кузеев, Р.Г. Историческая этнография башкир­ского народа. Уфа, 1978.

Кусимова, Бикколова – Кусимова Т.Х., Бикколова С.А. Башкорт исемдэре. Өфо, 2000.

Кляшторный, Султанов – Кляшторный С.Г., Султанов Т.И. Государства и народы Еврозийских степей. Спб, 2009.

Максютова, 1976 – Максютова Н.Х. Восточный диалект баш­кирского языка. М., 1976.

Максютова, 1996-Максютова Н.Х. Башкирские говоры, нахо­дящиеся в иноязычном окружении, Уфа, 1996.

Малов – Малов С. Е. Памятники древнетюркской письменно­сти. Тексты и исследования. М., Л., 1951.

Махмуд- ал-Кашгари – Махмуд-ал- Кашгари. Диван лугат ат турк (Свод тюркских слов): в 3 т. Пер. с араб. А.Р. Рустамова, под. ред. И.В. Кормушина. Т. I., М., 2010.

Миржанова, 1976 – Миржанова С.Ф. Южный диалект башкир­ского языка, М., 1979.

Миржанова, 2006 – Миржанова С.Ф. Северо-западный диа­лект башкирского языка. Уфа, 2006.

Меметов, 2006 – Меметов А.М. Земаневий къырымтатар тили. Симферополь, 2006.

Мудрак – Мудрак О.А. Классификация тюркских языков и ди­алектов с помощью методов глоттохронологии на основе вопро­сов по морфологии и исторической фонетике. М., 2009.

Мусаев – Мусаев К.М. Лексика тюркских языков в сравнитель­ном освещении. М., 1975.

Наделиев – Наделяев В.М. Артикуляционная классификация гласных// Фонетические исследования по сибирским языкам. Но­восибирск, 1980.

Руденко – Руденко С.И. Башкиры. Историко-этнографические очерки. 2 изд. Уфа, 2006.

Сафиуллина, Зәкиев – Сафиуллина Ф.С., Зэкиев М.З. Хэ?ерге татар эдэби теле, казан, 2002.

Селютина – Селютина И.Я. Фонетика тюркских языков сибири как историко-лингвистический источник// Тюркология. 2004. № 2.

СБТ – Словарь топонимов Башкирской АССР, Уфа, 1980.

СИГТЯ – Сравнительно- историческая грамматика тюркских языков. В 6 т. Т. 1 – Фонетика, М., 1984; Т. II Морфология, М., 1988. Т. III Синтаксис. М., 1986; Т. IV Лексика. М., 1997 и М., 2001, Т. V – Региональные реконструкции. М., 2002, Т. VI Пра- тюркский язык — основа. Картина мира пратюркского этноса по данным языка, М., 2006.

Татары – Татары// Уразманова Р.К., Чешко В. М., 2001.

Тенишев-Тенишев Э.Р. Избранные труды. В 3 кн. Кн. 2. Уфа, 2006.

ТТАС – Татар теленец аңлатмалы сүзлеге. Казан, 2005.

ТТЗДС – Татар теленең зур диалектологии сузлеге. Казан, 2009.

Убрятова – Убрятова Е.И. Опыт сравнительного изучения фонетических особенностей языка населения некоторых районов Якутской АССР. М, 1960.

Халикова – Халикова Р.Х. Язык башкирских шежере и акто­вых документов XVIII-XIX вв. 1990.

Хисамитдинова, 1989 – Хисамитдинова Ф.Г. К ареальной ха­рактеристике названий с булгарскими чертами в топонимии Баш­кирии// Имя – этнос – история. М., 1989.

Хисамитдинова, 1991 – Хисамитдинова Ф.Г. Башкирская ой- конимия XVI-XIX вв. Уфа, 1991.

Хисамитдинова, 2010-ХисамитдиноваФ.Г. Мифологический словарь башкирского языка. М., 2010.

Хисамитдинова, Тупеев, 2006 – Хисамитдинова Ф.Г., Тупеев С.Х. Башкирские имена тюркского происхождения. Уфа, 2006.

Хисамитдинова, 1989-ХисамитдиноваФ.Г. История башкир­ского языка. Материалы по исторической фонетике. Уфа, 1989.

Хайду – Хайду П. Уральские языки и народы. Пер. с венг. ЕА. Хелимского. М., 1985.

Чеченов – Чеченов А.А. Историческая фонетика карачае­во-балкарского языка. М., 1996.

Широбокова – Широбокова Н.Н. Историческое развитие якут­ского консонантизма. Новосибирск, 2001.

Юсупов – Юсупов P.M. Антропология населения в эпоху ран­него железа// История башкирского народа. В. 7 т. Т.1. М., 2009.

Якутский – Якутско-русский, русско-якутский онлайн сло­варь. Тексты словаря: ИГИ АН РС(я). 2006. tulbaas. ykt.ru; Kar§Ilaj?tlnnalI, 1 1183 S.

 

ЯЗЫКИ И ДИАЛЕКТЫ

аз. – азербайджанский алт. – алтайский

ай. – айский говор башкирского языка ар. – арабский

аргаяш. – аргаяшский говор башкирского языка

асин. – асинский говор башкирского языка

байкб. – байкибашевский говор татарского языка

бараб. – язык барабинских татар

башк. – башкирский язык

балт. – балтасинский говор татарского языка

булг. – булгарский

бурз. – бурзянский говор башкирского языка венг. – венгерский гаг. – гагаузский

гайн. – тайнинский говор башкирского языка

древнетюрк. – древнетюркский

дем. – демский говор башкирского языка

древнеуйг. – древнеуйгурский

дрож. – дрожжановский говор татарского языка

ик-сакм. – ик-сакмарский говор башкирского языка

заказан. – заказанские говоры татарского языка

ичк. – ичкинскинский говор татарского языка

иран. – иранский

каз. – казахский

казан. – казанскотатарский

кбалк. – карачаевско-балкарский

кас. – касимовский говор татарского языка

кирг. – киргизский

ккалп. – каракалпакский

кмшл. – камышлинский говор татарского языка

ктат. – крымсктатарский

кргл. – каргалинский говор татарского языка

кубаляк – кубалякский говор башкирского языка

кузн. – кузнецкий говор татарского языка

кум. – кумыкский

куман. – куманский

кыз. – кызыльский говор башкирского языка кыпч. – кыпчакский

лямб. – лямбирский говор татарского языка маньчж. – маньчжурский мам. – мамадышский говор татарского языка мар. – марийский

миас. – миасский говор башкирского языка

миш. – мишарский диалект татарского языка

монг. – монгольский

морд. – мордовский

мкарат. – мордва-каратаевский говор

ног. – ногайский

нагайб. – нагайбакский говор татарского языка нострат. – ностратический нукр. – нукратский говор татарского языка орх. -орхонский

нурл. – нурлатский говор татарского языка ОТ – общетюркский ПА – праалтайский Пкып. – пракыпчакский ПТ – пратюркский

сальют – сальютский говор башкирского языка

серг. – сергачский говор татарского языка

сиб. – сибирскотатарский

сред. – средний диалект татарского языка

ср.-кыпч. – среднекыпчакский

ср.-монг. – среднемонгольский

сюг. – сарыг-югурский

сал.-саларский

танып. – таныпский говор башкирского языка тарх. – тарханский говор татарского языка тат. – татарский

темн. – темниковский говор татарского языка

тоф. – тофаларский

тув. – тувинский

тур. – турецкий

турк. – туркменский

тюрк. – тюркский удм.- удмуртский

узб.- узбекский

уйг. – уйгурский

урал. – уральские

фин. – финский

фин.-угор. – финноугорские

хак. – хакасский

хвал. – хвалинский говор татарского языка чист. – чистопольский говор татарского языка

 

СОДЕРЖАНИЕ

ПРЕДИСЛОВИЕ……………………………………………………………………………….. 4

ВВЕДЕНИЕ………………………………………………………………………………………. 6

Е СОВРЕМЕННЫЕ КЫПЧАКСКИЕ ЭТНОСЫ И КЫПЧАКСКИЕ ЯЗЫКИ  6

2. БАШКИРСКИЙ ЯЗЫК      11
3. ТАТАРСКИЙ ЯЗЫК           40

Елава Е РАСПАД IІРАТЮРКСКОЙ ОБЩНОСТИ

И ФОРМИРОВАНИЕ КЫПЧАКСКОЙ ГРУППЫ

ТЮРКСКИХ ЯЗЫКОВ…………………………………………………………………….. 48

Глава П. ФОРМИРОВАНИЕ ЛЕКСИЧЕСКИХ ОСОБЕННОСТЕЙ КЫПЧАКСКИХ ЯЗЫКОВ

УРАЛО-ПОВОЛЖЬЯ……………………………………………………………………….. 107

ЗАКЛЮЧЕНИЕ………………………………………………………………………………… 146

ПРИНЯТЫЕ СОКРАЩЕНИЯ………………………………………………………….. 156

Языки и диалекты………………………………………………………………………………… 160

 

Подписано в печать 19.3.2018 . Бумага офсетная. Усл.печ.л. 10,2. Формат 60×90 ‘/ . Тираж 500 экз.

«Ғылым баспасы» ТОО

Республика Казахстан, 010000, г. Астана, ул. Мостовая, 6. тел. +7 (7172) 57-49-83. 24-37-79

^[1] Отдельные исследователи киргизский язык не включают в кыпчакскую группу.

6

^[2] О.А. Мудрак киргызский язык считате не кыпчакским.

10